Муж бывшим не бывает - Инна Инфинити Страница 3

Так было и раньше: я откуда-то выходила, а Вова ждал меня в автомобиле. В салоне горел свет, муж сидел за рулем и задумчиво барабанил пальцами по рулю. Несколько секунд я любовалась супругом со стороны, а потом бежала скорее к машине, чтобы забраться на переднее сиденье и поцеловать Вову.

Вот только сейчас я не несусь к машине сломя голову, а спокойно иду. Сев на переднее сиденье, не тянусь за поцелуем, а молча пристегиваюсь. Прячу лицо за длинными распущенными волосами, потому что оно полыхает от воспоминаний. У Вовы та же машина, что раньше, и пахнет в ней так же. Этот запах наполняет легкие. Воспоминания - кстати, почему-то больше счастливые - всплывают в памяти одно за другим, сдирая пластыри с моих душевных болячек.

- Во-первых, - Вова трогается с места и сразу начинает разговор, - раз так, то давай ты, Яна, хорошо подумаешь, сможешь ли ты работать дальше в «Олимпе» под моим руководством. Такие выходки, как сегодня, недопустимы. Да, я не прав, что назначил совещание после рабочего дня. Но и тебе надо было не к врачу, к которому ты записывалась за полгода, а на какие-то дурацкие танцульки.

Вова говорит спокойно, но с таким металлом в голосе, что я невольно съеживаюсь. Проглатываю «дурацкие танцульки». Молчу.

- Так теперь всегда будет? - спрашиваю после паузы. - Бесконечные ночные совещания и работа по выходным и в праздники? Мне важно понимать это для принятия решения о дальнейшей работе в «Олимпе».

- Нет, не всегда. Это скорее исключение. Директор агентства, которое будет проводить ребрендинг, не мог приехать раньше семи часов. Он мог приехать утром в другие дни, но завтра и послезавтра меня в офисе не будет, а откладывать знакомство с ним на несколько дней я посчитал нецелесообразным. Мы потеряем время, которого у нас не так много. - Пока стоим на светофоре, Вова залезает во внутренний карман куртки и протягивает мне визитку. - Вот, позвони ему завтра и познакомься. Главным человеком, который будет коммуницировать с агентством по ребрендингу, будешь ты. При условии, что ты решишь остаться в «Олимпе».

- Я? - удивляюсь. - А не Кожемякин?

Кожемякин - это наш вице-президент по коммуникациям, который взял меня на работу.

- Он мне не нравится, я буду его убирать.

Поворачиваю на Вову изумленное лицо.

- Убирать? Почему?

- Я же сказал: он мне не нравится.

- И кого ты возьмешь новым вице-президентам по коммуникациям? - не унимаюсь. - Это важно для принятия решения, оставаться ли мне в «Олимпе», - добавляю.

- Ещё не решил, буду искать.

Вова строг и не многословен. Смотрит исключительно на дорогу. Со мной разговаривает, как с нашкодничевшей подчиненной.

- Этот директор агентства тоже не так прост, - продолжает. - Акционеры хотят делать ребрендинг именно у него. Я не очень понимаю их выбор. Возможно, там есть личная заинтересованность, поэтому с этим мужиком нужно быть осторожнее. От тебя требуется отправить ему пиар-стратегию «Олимпа», разработанную на этот год, и…

- У нас нет пиар-стратегии на этот год, - перебиваю.

- Как нет? - впервые с того момента, как я села в машину, Вова повернул на меня лицо.

- Вот так. Я же говорила тебе: в «Олимпе» никто не заинтересован в пиаре. От моих инициатив отмахивались. Пиар-стратегия не была нужна, поэтому я ее не делала.

- Дебилы, блядь, - Вова качает головой и тяжело вздыхает. - Тогда срочно надо делать пиар-стратегию, хотя бы на коленке, и отправлять в агентство. Возьми за образец какую-нибудь старую стратегию «Строймонтажа» и переделай под «Олимп».

- Хорошо.

- Дальше….

Вова так быстро отдает распоряжения, что я едва успеваю записывать, чтобы ничего не забыть. В крови разыгрывается давно забытое чувство азарта. Оно бывало у меня в «Строймонтаже», когда начальник пресс-службы вызывал всех и ставил перед нами гору задач. В «Олимпе» и близко ничего такого не было. Почему-то предыдущий гендир слишком боялся публичности и считал: чем меньше про нас пишут СМИ, тем лучше. А в «Строймонтаже» я привыкла к активной работе. Конечно, не такой, как у Вовы, у него был откровенный перебор, но всё же к активной. В «Строймонтаже» я не могла позволить себе обеды продолжительностью два часа, как в «Олимпе».

Я задаю Вове дополнительные вопросы, он на каждый отвечает. На удивление у нас получается спокойный диалог. Из голоса бывшего мужа ушли строгость и металл, из моего ушли вредность и истеричность. Мы говорим о важном деле, а наши личные эмоции сейчас не к месту.

И только через полчаса обсуждения ребрендинга и других задач у меня возникает вопрос:

- А куда ты меня везешь?!

Вова едет по проспекту недалеко от дома моих родителей. Ведёт машину уверенно, как будто знает, куда меня нужно отвезти.

- К тебе домой, - отвечает. - Или тебя надо было отвезти в другое место?

Ещё раз изумленно смотрю на дорогу перед нами.

- Но я живу в другой стороне.

- Как в другой?

- Ты меня к родителям везешь, что ли? - догадываюсь.

- Ну да. Ты же от меня к ним переехала.

Падаю затылком на подголовник сиденья и обреченно вздыхаю.

- Я больше не живу у родителей!

- А где ты живешь? - удивляется.

- Я купила квартиру, и она в противоположной стороне от родителей.

Вова резко съезжает на обочину и тормозит.

- Блин, что же ты сразу не сказала, как села в машину?!

- А почему ты не спросил, куда меня отвезти?

- Так откуда я знал, что ты больше не живешь с родителями? Черт! Потеряли кучу времени, - Вова нервно смотрит на часы.

Интересно, куда он так торопится?

- Ладно, вези меня к родителям. Ничего страшного, переночую у них.

- Точно? - глядит с подозрением.

- Да, точно.

Вова снова трогается места и выезжает на дорогу.

- Блин, кошка! - вспоминаю. - Нет, я не могу остаться сегодня у родителей. У меня дома голодная кошка. Ладно, не важно. Высади меня здесь, я доеду до дома на такси.

Вова снова съезжает с дороги на обочину. Свёл брови на переносице. Злой и недовольный.

- Какая ещё кошка?

- Моя кошка.

- Ты завела кошку?

- Да.

Бывший муж сканирует меня хмурым взглядом. А через мгновение взрывается громким хохотом на весь салон автомобиля. Я гляжу на Вову недоуменно, не