Плохой парень - Юлианна Орлова Страница 33

—Если ты меня бросишь, я покончу с собой! Ты выбрал ее вместо меня!!! Ты трахал меня, чтобы что??? Забыть ее? Я тебе что? Игрушка?! — она замахивается и начинает бить Юру.

И что прикажете делать? Мой шок такой очевидный, что не скрыть его не получается. Юра меня не отпускает.

—Идиотка, что ли? ГОЛОВУ ПОЛЕЧИ. Валь, не слушай, она нуждается в психологе. Я никому ничего не обещал и в любви не клялся, — рычит недовольно, отмахиваясь от девушки. Теперь он ведет меня в сторону подъезда, а она продолжает истошно вопить нам вслед.

—Я ненавижу тебя, Юра Шолохов! НЕНАВИЖУ! А когда она снова тебя бросит, не приходи плакаться в жилетку! — бросает напоследок сорванным голосом.

Иду за Юрой как на углях, испытывая в принципе такие же муки. Совести. Осознания. И желания прикоснуться к нему. Все это иррациональным компотом плескается в моей голове, выстраивая четкие границы, те, которые я перешагнула.

Кусая губы, кручу фразу, брошенную обиженной девочкой, и с ужасом впитываю в себя ее правдивость.

Я же старая, да?

Не в общем понимании этого слова, но однозначно внешне скоро будет видна разница невооруженным глазом.

А Юра красивый, молодой и все при нем. Как долго нам отпущено в этом случае? Когда внешний вид будет намекать на реальное положение вещей?

Когда он начнет засматриваться на молоденьких и красивых?

***

—Ты почему молчишь, блять, Валя? — рычит Юра, толкая меня к стене. Я не слышала, что он сказал, так как была глубоко погружена в собственные мысли. Теперь перед глазами стелется взбешенное выражение лица с оттенком потерянности.

Он на полном серьезе боится моей реакции, как собственно и я своей. Потому что мне на удивление уже никак, как-то вырубило, что ли, после масштабного взрыва.

Смотрю на Юру сквозь пелену, вязкую, тормозящую мои стремления. Я в ней тону и захлебываюсь.

Лишь сильные руки Шолохова заставляют выныривать на поверхность. Они напористо одаривают пугающей жестокой нежностью. Мне кажется, меня никто так не касался, никто столько чувств в это не вкладывал. В обычные, мать вашу, касания. Почему все настолько сложно?

Между нами. Между мною и тобой, Юра?

Нахмуренный взгляд рубит без ножа. Отмахиваюсь от скрепляющих мое тело рук, но это все равно, что биться головой о стенку. Бесполезно. Бесполезно сражаться с этим парнем.

Он прижимается губами к виску и рвано шепчет:

—Я не целовал ее, малыш. Не ответил, тут же отодрал от себя, — оправдывается.

Как же его пугает дальнейшее развитие событий. В каждом движении до агонии желание рассказать, как было. До потери пульса страх, что я пойму не так.

Будь я девчонкой лет пятнадцати, наверное, так и поняла бы. Буквально. Но сейчас я старше и мудрее, да, первым порывом стала обида, а вторым осознание, что перед ним все-таки была обиженная девочка, и она, не заслуживает, чтобы он ее отмутузил от себя.

Да он оттолкнул, да, был якобы поцелуй. Но это ведь такие мелочи, по сравнению с тем, что бывает в жизни.

Моя ревность, а это именно она, не дремлет, скребет грудину острыми когтями, но я даю ей аргумент не делать этого.

Юра явно не думал ее целовать, и он точно боится, что я подумаю иначе.

Страх уже плещется на дне его взбешенного и потрясенного взгляда. Я пытаюсь оттолкнуть парня, чтобы пройти на свой этаж…наш этаж, но он не дает. За руку удерживает меня и играет желваками. Заостренные черты лица могли бы напугать любую другую, но не меня.

Эти “скалы” я не боюсь.

А затем и вовсе эти скалы напарывают меня на себя, плотно прижав к холодной стене.

—Да ответь мне, мать твою!

—Что тебе ответить?

—Что в твоей голове сейчас варится? Я прямо чувствую, что теряю тебя, блять! — ожесточенно рубит в лицо, отпустив меня. Кулаки упираются в стенку в стальной хватке, и теперь не так просто отойти в сторону. Даже сдвинуться с места не вариант.

—Ты бросил эту девочку ради меня?

—Да, я перестал ее трахать ради тебя. Отношения у нас были свободные.

—А девочка в курсе была?

—Я не обещал ей жениться и не клялся в любви, кажется, этого вполне достаточно, чтобы понять “серьезность” отношений.

—Она в тебя влюблена. Молодая, красивая, почему ты не выбрал ее и откуда ей знать обо мне?

—Она изначально знала, во что ввязывается! Хватит уже, блин, мне мозги сношать, Валя! Хватит. Я сказал, что между нами все кончено и распрощался с ней. Она понимала, что рано или поздно этот момент настанет.

—Не понимала, ты ей разве это сказал? —Я сказал, что наши отношения временные и обоюдно приятные.

—То есть ты просто спал с ней?

—Да, блять! Ну прости, что я не девственник.

Это не новость для меня, но почему-то осознание, что он и правда спал с другими, неприятно саднит внутри. Серной кислотой разъедает. Прикусив губу, я нервно усмехаюсь и киваю в ответ. Стараюсь не думать, как он мог с ними спать, был ли такой же эмоциональный, жадный? Голодный?

—В таком возрасте не обещания о любви страшнее четких инструкций относительно будущего. Не ломай девочку, Шолохов, — сейчас мой голос пугает даже меня, напоминает училку. —Откуда она знает обо мне? Дышать нечем, Юра, — взрываюсь, пытаясь оторвать руки Шолохова от себя.

Он молчит, только смотрит на меня из-под нахмуренных бровей. Как буйвол. Что ж, молчишь и ладно.

Первый шаг по лестнице приходится особенно тяжело, потому что на ногах оседает свинцовый взгляд Юры.

Он идет следом, и мне кажется, отставание идет буквально на полметра, Шолохов ударяется периодически в меня. На вопрос не отвечает, и эта недосказанность бесит сильнее, чем могла бы в любой другой момент.

Я целенаправленно иду к своей квартире, а Юра ловит мое запястье и тянет к себе.

—Отпусти, я домой хочу.

В пространстве резонирует теперь уже моя ярость. Отвечай, мать твою, на мои вопросы!

—Ты и так дома. Поговорим.

—Ты не отвечаешь на мои вопросы, не вижу смысла говорить, — рычу, вырывая ладонь из стального захвата. В нем нет больше нежности, есть только оглушительная злость.

Юра раздумывает доли секунды и, перехватив меня за талию, рывком толкает на дверь своей квартиры, которая тут же открывается под мой писк. Мы вваливаемся в квартиру, и я начинаю бить его кулаками по груди.

—Хватит! Я не кукла, которую можно трахать и швырять куда и как хочешь! —