Плохие парни оставляют раны - Айнави Страница 34

Отец новость о моём трудоустройстве воспринимает с недовольством. Пытается меня отговорить, но поняв, что я не намерена отступать от принятого решения, приходит в салон с «инспекцией». Нет, он говорит, что просто ехал мимо... всё - таки люди не меняются за пару месяцев полностью. Отец старается, но желание всё держать под контролем нет - нет, а берёт над ним верх. Фома довольно доброжелательно относится к тому, что папа заглядывает чуть ли не в каждый угол, всё внимательно осматривая. В какой - то момент, он подходит к отцу, кивает в сторону компьютера:

- Пойдём, кое - что покажу.

Отсаживаюсь в сторону, но так, чтобы видеть компьютер. Фома берёт мышку, пару секунд роется в каких - то папках на рабочем столе, выводит на экран фотографии.

- Смотри, - кивает отцу. - У меня у самого две девочки. Одной шесть, второй года ещё нет. Я тебя понимаю, как отец, ты за дочку волнуешься. Но можешь быть уверен, в моём салоне твою Полину никто не обидит, - Фома листает фотки.

Не знала, что у него есть дети. Впрочем, он мало говорит о семье, хотя и любит её до беспамятства. Это видно по тому, как он смотрит на жену и дочерей. Отец расслабляется. По мере возможностей забирает меня с работы, подбрасывая до дома, чем заметно облегчает мне жизнь. Если оказывается занят, то обязательно звонит, чтобы убедиться, что я добралась до квартиры без происшествий. Раньше меня бы это злило, но теперь я понимаю, что так он заботится обо мне. Да, немного навязчиво, но как умеет.

Маринка часто ночует у меня. Пока я на работе, она проводит время в библиотеке, потом Дима подбрасывает её ко мне. Она привозит с собой копии с монографий и статей из журналов, благодаря чему я могу нормально готовиться к семинарам. Я, в свою очередь, делаю тоже самое по воскресеньям и понедельникам, давая ей возможность немного отдохнуть от учёбы. Димка тоже нам помогает, отдав все свои тетради и работы, какие у него сохранились за второй курс.

После разговора на кухне Дима уже вполне откровенно начинает ухаживать за мной. Ненавязчиво, но так, что у меня не остаётся сомнений в том, что я ему нравлюсь. Не поощряю его, но и не отталкиваю: он хороший парень, и мне не хочется обижать его грубостью, хотя и пустых надежд я ему не даю.

Но всё меняется в середине марта. Меня вызывает к себе декан. Волнуюсь, не понимая, зачем я могла ему понадобиться.

- Полина, здравствуйте, у меня для вас приятные новости, - декан сразу переходит к делу, как только я появляюсь на пороге его кабинета. - Два дня назад на кафедре мы пересматривали состав участников программы обмена. К сожалению, в последнюю сессию несколько человек, включая вас, получили четвёрки. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу, что теперь есть два места, на которые претендуют четыре студента, у которых в зачётке после трёх сессий помимо отличных оценок есть по одной четвёрке. Вы - среди них, - заканчивает декан, прикуривая сигарету. В кабинете дышать почти нечем, декан курит много, в том числе и прямо за своим столом. - Надеюсь, вы в полной мере воспользуетесь своим шансом, - добавляет он. - Внук рассказал мне, как у вас всё вышло с экзаменом по философии. Причин не доверять ему у меня нет. Да вы и не единственная, кто столкнулся с некоторой предвзятостью со стороны Ангелины Петровны, - декан говорит медленно, подбирая весьма дипломатичные формулировки. - Не в моих силах изменить оценку, формально она была права. Но беседу я с ней провёл. Смею надеяться, впредь Ангелина Петровна будет более справедливо относиться к студентам.

- Спасибо, - выдыхаю я, - спасибо, - повторяю ещё раз.

- Надеюсь, вторая часть нашего разговора останется между нами? - осторожно уточняет декан.

- Конечно, - энергично киваю я в знак согласия.

Вылетаю из кабинета, окрылённая потрясающей новостью. И почти сразу натыкаюсь на Диму. Не в силах сдержать рвущиеся наружу эмоции, я чуть ли не запрыгиваю на него, крепко обнимая за плечи и целуя в щёку.

- Спасибо, Димка, - от всей души благодарю его, - твой дед только что сказал, что я восстановлена в программе обмена. И что проблем с философичкой у меня больше не будет. Спасибо! - снова целую его.

- Не за что, - он немного смущённо улыбается в ответ, но не теряется, крепко прижимая к себе.

И я не отстраняюсь. Я как будто по - новому смотрю на него: он не просто симпатичный молодой человек и хороший друг. Он тот, кто заботится и помогает, по сути, ничего не требуя взамен. О таком парне можно только мечтать. Может, стоит дать ему шанс?

Не успеваю до конца обдумать эту мысль, замечая Ника, который стоит чуть поодаль за спиной Димы. Интересно, он видел, как я сама начала обнимать его брата? Судя по чуть прищуренному взгляду, да. Становится не по себе. Как будто я делаю что - то очень - очень плохое. И хотя понимаю, что ни в чём не провинилась перед Ником, мы ведь не пара, мы даже толком и не были парой, всё же отстраняюсь от Димы. Но он не спешит выпускать меня из своих рук.

- Может, всё - таки сходим куда - нибудь, отпразднуем хорошую новость? - спрашивает, с надеждой глядя на меня.

Не могу ему отказать. Не в этот раз.

- Хорошо, - соглашаюсь я. - Потом обсудим, мне пора на лекцию, - и быстрым шагом ухожу в противоположную от Ника сторону. Сбегаю, если быть честной.

Соглашаясь на свидание с Димой, я искренне думаю, что оно станет первым и последним. Но мы отлично проводим время. Он ведёт себя корректно, сам подчёркивая, что мы можем остаться друзьями и не заходить дальше. Потому я не отказываюсь, когда Дима приглашает меня в кино, потом в театр, мы даже в цирк с ним идём, когда на гастроли приезжают знаменитые московские воздушные гимнасты. Димы в моей жизни становится всё больше. И постепенно он прекращает разговоры о дружбе, давая