Все началось с развода - Анна Томченко Страница 25

— Альберт, прекрати, Альберт, все хорошо. Никого здесь не было.

Понимала, что в другой ситуации я бы, скорее всего, вылила на мужа ведро воды, но сейчас я не имела возможности и какого-либо желания провоцировать дальше скандал.

Я старалась его успокоить,

— Альберт, все хорошо.

Я подняла руки.

Альберт только оскалился и со всей силы хлопнул дверью гардеробной, ринулся к двери ванной, толкнул её плечом так, что она влетела в небольшой ящик, который стоял чуть сбоку.

Задрожали флаконы, падая на пол.

— Альберт, Альберт, — позвала я мужа, стараясь привести его в чувство, но у меня было впечатление, как будто бы его белой горячкой накрыло — настолько неконтролируемо, настолько по бешеному он себя вёл, что ничего человеческого в нём не оставалось. — Альберт, я тебя умоляю, Альберт, все хорошо, никого здесь не было, никого здесь не было.

— Где эта падаль? — орал, как резаный Альберт, и, развернувшись ко мне, его взгляд вдруг совсем подёрнулся дымкой какой-то, беспросветной, непонятной. —Что родная моя, один член на другой променяла? Да, а я же тебя, я же тебя на руках таскал. А ты так со мной. Да в душу мне харкнула, наплевала на все, что я строил для тебя. В мой дом приволокла какого-то мудака.

Альберт наступал на меня, и я, сама того не ожидая, медленно отходила все дальше и дальше в комнату.

— Ну что это такая твоя благодарность? Это так ты со мной хорошо решила развестись, а рога мне наставляешь! Рога наставляешь, уезжаешь, позоришь меня перед всеми партнёрами, что каждый решил подойти и спросить Альберта, с кем уехала твоя жена? С кем я сказал? С кем? С говнюком с каким-то!

Альберт рычал и срывался так, что я не знала, что делать, только поднимала руки и старалась глубже дышать.

— Альберт, успокойся, пожалуйста, успокойся.

— Что успокойся, уже нормально поюзал тебя здесь или что?

В этот момент Альберт качнулся вперёд и схватил меня за руку, дёрнул на себя, что я, подскользнувшись, просто пролетела все это расстояние, разделяющее нас.

В запястье противно потянуло, я постаралась переключить своё внимание, но вместо этого добилась того, что Альберт сильнее прижал меня к себе, стараясьперехватить на руки, и ему это удалось.

— Пусти, пусти, пожалуйста, Альберт нет, все хорошо, все хорошо, я тебя умоляю, все хорошо, Альбер — Повторяла я, как заведённая, потому что не узнавала своего мужа.

Это не мой человек, мой так себя не ведёт.

— Что хорошо он здесь с тобой покувыркался? Да ну, ничего, ничего, родная моя, ничего, — пьяно оскалившись, произнёс Альберт и резко качнулся в сторону кровати.

Я взвизгнула, когда он со всей силы швырнул меня на неё, а потом перехватил за лодыжку, потянул на себя.

— Ничего, родная моя, ничего, — хохотал Альберт, стараясь в этот же момент одной рукой стянуть с себя пиджак.

А до меня с каким-то ужасом дошло, что он собирался сделать.

— Альберт нет, не смей.

Я дрыгнула ногой, стараясь ударить ему в грудь, но муж только сильнее перехватил меня и зажал одну ступню своим коленом, дёрнул за пряжку ремень, взмахнул им в воздухе, и я взвизгнула.

— Ничего, ничего, родная, сейчас ты вспомнишь хозяйскую руку. Сейчас ты вспомнишь, как орала подо мной.

Альберт со всей силы потянул меня на себя, что у меня сорочка свернулась тугим кольцом вокруг талии.

— Не смей, не трогай меня.

Горячие пальцы впились мне в бедра с такой силой, что оставляли синяки.

Я поняла, что у меня внутри разрывается просто какой-то безумно неконтролируемый огонь.

— Не смей, не смей, я тебе говорю! — дотянувшись до подушки я схватила её и со всей силы запустила в мужа, но он даже это на это никак не отреагировал.

навалился на меня, одной рукой прижал мне шею и выдохнул в губы:

— Сейчас ты все вспомнишь. Какая ты была со мной, женушка! Поняла?

Горячие пальцы скользнули вниз и дёрнули край белья.

Я завизжала, давясь слезами.

29.

Слезы душили, клокотали где-то в горле, я всхлипывала, дёргалась, старалась, вывернуться из хватки Альберта, но он только сильнее наваливался на меняю

Это не было правильно, это не было нормально, это не было тем, чем было раньше.

У Альберта всегда были очень сильные руки, такие, что он сжимал почти всегда безумно крепко, но никогда за всю жизнь ни разу он не сделал мне больно.

— Пусти, пусти, — задыхаясь выкрикивала я, чтобы вывернуться у него из рук.

Я дёрнула в итоге одной ногой и постаралась зарядить ему в пах. Но вместо этого он перехватил за колено мою ногу и резко склонившись поцеловал нежную кожу.

— Что ты орёшь? Вот что ты орёшь, — хмельно усмехаясь, спросил Альберт. И перехватил меня посильнее. — Что ты орёшь? А что ж, когда ты была со мной всю жизнь, ты так не всхлипывала и не визжала, что ж ты все время благопристойной была, — рычал он, продолжая напор.

Его руки шарили по моему телу, как хозяйские, а я понимала, что ещё одно движение и у меня случится ну, по меньшей мере инфаркт.

— Не смей так делать, не поступай так со мной, нет. Я твоя бывшая жена, —взвизгнула я, выгибаясь дугой, так, что Альберта даже отбросило на мгновение.

Я снова дёрнулась, потянулась рукой к подушке и на этот раз зарядила прямо по лицу мужу.

— Да прекрати дёргаться. Не обижу. — Жарко выдохнув мне в шею, произнёс Альберт, и его губы больно сжали мою кожу там, где сонная артерия.

— Не надо, — взвизгнула я, не понимая, какого черта он со мной делал, зачем, зачем, для чего. Ему не нужно было это ничего, он нашёл себе молодую девку. — У тебя баба беременная, пусти!

Мне казалось, что в какой-то момент я ужом вывернусь у него из рук и свалюсь с другой стороны кровати, но вместо этого я ощутила себя уже ближе к изголовью.

Я металась и лупила ладонями Альберта по груди.

— Да прекрати ты, — распахнутая рубашка показывала бугрящиеся вены на шее, на ключицах. — Прекрати, что ты, как маленькая, ноешь, не обижу, ты же знаешь, не обижу. — Рычал на меня муж, совсем