Новогодний гад - Тася Лав Страница 32

Плевать.

На все плевать.

Наш договор подошел к концу, пусть делает что хочет. Сходится со своей бывшей или снова меняет кучу девушек. Мы будем чужими друг другу людьми, как и были до этого отпуска. И пофиг, что сердце болит так, словно его вырвали из груди, оставив там пустоту.

Вообще все равно…

Впервые за долгое время вместо сна была чернота. В ней плавали расплывчатые обрывки воспоминаний, за которые я пыталась отчаянно зацепиться. Но все было впустую, поэтому… я проснулась расстроенной.

Грустно взглянула на шкаф, понимая, что нужно вставать и собираться. Проверять, ничего ли я здесь не забыла. Такая тоска сразу навалилась. Но оно будет к лучшему, теперь это место пропитано слишком болезненными воспоминаниями.

В дверь постучали, и примерно так же у меня в груди скакнуло сердце. И замерло.

Он…

Он?

Подорвалась и против воли подбежала к зеркалу, пытаясь привести себя за пятнадцать секунд в порядок. Провела расческой пару раз и похлопала по щекам. Выдохнула и дернула на себя дверь.

— Привет… — на пороге стоял бывший. Слегка улыбаясь, со слегка наклоненной головой, прошелся по моему телу с ног до головы. Мое лицо разочарованно вытянулось, и я тут же вспомнила, что стою в одной футболке. Зацепила края и незаметно потянула вниз, пытаясь скрыть голые бедра.

— Привет, — сухо ответила спустя минуту молчания.

— Мы сегодня вечером уезжаем, хотел помочь тебе вещи собрать, — его взгляд задержался на ногах.

— Спасибо не нужно, — закрыла дверь перед его носом и нервно вздохнула. Неужели после вчерашнего он решил, что может ко мне подкатывать? Он так и не понял, что это конец?

В дверь снова постучали, не успела я сделать и шага в сторону комнаты. Затем снова. Более настойчиво.

— Что? — снова открыла злясь. Он не понял намека, что ему здесь не рады.

— Да Катька, давай я помогу тебе, — сделал шаг на меня, пришлось отступить внутрь номера. — Быстрее будет. Хотел как-то загладить тот конфуз…

— Я не хо…

— Послушай, — нагло перебил и оперся на косяк, слегка подавшись вперед и нависая. — Я правда хочу, чтобы у нас все было как раньше. Просто вычерни из жизни ближайшие… две недели. Забудь. И снова будь моей.

— Сорян, но…

Леня шагнул ближе и нагло притянул меня в себе. Футболка сзади слегка приподнялась, и я покраснела от возмущения.

— Слушай, давай в наших отношениях я буду ведущим. Понимаю, что ты стесняешься и растеряна, поэтому возьму все в свои руки.

— Отвали от меня! — забилась в его объятиях как бабочка.

— Ты слышал ее? Отвалил, — Леню резко дернули назад за шкирку, руки с моей талии исчезли.

— Э, ты че творишь?

— Давно хотел это сделать… — Дима точно, без особого размаха, вмазал ему по носу. Леня упал на колени, согнувшись и схватившись за переносицу.

— Ты дебил! Ты че натворил? — завопил, на пальцах была кровь. Тонкой струйкой она стекала из носа, касаясь верхней губы. Тыльной стороной ладони бывший стер ее и слегка размазал.

— Сходи к медсестре, — холодно бросил ему Дима и уже не смотрел на эти барахтанья. Его взгляд был направлен прямо на меня. И в этих глазах было столько всего…

Что мне пришлось уставиться куда-то в пол. Потому что смотреть в ответ было невыносимо. Я избегала его, да.

— Я буду жаловаться! — голос бывшего отдалялся.

— Я… доброе утро, — буркнул Дима, и его голос сломался. Он прочистил горло и немного покрутил головой, разминая шею.

Вот сейчас было безумно тяжело закрыть перед ним дверь. Рука просто не двигалась.

— Доброе… — еще тише ответила. Я даже забыла, что стою почти в коридоре с открытой дверью. С растрепанными волосами и в одной футболке. А, впрочем, что он там не видел… Мы замерли напротив друг друга, не зная, что сказать. Вчерашнее казалось дурным сном. Вот, коснись, и он развеется, и все будет как раньше.

Но мы держали между нами определенное расстояние. Потому что так было спокойнее. Потому что, если мы сократим его, то будто снова причиним друг другу боль. Скажем что-то не то или сделаем. А так проще. Но лучше вообще его не видеть. Его глаза, скулы, губы, которые…

— Кать, нам надо поговори…

Трясущимися руками захлопнула дверь.

Сама от себя не ожидая.

Прижалась к ней спиной и сползла на пол, понимая, что снова хочется плакать. Почему-то сейчас… я очень сильно испугалась.

* * *

Дима

Она захлопнула передо мной дверь. Такая красивая с утра…

Уже под утро я немного разгреб все в голове и понял что-то для себя. Точнее, обещал, себе даже не приближаться к ней. Но когда увидел рядом с мелкой ее урода бывшего, у меня просто сорвало шестеренки. Она явно не хотела этого. Почему?

Почему, Кать? Ведь вчера тебе все нравилось, а теперь ты выталкиваешь его за порог, будто чужого.

Я был даже рад ей помочь, даже если это ничего не изменилось между нами. В глубине души всегда хотелось оторвать его лапищи от нее. Я был даже готов сделать попытку поговорить, но она, как обычно, закрылась от меня. До самого вечера я не выходил из комнаты Егора. Собрал у себя вещи и, плюнув, свалил подальше от того, с чем связано… многое.

Мне успели позвонить родители, уточняя, буду ли я на Новый год дома. Я неуверенно пожал плечами, поглядывая в окно. Снежная пурга не стихла. В четыре мы уже толпились нашей и параллельной группой в холле. Девушка на ресепшене отрицательно качала головой кому-то, пока не вышла в центр этой толпы.

— Мы приносим наши извинения, но вы не можете выехать. Все рейсы перенесены из-за бурана, к сожалению, Новый год вам придется праздновать с нами. От нас мы хотим предоставить все комфортабельные условия для празднования. Еще раз извините!

Кто-то не поверил ей и попытался выломиться в двери, но два крепких бугая-охранника преградили дорогу и остудили пыл. А за стеклянными дверьми на улице творился настоящий хаос. Снег уже закрыл проход где-то по колено или выше.

Лица наших ребят разочарованно вытянулись. Кто-то принялся ловить сигнал, чтобы связаться с родными, другие спорили с администраторами, пара девчонок даже заплакали, потому что у них что-то было намечено. Да у нас всех были планы. Как я теперь родителям в глаза посмотрю? Придется сейчас извиняться перед ними и сообщить, что я приеду на пару дней позже. Не знаю, когда стихнет этот жуткий буран.

Краем глаза заметил грустную Катю. Она стояла