В его глазах - Анна Ардо Страница 13

— Куколка, — вывел меня из транса Оскар, — ты уснула?

— Нет, Хозяин, — опомнилась я и снова принялась массировать с удвоенной силой.

— О, вот так хорошо. Очень хорошо, — замурлыкал Золотницкий. — Можешь ведь, когда хочешь. Да, вот тут — у основания шеи… М-м-м… Кайф…

Я запустила пальцы в его тонкие густые волосы и провела по затылку. Оскар стих и закрыл глаза.

— Да ты волшебница… — прошептал он блаженно.

Пространство погрузилось в тишину. Золотницкий наслаждался массажем, а Станислав по-прежнему следил за мной. Теперь ему ничто не мешало — Оскар сидел с закрытыми глазами. Даже помня о правиле, что нельзя смотреть в глаза, я тоже смотрела на Адлера.

Трудно передать, что творилось между нами в тот момент. Это походило на диалог без слов. Вот только передать смысл нашего «общения» я бы не рискнула. Слишком… слишком интимным и глубоким было это переживание. Могу лишь сказать, что из-за отсутствия белья вдруг ощутила, что внутренние стороны моих бёдер заметно увлажнились.

Чёрт…

Я сама себя не понимала. Отказывалась верить, что моё собственное тело будто предаёт меня. Эти реакции были мне абсолютно чужды, я не могла, не имела права так реагировать. И всё же это случалось со мной.

— Оскар, мы не закончили, — вкрадчиво проговорил Адлер.

— Я тоже пока не кончил, — похотливо улыбнулся Золотницкий, не поднимая век. — Вот только теперь даже не знаю, что делать. Ты привёл мне девочку, которую я не могу использовать по полной программе.

— Запреты подстёгивают фантазию.

— О, да, — согласился Оскар. Он всё-таки открыл глаза и оглянулся через плечо. — Куколка, я хочу, чтобы ты мне подрочила. Надеюсь, это тебя не смутит?

Золотницкий выгнул бровь. Его ухмылка сместилась на одну сторону лица.

— Это ведь точно не секс, — подхлестнул он. — По крайней мере, не у тебя. Считай, это точно такой же массаж. Ну, что скажешь?

Глава 13

Оскар ждал моего ответа, хитро щурясь сквозь длинные ресницы, а я в самом деле онемела. Перед глазами стояли картинки из того ролика, что показывала мне Маринка.

— Да что тут такого?! — не понимала она моего замешательства и паники. — Мужчинам это нравится!

— Это не нравится мне! — вопила я, поскорее отворачиваясь от её нового гаджета.

— Ну, и дура.

Подруга так и не смогла принять мою сторону, и больше между нами не случалось разговоров на подобные темы.

Да, с тех пор я повзрослела. Тогда я жила в малюсеньком городишке под крылом мамы, которая после определённых событий стала невероятно набожной. Мне её вера в бога почти не передалась, но вот пуританское воспитание давало о себе знать, даже когда я очутилась уже в большом городе, где царят совершенно иные нравы.

Я пока была лишь в самом начале узнавания столичных нравов, но Москва уже, несомненно, оставила след в моём сознании. Здесь всё было иным, особенно — люди. Девушки спокойно ходили в коротких юбках, открыто курили, употребляли алкоголь и обжимались с парнями. Наверняка делали и то, чего хотел от меня сейчас Золотницкий. А может, и ещё что-нибудь более развратное…

— Стас, где ты её взял? — услышала я его насмешливый голос.

— А что, не нравится? — ответно усмехнулся Адлер. — Могу забрать обратно себе…

— Ну-ну-ну! — перебил Оскар. — Ты какой-то сегодня слишком напряжённый! Уж и слова тебе сказать нельзя. Я лишь заметил, что девочку ты выбрал… — он задумался на секунду. — Необычную, — договорил по слогам. — Иди сюда, Куколка, — Золотницкий перехватил моё запястье и подтащил к себе. — Иди-иди, не бойся.

В итоге он заставил меня сесть ему на колени. При этом я снова глянула на Станислава, и Оскар это заметил.

— Прекрати так пялится на моего друга, иначе я буду ревновать, — Золотницкий сжал меня обеими руками.

Я бедром ощутила его напряжённый член. Золотницкий взял мою правую ладонь и положил к себе на ширинку.

— Ты случайно не в театральном учишься? — прошептал он мне в ухо, одновременно заставляя гладить его промежность. — Тебе идут драматические роли.

— Она не притворяется, — вместо меня ответил Адлер.

— Нет? — Оскар въедался глазами в мой профиль. — Тогда это ещё сильнее возбуждает.

Кажется, на лице моём не осталось места, которое бы не покрыла пунцовая краска. Пусть и не сама, а при помощи Золотницкого, под его давлением, я трогала его мужское достоинство, и похоже, ему это приносило удовольствие.

Хотелось поморщиться, закусить губы, зажмуриться изо всех сил, но я уже вступила в эту игру. Пути назад не существовало.

— Давай, малышка, сделай мне приятно. И мы закончим разговор, — требовательно прошипел Оскар и вынудил меня залезть в его ширинку.

Он высвободил свой член и вложил мне в руку. И хоть я не видела его, почувствовала, как ладонь обхватила нечто твёрдое и упругое. В это же время мужские руки не позволяли мне разжать пальцы. Он управлял мной, будто реальной куклой.

Послышался глухой утробный стон, прозвучавший мне в волосы. Оскар прикрыл глаза, продолжая задавать нужный ритм.

Я осторожно посмотрела на Станислава. Тот сидел по-прежнему в кресле, спокойно и неподвижно. Лишь желваки на его скулах свидетельствовали о напряжении. Опустить взгляд ниже я не рискнула. Смотрела лишь в его голубые глаза, не моргая. И он тоже не прерывал зрительного контакта, пока Золотницкий наслаждался своей забавой.

Он стал дёргать мою руку всё активнее и активнее. Я чувствовала его тугую плоть собственной кожей. Ощущала выпирающие вены. С каждым движением член набухал всё больше. Мне даже казалось, Золотницкому может стать больно. Мне и самой порой было дискомфортно от того, как сильно он в меня вцепился. Однако Оскар не останавливался.

Вскоре его голос перешёл на рык, который оглушал меня. Но я смотрела на лишь на Адлера, не отпускала его взгляд. Голубые глаза потемнели. И их тьма словно передалась мне. Внизу моего живота застонала гулкая, рокочущая тьма, моё собственное тело отяжелело.

В какой-то момент представилось, что Оскара вообще рядом нет. Никого нет. Лишь я и Станислав…

Это его естество зажато в моей ладони…

И только я подумала об этом, как рука моя стала твёрже и уверенней. Она будто уже запомнила необходимые движения и стала самостоятельной.

Золотницкий тоже ощутил перемену и отпустил. А я забыла о нём окончательно. Пока Оскар свалился на спинку кресла и потерял связь с реальностью, моя связь с Адлером только набирала обороты. Не знаю, чувствовал ли он то же