Матабар III - Кирилл Сергеевич Клеванский Страница 14

— А демоны сразу хлынут на пути, — кивнул капитан.

Не сговариваясь, они перешли с шага на бег и буквально за несколько минут добрались до развилки, встав около ступеней. И, будто в подтверждение их слов, из щелей, окруживших неплотно прикрытую техническую дверцу, вырывались яркие, теплые лучи света.

— Урский, идешь первым, — распорядился Милар. — Стреляй в любого.

— А если заложники?

Пнев сдвинул брови и Урский, выругавшись, отрывисто кивнул. Никто не стал спорить. Если там и находились заложники, то их жизни требовались для проведения обряда. И, когда на кону стояли двадцать миллионов таких же заложников, то тех, кто наверху, никто считать не станет.

Ардан не оправдывал подобной логики, но мог понять.

Если бы здесь пролегали охотничьи тропы, то любой вожак, в аналогичной ситуации, принял бы точно такое же решение.

— Эрнсон вторым. На тебе спина Урского.

— Понял, Кот.

— Ардан, — капитан повернулся к юноше. — Ты сразу за мной. Используй все, что хочешь, но демонолога мы обязаны прикончить.

Арди кивнул и, в очередной раз поддавшись порыву удовлетворить любопытство, спросил:

— А это все еще вторая степень важности?

— Это, парень, — скрипнул зубами Милар, убирая саблю в ножны и взводя курок. — та степень важности, после которой, если не сдохнем, неделю будем заполнять всякие бумажки о неразглашении и секретности.

Плащи сдержано кивнули друг другу, после чего Урский, держа один из револьверов в зубах, начал подниматься наверх.

Арди, дожидаясь своей очереди, снова посмотрел на часы.

Время до полуночи: 1 час 26 минут

По спине пробежался хоровод здоровенных мурашек. Теперь, зная, что именно должно произойти в полночь, стрелки обратного отсчета на часах не просто тихонько тикали, а самым натуральным образом — отбивали похоронный марш.

Плащи постепенно исчезали по ту сторону люка, а Ардан, замерев настолько, что едва ли не слился с каменными стенами старой канализации, обратился в слух. Но сколько бы он не напрягался — не мог расслышать ничего, что происходило по ту сторону люка. А из-за разницы в освещении, все, что он видел — яркие, слепящие глаза отсветы.

Наконец, после того, как наверх поднялся Милар, Ардан, снова держа одной рукой посох, а второй хватаясь за влажные, шероховатые скобы, пополз по лестнице. И с каждым движением, с каждым разом, когда позади оставалась очередная ступень, сердце билось все быстрее, а в мысли закрадывались крамольные жучки, точащие его уверенность в собственной решимости.

Скасти бы напомнил, что он, если пожелает, сможет открыть тропы Фае и сбежит через их земли далеко от Метрополии. Да, ему, разумеется, придется, затем, иметь дело с разъяренными сидхе, что ничуть не более приятно, нежели демонологи, но… С ними, хотя бы, имеется шанс договориться.

А вот Эргар… Эргар бы не отступил. Даже, как теперь понимал Ардан, если здесь пролегали не его охотничьи тропы. Даже, если дело касалось зверя, не живущего в Алькаде. Эргар бы помог. Спас. Защитил. Потому что таков был его путь среди снежных вершин, купающихся в холодном, лунном свете длинных ночей.

И стоило юноше вспомнить родные горы, как дыхание выровнялось, а сердце немного успокоилось. Он ведь, все же, в первую очередь, ученик барса. Не дело ему…

— Ш-ш-ш-ш, — прошипели на ухо.

Четыре руки выдернули его из лаза и тут же, дернув в сторону, потянули вниз. Глаза Ардана, из-за яркого света, какое-то время привыкали к новой обстановке.

Когда юноша смог, наконец, снова нормально видеть, то обнаружил себя, вместе с Плащами, за сложенными друг на друга деревянными ящиками, служившими им укрытием.

Вчетвером они прятались в овальном, широком, арочном проходе. По стенам вились толстенные тропинки кабелей, соединявшиеся в гудящих трансформаторах, а порой уходящие по трубам в стены, местами покрытые стальными пластинами. Сам же проход, с одной стороны, ограждался стеной, а с другой, через широкие арки, открывал вид на круглую площадку метров десять диаметров.

На той искрили четыре высокие, похожие на стальные воздушные шарики, установки с узкими основаниями и здоровенными сферами в навершиях. Кабели, отходящие от них, должны были, по задумке инженеров, соединяться с остальными и, четырьмя широкими магистралями, расходиться по трансформаторам, распределяющим напряжение к следующим ответвлениям. Кажется так, когда-то, объяснял брат Анны.

Вот только магистральные кабели оказались обрублены и, вместо того, чтобы присоединяться к трансформаторам, каждый из них оказался закреплен медными клемами к винтам на крышках хрустальных ящиков. Хрусталь являлся одним из лучших проводников Лей-напряжения — лампы в фонарях, к примеру, делали именно из него.

Контейнеры лежали на каменном полу в четырех, выведенных кровью, участках самой, пожалуй, громадной и сложной печати, которая и на печать-то, по сути, не была похожа. Скорее на их сочетание. Будто кто-то соединил воедино сразу пять разных конструкций, объединив те в единую форму.

И если бы Ардан не видел прежде чертежа стратегической магии, то счел бы подобное творение бредом сумасшедшего.

В центре же, прямо внутри печати, сидела закутанная в черный балахон фигура и не двигалась.

Ардан, даже со спины, пусть и не видя лица, мигом узнал её. Именно эта фигура стреляла в него прошлой ночью.

— Не шевелись, — шикнул на него Урский. — Смотри.

Ард сперва не понял куда именно ему смотреть, так что сосредоточился на хрустальных ящиках. В одном он увидел кусок кости очень странной формы. Изогнутой под несколькими углами, да еще и с бугрящимися наростами. Во втором обнаружилась странница. Исписанная (с такого расстояния даже зрение полукровки матабар не могло разобрать ни письмена, ни, тем более язык) мелким почерком, явно не из пергамента или бумаги. Третий хранил в себе ничем не приметный камень. Таких в лесу, у подножья гор или на берегу рек и озер можно тысячами собрать. А вот в последнем Ард приметил хорошо знакомую ему статуэтку.

Ту самую, из-за которой на Пятой улице погибло столько людей…

— Там, — указал Урский, неожиданно, в сторону от центра зала.

Ардан повернул голову влево и едва сдержался, чтобы не выругаться. По