Искры желания - Павел Седов Страница 24

— Она уснула, — почувствовав моё движение, заговорщицки прошептала моя ночная гостья. — А вот я не могу! Ты вообще понимаешь, что так делать нельзя?

Отличное начало беседы! Узнаю́ недовольную Катю. Разумеется, я сразу догадался, о чём она говорит. Шлёпая перед сном девчонок по жопкам, я заигрался с её дырочкой, почти довёл девушку до оргазма, а потом резко, но не нарочно прекратил ласки.

— Прости… я не специально, — тихо ответил я и нежно погладил Катино плечо.

— Если бы ты сделал это специально, я бы тебя убила! — злобно прошептала она.

Жёстко. Какой, однако, у моей девушки горячий темперамент!

Я повернулся набок, лицом к Кате, и она сразу закинула колено на моё бедро. Моя рука сжала Катину грудь, игриво потеребила набухший сосок, скользнула ниже, погладила мягкий живот и направилась туда, где уже пульсировал жар.

Но, проведя пальцем между скользких половых губ, я не торопился переходить к главному блюду, а решил немного подразнить девушку.

Я гладил низ её живота, опускал пальцы почти до самого капюшона её клитора, а затем опять возвращался к пупку. Иногда я массировал чувствительный бугорок, но лишь чуть-чуть. Но и этого было достаточно, чтобы в такие моменты дыхание Кати на пару секунд прерывалось.

— Между прочим, уже двадцать восьмое, — прошептала Катюха, — формально, я уже именинница и, значит, мне всё можно.

— А раньше что? Было нельзя? — едва сдерживая вырывающийся смешок, спросил я. — И кто же тебе не давал?

Ничего не ответив, Катя закрыла мне рот поцелуем. А её рука залезла ко мне в трусы. Кулачок заелозил вокруг головки. Из-за выделившейся от моего возбуждения смазки он с лёгкостью скользил по стволу и возвращался обратно к навершию.

Мы неотрывно целовались. А по движениям Катиной ладошки я чувствовал, как нарастает напряжение девушки. Пожалуй, на этот раз достаточно с неё мучений!

Мои пальцы легко погрузились внутрь Кати, и её дыхание стало совсем беспорядочным.

— Ах! Да! Как приятненько! Тёмочка… Мм… — стонала мне в губы Катюха, а потом снова предавалась развязным поцелуям.

Она раз и разом шептала моё имя, стонала и всеми способами давала понять, как приятно ей то, что я делаю. Её кулачок продолжал работать в моих трусах, и я всерьёз начал переживать, что дойду до финиша первым. Я даже подумал, что Катя «работает» со знанием дела. Хотя с трудом мог вспомнить, когда кто-либо вот так мне надрачивал. Да и откуда у Катюхи такой опыт? Но делала она это весьма недурно!

Я продолжал ласкать Катину девочку. Нежно надавливал на бугорок её клитора, массируя его большим пальцем, а другими поглаживал между складочек. Потом опять погружал в киску два пальца и прижимал ладошку к мокрым от соков губам.

Катя дышала всё шумнее, постанывала. Она уже не выговаривала слова, только отдельные слоги. И совсем скоро её накрыло оргазмом. Девушка задрожала всем телом, дыхание остановилось. Внизу всё стало сокращаться от накативших сладостных спазмов. Катя уткнулась лицом в простыню, но всё равно старалась не прекращать работать ладошкой.

Я очень нежно поглаживал промежность то и дело вздрагивающей девушки, пока она медленно приходила в себя. Наконец, Катя облизнула свои губки, сглотнула и постаралась сосредоточиться на мне. Её вторая рука оттянула резинку моих трусов, а первая заработала с удвоенной силой. И через считаные секунды взорвался уже я и спустил семя в Катин кулачок.

Убрав руку с моего члена, она вернула трусы на место, поднесла ладошку к лицу и принялась её облизывать. Затем по очереди погрузила в рот каждый палец, тщательно собирая язычком всё до последней капли.

— Что ты делаешь?

— Вкусная! А ещё говорят, что полезная, — прерываясь на шёпот, объяснила мне Катя.

Эти звуки, издаваемые её язычком, нереально возбуждали сами по себе. А вместе с шёпотом просто срывали мне крышу! Закончив вылизывать ладошку, Катюха замерла.

— Спокойной ночи, проказник! — сказала она.

Чмокнула меня в губы и начала сползать с кровати, но вдруг снова остановилась.

Её пальцы резко оттянули резинку моих трусов, и головку обволокло теплом. Я чувствовал, как Катин язычок трётся то сверху, то снизу, а влажные губы нежно скользят по стволу.

Как же приятно!

Выпустив мой член изо рта с чпокающим звуком, девушка опять облизнулась, тихонько хихикнула и, наконец, спрыгнула с кровати, внезапно прервав моё наслаждение.

— Спокойной ночи! — ответил я вслед и облегчённо повернулся на спину.

А член стоял и даже не думал расслабляться! И это не смотря испытанный мной оргазм. Ну, Катюха! Возбудила так возбудила. Не удивительно, что после такого я никак не мог успокоиться. Лежал и всё думал.

Интересно. Сексом, значит, нам пока заниматься нельзя. А минет, получается, можно? Или это не считается?

Этот спонтанный акт петтинга напрочь лишил меня сна. Я лежал и продолжал думать о разных вещах, пока вдруг не почувствовал шевеление на матраце, выдавшее вернувшуюся ко мне гостью…

16. Парень твоей сестры (часть 1)

— Кирилл, задержись! — махнув рукой, остановил меня наш преподаватель физкультуры.

А если быть совсем точным, спортивный тренер школьной команды по баскетболу, фигуристая женщина лет двадцати пяти с тёмными волосами, всегда собранными в аккуратный хвост на затылке. Наш настоящий учитель ушёл на больничный, и поэтому сегодня его заменяла она.

Замерев на полпути к раздевалке, я развернулся и подошёл к тренеру:

— Вы что-то хотели, Оксана Петровна? Я плохо играл?

— Постой, я сейчас, — ответила она, продолжая убеждать завхоза, что свет в зале — это важно. — Если вы до завтра не замените здесь все перегоревшие лампы, я напишу на вас докладную! Как, по-вашему, мне тренировать команду в таких условиях? Вы, вообще, понимаете, что мы готовимся к региональному первенству⁈

Оксана Петровна умела убеждать. Бедный Геннадий Олегович вжал голову в плечи и только и делал, что согласно кивал и робко оправдывался. От скуки я разглядывал яркие лампы под потолком, но мне это быстро надоело. И тогда мой взор упал на ягодицы тренера, туго обтянутые чёрной тканью. Какие же они офигенные! Прямо орех! Вот бы хоть раз за них подержаться!

От мыслей о сочной Ксюхиной попе, — так мы называли эту сексапильную тренершу между собой, — я ощутил, как кровь стала приливать ниже пояса. С трудом