Вор без имени - Илья Соломенный Страница 13

— Хм-м-м… Мой народ… — он осёкся, и я ощутил боль в его голосе, — Моя община помогает людям. Но не просто так. У нас договор с городом.

— У меня… Нет денег. Мне нечем платить.

— Хм-м-м… Оплата — это не только деньги, юный человек. Это может быть услуга. А от такого как ты она будет цениться соизмеримо такому непростому… Лечению.

Сказанные Нералоном слова заставили меня насторожиться.

— Что значит «от такого как я»?

— Ты не отсюда. Не из Артанума. Как и мы. А значит — у тебя есть воля.

Эти слова ничего не прояснили.

— Что такое Артанум?

— Город. Герцогство. Земля вокруг.

— А что…

— Ты пришёл за лечением, — перебил меня белый вульфар, — Вопросы… Стоят дороже. Что тебе важнее?

— Здоровье, — тут же ответил я.

Хрен с ней, с географией… Хоть название города узнал.

— Хм-м-м… Согласен исцелиться за услугу?

Что это будет за услуга, я не знал — поэтому счёл нужным осторожно спросить:

— В чём она будет заключаться?

— Луна скажет. Позже.

Какие-то религиозные штучки? Проклятье… Но ведь выбора нет…

— Я согласен.

Нералон кивнул.

— Жди.

Он вернулся в церковь, и почти сразу вернулся — неся в руках небольшую склянку с какой-то серебристой жидкостью, слегка светящейся, и кожаную сумку. Жестом велев мне сесть прямо на траву рядом с тропинкой, вульфар устроился рядом и аккуратно размотал своими удивительно ловкими когтями-пальцами мою перевязь.

— Хм-м-м… Сломано вчера.

— Так и есть.

— Хорошо.

Вульфар велел мне снять сорочку, и сначала намазал вязкой, странно пахнущей субтанцией рёбра. Затем достал из сумки бинт и перемотал торс. Потом настал черёд глаза. Потом — стоп и мелких ссадин.

В последнюю очередь вульфар взялся за мою сломанную руку, на которую нанёс субстанцию куда более толстым слоем, и также забинтовал её.

— Что это? — спросил я, не выдержав долгого молчания.

— Слюна, — коротко ответил Нералон.

Я покосился на перебинтованные части тела и с трудом сдержал тошнотворный рефлекс.

Слюна⁈

— Ваша?

— Город ценит нашу общину именно за это, — коротко ответил вульфар.

Закончив бинтовать оставшиеся участки, он снова пристально посмотрел на меня, положил склянку, в которой осталась примерно половина слюны, в сумку, и протянул её мне.

— Возьми, юный человек. Этого тебе хватит, чтобы окончательно излечиться.

— Что… Что мне нужно делать? — я заглянул в сумку и увидел там только склянку и бинты.

— Смажь руку ещё семь раз. И меняй повязки через день. Много пей. Хорошо ешь. Избегай увечий. Рёбра восстановятся завтра. Глаз тоже. Рука станет как прежде через две недели.

Через две недели⁈ Вот уж действительно, целебная слюна…

— С-спасибо, — пробормотал я, — А как…

— Кто-нибудь из моих братьев или сестёр найдёт тебя, когда потребуется вернуть долг.

— Вот так просто? Вы даже… Не подумаете, что я сбегу куда-нибудь?

Нералон улыбнулся — хотя эта улыбка, скорее, напоминала волчий оскал.

Да впрочем, она им и была…

— Мы запомнили твой запах. Когда-то давно вульфары были охотниками, которые выслеживали дичь по всему древу миров… И это — то немногое, что осталось от нас прежних. Так что тебе нигде не спрятаться, юный человек.

От его слов у меня по коже пробежали мурашки.

— Х-хорошо… Я запомню.

— Это хорошо, — серьёзно кивнул белый вульфар и поднялся на ноги, — А теперь иди. И не приходи, пока не пройдёт Прилив, даже если окажешься при смерти. Сегодня тебе повезло. В другой раз такого может не случится.

Сказав это, он развернулся, и направился к церкви.

Я же, проводив его взглядом, развернулся, перекинул лямку сумки через плечо и направился к выходу со двора церкви.

Так…

То, что сейчас произошло, было очень необычным — я чувствовал это, понимал — но почему именно, сказать не мог.

И теперь… Я должен этим волколакам — тьфу, вульфарам! — какую-то услугу… Хорошо это, или плохо? Вдруг они потребуют что-то, что я не смогу выполнить?

Впрочем, из чего мне было выбирать? Меня подлечили — боль во всём теле утихла, и теперь лишь изредка прорывалась тупым эхом. Но чувствовал себя я определённо лучше — и это радовало!

Одной проблемой меньше… Теперь бы решить вопрос хотя бы с едой, а дальше…

— Эй, парниш! — раздался голос за спиной, — А ну подь сюды, разговор есть!

Глава 5

Деловое предложение

У стены ближайшего дома стояли трое парней.

Увидев их, я сразу напрягся.

Точно такие же бродяги, как те, что избили меня. Одежда — старая, латаная, с заплатами и явно не по размеру — у двоих велика, у одного чуть маловата. Простые матерчатые штаны, потёртые кожаные башмаки, рубахи, некогда наверняка белые, но сейчас — больше серые. У того, что окликнул меня и стоял чуть впереди, имелась ещё потёртая коричневая жилетка и платок, повязанный на голове на моряцкий манер.

Он явно был постарше — лет семнадцать, или около того. Приятное лицо с узким подбородком, пробивающаяся на нём бородка и тонкие усики, прямой нос. Внешность портил только шрам, вертикально пересекающий правый глаз от лба на щёку.

Парень был довольно крупным — мощного телосложения, вон, на предплечьях даже мышцы виднеются! А значит, ест нормально… Двое его приятелей помельче, похудее, и выглядят плюс-минус моими ровесниками.

На то, чтобы разглядеть их, у меня ушло меньше пары секунд. Я понял, что убежать не получится — просто не хватит сил. Драться — тоже не вариант. Сунуться обратно в церковь?

Ну… В крайнем случае, можно.

Однако в глазах и позах парней не читалось угрозы или превосходства — они были расслаблены и будто заинтересованы мной.

— Парниш, ты глухой? — поинтересовался один из мелких парней — вихрастый, с конопушками на носу.

— Дурак чтоле? — фыркнул крупный, выписав приятелю лёгкий подзатыльник, — Обернулся же на оклик. Сколько раз говорил — обращай внимание на детали! Внимательнее надо быть!

Главарь этой троицы вновь повернулся ко мне и открыто улыбнулся:

— Приблуда, ты не ссыкуй, мы не обидим.

Никакого лукавства в его голосе не было, но я всё же не спешил подходить — встал напротив входа в церковь, как вкопанный.

— Я не ссыкую. Опасаюсь. Чего хотели?

Крупный бродяга понимающе улыбнулся, махнул своим товарищам, чтобы они остались на месте, и подошёл сам. Без опаски, пружинистой походкой, выдающей уверенного в себе человека.

— Опасаться — это правильно, это тебе может жизнь сохранить, — покровительственно заметил он, и окинул меня взглядом с ног до головы, — Новенький тут.

Это был не вопрос — утверждение.

— Допустим.

— Слыхал я об одном тощем новеньком на