Врата Полуночи - Анна Айдарова Страница 13

Из открытого окна тянуло прохладой — октябрь, пора для холодов.

Мирена любила осень. Дожди, прохлада, надрывные крики улетающих птиц — все это вызывало непередаваемую нежность. Дуреха романтичная. Еще бы про чай с корицей припомнила не вовремя. Но ничего поделать с собой она обычно не могла: осенью страстно желала читать стихи, пить чай у окна, любуясь дождем, размывающим тропки сада и красящим ветки деревьев в черное. «Очищение от золота» — так Мира это называла. Самое прекрасное время.

Гости тем временем не ждали. Со двора слышались покашливание Иваныча, покряхтывание топора, рубящего дрова для предстоящей бани — сторож-садовник наверняка приспособил под это дело оператора Женю и теперь его трудами заготавливал топливо для десятка последующих топок. Второго гостя, с таким раздражением откликавшегося на собственное имя, слышно не было. Ольга на кухне как-то тоже притихла — все яблоки что ли уже порезала? Однако, пора было и возвращаться. И так любопытная девица уже все мысли наверняка передумала, а уж со сведениями, которые деревенские добавили — и к гадалке не ходи, понятно, о чем она размышляла. Любопытная городская дурочка.

Мирена еще раз окинула комнатку взглядом — все ли в порядке, не забыто ли что — и захлопнула окно, тщательно заперев створку изнутри. Не хватало сюрпризов еще перед выходом. И только потом вышла в коридор.

Ольга действительно уже все закончила. Каша, сдобренная маслом и изюмом, получила свои кубики из тыквы с корицей и сыто томилась в печи. Яблоки уже были почищены и почти все — нарезаны ровными кубиками, а порезанные — даже обваляны в корице с сахаром и сдобрены лимонным соком. А Ольга с каким-то преувеличенным усердием обрезала бока последнему очищенному яблочку. Тесто грозило вот-вот перевалиться за край кастрюлю — вполне прозаической кастрюли, такие у всех есть. Словом, шла полноценная подготовка к ужину.

Шерстяная хозяйка все вылизывалась, не забывая поглядывать пристально на гостью.

— Баюшка, — почесала Мирена подружку-кошку за ухом. — Умница моя. Сейчас молока налью.

Кошка выгнула спину и заурчала на всю кухню.

— Как ее зовут? — переспросила Ольга.

— Баюшка. Говорунья. Она так «поет», особенно к вечеру, что иного имени ей и не подберешь. Про все мне рассказывает, — и Мирена погладила ластившуюся к ногам кошечку. — Да ты сама услышишь. Наверняка и к тебе заглянет перед сном: попеть и усыпить. Она это любит. Вот потому и Баюшкой назвали. Спасибо, я что-то подзадержалась, а ты все уже сделала.

— Да, тесто осталось раскатать и пирог сделать. Только я не знаю, где противень.

— Сейчас, все достану. А ты пока шкурки яблочные отбери, в чай заварим — осенние яблоки, они душистые. А сладкие, — Мирена счастливо зажмурилась. — Наслаждение. Пробовала такой чай?

— Нет, — как-то без энтузиазма ответила Ольга, старательно кромсая последнее яблочко. На лице ее явно читалось разочарование. Ну как же, кошки испугалась, за потустороннее приняла, за надсмотрщика!

— Вот и попробуешь.

Мирена ловко вытащила горшок с кашей, раскатала тесто, каким-то неуловимым движением высыпала яблоки, защепила края, и пирог отправился печься. Гигантский допотопный чайник готовился принять очередной бой с огнем. Вечер катился своим чередом.

Глава 7

Разъясняется польза древних языков и не очень древних книг

Впрочем, сомневаюсь, что кто-то из читателей рискнёт возразить — польза древних языков очевидна. Достаточно вспомнить… да хоть латынь. Вот, казалось бы, мертвый язык. И древний, кто бы сомневался! Но сколько сокровищ получит знающий его и добравшийся до архивов Ватикана.

Разобрав быстрый почерк секретаря, узнает этот самый знающий и любопытствующий, что вовсе не уверенность и утверждения, что Земля наша вращается вокруг Солнца, сгубило Джордано Бруно, а его занятия чёрной магией и личный демон. Модным это считалось в те далёкие и смутные времена — завести собственного демона, почти как корги сегодня. Последствия, правда, были посерьёзнее, чем разгромленная комната. Ну да ладно, каждый выбирает себе питомца по вкусу.

Но можно узнать обо всем и не имея склонности к языкам. Правда, в школе не расскажут про демонов, и в учебнике не напишут о склонности знаменитого Джордано искать знания с помощью заклинаний. В не очень древних книгах популярна иная идея. Но книг много. В какой-нибудь и попадётся история про домашнего демона, в аккурат между историей о докторе Фаустусе и загадкой Шекспира.

Историй из древних и не очень книг Мирена знала предостаточно. Проблема была в другом. Необходимость развлекать незваных гостей отвлекала от мыслей. И если совсем честно, Мире хотелось или кричать, или заплакать. Или все вместе. Но когда умиротворенный Алек показался в дверях, Мира готова была убить его, только б не видеть довольную рожу, не слышать бодрый голос, не разгадывать — лицемерит он сейчас, излучая довольство и энергию, или пытается сыграть все это, чтобы втереться в доверие, расположить к себе, чтобы в итоге что-то вызнать.

Да, она знала — видела — он был искренен. Ему действительно было хорошо. Но ей-то от его «хорошо» было совсем не легче! А натолкнувшись на ее колючий взгляд, великий блогер обиженно замер. Принял на свой счёт холодность и злость.

Мира вдруг задумалась. Как интересно складывались ощущения. Неприятный при первой встрече человек вдруг стал… иным… другим… Так на него подействовала прогулка по деревне? Или работа в огороде? Или что?

За спиной у Алека закряхтело, журналист посторонился, и повеселевший — понятно с чего! Наверняка уже успел всех напрячь и собственную работу на пару дней свалил на молодых парней, да и грех было такой удачей не воспользоваться

— Иваныч осклабился в сторону Миры.

— Готова банька-то! Вести гостей что ли, Мирка?

— Веди, — отмахнулась Мирена, — что спрашиваешь? Вы сначала, мы потом с Ольгой, на второй пар. Вы ж натопили, поди!

— А как же, Мирочка, — заскулил сторож. — Мужикам жар нужен.

Он склабился и подмигивал, явно хотел показать и намекнуть, только Мире никак было не понять его намёков, да и расшифровывать не хотелось. А вот новый кандидат для тренировки суровых взглядов точно возник. Правда, Иванычу было глубоко все равно на Мирины взгляды. Он веселился, ожидая интересного представления.

* * *

Ужин был почти готов, вынут и даже почти накрыт на столе. Посуду расставляла Ольга — Мира самоустранилась и делала вид, что занята чем-то у печки,