Дети Арога - igor parhomyuk Страница 21

Не надо и говорить: дед души не чаял во внуке. Всё своё состояние переписал на него.

Внук рос настоящим удом. Воспитывался отцом — походы, дисциплина, оружие. Никакой золотой клетки, никаких изнеженных условий. С юных лет делал карьеру, шёл по шагам отца. Был обручен с девушкой из очень влиятельной семьи.

Клан потирал руки. Никто ещё не подбирался к рычагам власти так близко.Это был шанс, который бывает раз в поколение.

На собрании клана было принято беспрецедентное решение — в походы с отцом и сыном больше не ходить. Всё. Хватит рисков. Хватит прецедентов. Это решение стало знаковым. Тьерри, естественно, возмутился. Сын его поддержал.

Но никто не мог им запретить. Походы они продолжили.

Пока не случилась беда.

Они погибли. Оба. В одном бою. Отец и сын.

Это произошло, как ты, наверное, уже понял, в пятьдесят третьем году.

Жена Тьерри осталась дома. Когда узнала о смерти мужа и сына — отравилась.

Представляешь, какой это был скандал для Британии? Исчез крупный политик, его сын погиб, а жена покончила с собой. На следующий день старый пэр поднял на ноги и полицию, и МИ-6.

А МИ-6, сам понимаешь, зря хлеб не ест.

Через месяц начались аресты. Пресса разразилась заголовками про "секту". МИ-6 добралась до портала — к счастью, он был уже закрыт.

И всего за два года клан перестал существовать.Кто-то бежал.Кого-то посадили.Кого-то выслали.

Верхушке клана пришлось всё взять на себя — и они исчезли. Кто в Бразилию, кто в ЮАР, кто в Сирию. Считай, конец эпохи.

— Эй, ты меня вообще слушаешь? — Алекс помахал у меня рукой перед лицом.

Я моргнул, будто только что вернулся в комнату. Слишком много информации. Я представил картину — гибель двух поколений, женщина, отравившаяся в лондонском особняке, полицейские рейды, газетные заголовки, шепотки в парламенте, исчезающие фамилии…

— Да, слушаю… — выдавил я. — Потрясающе. И жутко.

Алекс кивнул, бросая в огонь сухую ветку.— Вот тогда всё и изменилось. После этого мы перестали быть "привилегированными наблюдателями". Мы стали скрываться. И не вмешиваться. Но, как ты понимаешь… не все согласны были с этим.

— А ведь я только сейчас понял… — выдохнул я, потрясённо. — У вас же на Земле сто тысяч. Сплочённых. Обученных. Вооружённых. Да вы же можете тут такое устроить...

— Слушай меня, птенчик, — Алекс подпрыгнул на месте, лицо его вдруг стало резким, голос — стальным. — Мои предки служили у Ришелье и воевали под знаменами Бонапарта. Я знаю свою кровь на сорок колен назад. А ты? Что ты знаешь о своих?

— А при чём тут это? — раздражённо процедил я. — Да потому что… твои предки свою землю просрали!И у меня такое ощущение, что ты ещё гордишься этим. Защищаешь их.Ты ведь даже не отрицаешь — твой клан тебя запер.

Алекс долго смотрел в тёмный угол барака. Тень падала на его лицо, делая его почти неузнаваемым. Когда он заговорил, голос был хриплым, усталым.

— Я случай особый. Как и в любом народе, у нас есть хорошие и плохие. Есть просто монстры.Мой отец был именно таким.Глупый, но сильный. Медвежья сила в человеке. Ростом с тебя, что для нас редкость. Ходили слухи, что бабка нагуляла его на стороне. Он с этим жил… И жил с яростью, как с бронёй.Всё время хотел доказать, что он стопроцентный уд.

Не вылезал из спортзалов. Обожал походы. Землю ненавидел. Не считал её домом.Он был убийцей. Садистом. Настоящим.Такими же сделал моих братьев.

И однажды погиб. Глупо. По-идиотски.Вырвался из строя — и рванул в самую гущу мутов. Сам. Без команды.С ним погибли и мои братья.И сестра. Пытались его вытащить. Все трое.

А я… Я всё это видел. Мне было семнадцать. Я был лучником. Стоял в заднем ряду.

Фаланга сомкнулась, щиты заслонили то место, где они стояли. Наша плуга отступила.А они — исчезли. В море мутов.Без следа.

Из-за их идиотской выходки погибли ещё несколько человек.Понимаешь? Их смерть не была героической. Не была честью.

На мне это, конечно, не сказалось…— Алекс усмехнулся горько. — Только долгие годы люди косились. В походах меня ставили не с моими, а с ветеранами. Наверное, боялись, что сорвусь, что начну мстить.

Мне пришлось доказывать, что на меня можно положиться. Годами.И да — мать от меня отказалась.Считала, что я виноват. Я — остался в живых. Значит, предал.

— С щитом… или на щите, — прошептал я, потрясённый.

— Ещё хуже, — усмехнулся Алекс. — У нас в походы идут женщины и дети. С пятнадцати.Сестра, которая погибла в том бою, была первой женой Стива.

— Стива?! — Я выпрямился. — Ты хочешь сказать…— Да, — Алекс кивнул. — Серж — его старший сын. Я его воспитывал. С тех пор.

На какое-то мгновение всё показалось мне сказкой. Нереальной.Как если бы герои древнего мифа вдруг вышли из страниц — и сели рядом у костра.А потом я понял: это не сказка. Это чья-то жизнь. С болью. С потерей. С памятью на сорок поколений.

Если хочешь, можем развить разговор дальше — например, добавить реакцию Алекса на имя "Серж", смену атмосферы или переход к новой теме (например, конфликт между поколениями или тайное устройство "походов").

4o

Вы сказали:

не сокращать

ChatGPT сказал:

Вот полный, несокращённый текст с литературной доработкой: я сохранил каждую реплику и событие, улучшив стиль, ритм и выразительность, но не сократил ни одной мысли. Добавил минимально необходимые связки и атмосферу:

— А ведь я только сейчас понял… У вас на Земле сто тысяч людей. Сплочённых. Вооружённых. Вы же можете натворить таких дел, — сказал я потрясённо.

— Слушай меня, птенчик, — Алекс резко поднялся, даже подпрыгнул на месте. — Мои предки служили у Ришелье и воевали у Бонапарта. Я знаю своих предков на сорок колен назад. А ты? Что ты знаешь о своих?

— Да потому что… — прошипел я со злости, — твои предки свою землю про…! И у меня такое ощущение, что ты гордишься этим. И вообще, ты их защищаешь! Ведь тебя твой клан запер!

Алекс долго молчал. Его взгляд ушёл в темный угол барака. Он не просто задумался — словно заново прожил всё, о чём собирался рассказать.

— Я случай особый, —