Все началось с развода - Анна Томченко Страница 5

Все же, убрав ноги со стола, Альберт сполз слегка по дивану, положил один локоть на подлокотник, а кружку поставил рядышком.

У меня дернулся глаз.

Диван честер.

Я очень хотела его в гостиную, чтобы он прям идеально подчеркивал стилистику. Я запрещала есть на нем, прыгать на нем. И тем более ставить на подлокотники, которые кожаные, всякие кружки.

И Альберт это прекрасно знал.

— Альберт, отвечай. — Подтолкнула я мужа и тяжело вздохнула. Встала. Обошла диван и вырвала кружку у него из рук. Поставила на столик.

— А что мне тебе отвечать, Аленушка? Сердце мое, ты все прочитала в договоре.

Какие тебе еще нужны уточнения? Ты хоть вопросы задавай. — Став более нервно и холодно разговаривать со мной, произнес муж, все-таки сев нормально на диван.

Сложил пальцы домиком перед лицом.

— Зачем тебе понадобился мой блог? Вот что мне интересно. Там ничего нет о причинах того, зачем ты хочешь его купить.

— А что, тебе цена не устраивает? — хмыкнул Альберт Я, перестав его разглядывать, развернулась, встала лицом к окну и обняла себя за плечи.

— Объясни мне, зачем тебе нужен мой блог? Причем здесь какая-то цена. Хотя да, я уверена, что цену ты очень сильно занизил.

— Ну ни черта себе, я ее занизил. — возмутился Альберт и скрипнула кожа дивана.

— Я вообще не считаю, что твои десертики стоят таких бабок, которые я тебе за них предлагаю.

— Так мне интересно, зачем тебе нужны мои десертики? Зачем ты за них предлагаешь деньги? — Слегка обернувшись, заметила я и поджала губы.

Альберт все равно вернул себе кружку чая. И на этот раз поставил ее не на подлокотник, а непосредственно на само сидение дивана.

— Давай будем откровенными, Аленушка. Вот с момента нашего развода твой блог продолжает существовать.

— А ты что надеялся, что я заброшу все, разревусь и буду жить под кроватью? —Уточнила я дрожащим голосом. Сейчас я понимала, что та ситуация, в которой я оказалась, она абсолютно непрогнозируемая. Да ни одна женщина после двадцати пяти лет брака точно не будет думать о том, что ее муж придет и скажет о беременной любовнице. И только благодаря блогу, благодаря приездам Зинаиды с Митей, благодаря тому, что Гордей косячил, я жила.

Зачем ему нужен мой блог?

Я не веду политическую страницу, я не рассказываю о тридцати трех способах маркетинга. У меня даже никакого продукта нет, чтобы я его могла продавать. Я просто создаю контент. А выручка у меня идет от коллабораций и реклам. Я даже не создаю ничего такого, что можно было бы забрать и перепродать.

— Ну, начнем с того, что твой бложик, который ты так успешно раскручиваешь, он несет очень много, скажем так, недомолвок в отношении меня.

Я развернулась и посмотрела на мужа.

— Я что, когда-то высказывала что-то в отношении своего брака? У меня вообще обезличенный блок. — Тихо произнесла я, не понимаю, к чему вообще вел Альберт.

Для чего это дебильное уточнение о том, что мой блог может как-то повлиять на него.

— Начнем с того, что у тебя не обезличенный блог. У тебя чудесные домашние съемки были. Давай вспомним, что было год назад на новогодние праздники, где мы выбирались в студию, и ты снимала контент уже с семьей. Так что не надо мне говорить, что здесь обезличенный блог И мне вот сейчас не нужно никакое напоминание об этом. Я не знаю, как ты в СМИ еще представишь наш развод.

До меня с какой-то медлительной осознанностью стало доходить, что что-то у Альберта, наверное, случилось очень неприятное или, может быть, важное. И теперь он пытался все это сгладить.

— Ты что? — тихо сказала я, прикусывая нижнюю губу. В ушах шумело. Казалось, как будто бы давление резко подскочило. — Ты что считаешь и боишься, что я начну рассказывать в своем блоге о нашем разводе? Ты что считаешь, что если я это сделаю, социальные сети встанут на мою сторону, а не на твою, что ли? У тебя какой-то контракт подгорает, Альберт?

8.

Я обескураженно покачала головой.

— Так, Аленушка, я ничего не считаю. — Взмахнул рукой Альберт и провел кончиками пальцев по своей щетине— Я просто понимаю прекрасно, как работают СМИ и как можно развернуть всю ситуацию. Поэтому мне важно, чтобы никакого упоминания обо мне не было в твоем блоге, потому что рано или поздно возникнут вопросы.

— Если тебе так важно, чтобы не было никакого упоминания или еще чего-то, я просто снесу все посты, где присутствуешь ты. И все. — Холодно заметила я, ни капельки не соглашаясь на авантюру, которую предлагал Альберт.

— Скажи, в чем проблема продать мне аккаунт?

— Может быть в том, что я не хочу продавать никому свой аккаунт. Может быть дело в том, что последние несколько лет я занималась тем, что работала с публикой. Я училась делать фотографии. Я училась снимать контент. Я не собираюсь три года своей жизни просто взять и свернуть.

Я говорила, а у самой голос дрожал.

— Ален, давай будем взрослыми и рациональными людьми. Твое имя в СМИ. Ты мелькаешь постоянно в лентах новостей. Твои рецепты, твои подготовки к этим дачным сезонам и так далее, это все растаскивается не только в сетях, где ты публикуешься. Это также уходит на смежные сети для бабок и так далее. Поэтому как бы ты ни собиралась там удалять посты или еще что-то, все равно это затрагивает меня.

— А я не пойму, ты что, собираешься в Госдуму баллотироваться? — Фыркнула я, складывая руки на груди, сделала шаг от окна и снова присела на кресло. Альберт резко дёрнулся, и в этот момент кружка, которая стояла на диване, качнулась и с одной стороны плюнула на кожу горячим напитком.

У меня дёрнулся глаз.

— Я же просила... — Тихо произнесла, резко соскакивая и вытаскивая с нижней полки чайного столика сухие салфетки. Промокнула, опять убрала чашку на столик и застыла перед мужем. — Знаешь, даже хорошо, что мы развелись. Мне никто не портит мебель. Мне никто не треплет нервы. Никому не нужно готовить завтраки ужины. И да, самое важное, в моем доме теперь нет мужицкого духа.

Эта фраза была для Альберта как пощечина.

Он напрягся, кадык дернулся, между бровей залегла морщина.

— Ален,