Плохой парень - Юлианна Орлова Страница 10

Все это как-то мимо ушей проходит, вернее, я слышу и в то же время нет. Молодец, да. Папа хвалит. Впервые на моей памяти кого-то прямо хвалит по всем фронтам.

—Ты там как? Мне приехать? — уже тише спрашивает, и этот голос больше не похож на командирский. На отцовский — да.

—Все хорошо, пап. Готовлюсь стать частью военной академии…

И тут в мою дверь звонят, следом — стучат. Дыхание сбивается. Я перевожу взгляд на настенные часы.

Кто придет в такую срань?

—Пап, кто-то пришел, я перезвоню.

Сбрасываю, когда звонок теперь звучит без остановки.

Ясно. Все ясно. Смотрю в глазок и вижу шатающуюся фигуру Шолохова. Это в восемь утра!!

—Открывай, ведьма. Медведь пришел, — произносит и падает плашмя.

ГЛАВА 8

ВАЛЯ

Он просто упал? Боже мой. Тут же открываю дверь, готовая по правде говоря, увидеть разбитое лицо и море крови, но застаю сидящего на подъездном кафеле Шолохова, чьи локти упираются в колени.

Взгляд колкий, бровь подбита, майка разорвана по швам и болтается как тряпка. Загорелая кожа поблескивает в свете солнечных лучей, пробивающихся через окна.

Пьян, но не в слюни. “Амбре” стоит как надо, но во всем этом нет прямо оттенка “упился в хлам”.

Подмигивает здоровым глазом и облизывается, тут же пытаясь встать.

—Ты с ума сошел? — опешив, наклоняюсь к нему, чтобы понять всю степень катастрофы.

—По краю прошелся всего-то, — неловкими движениями пытается встать, я подаю ему руку, но он все делает сам, лишь держа меня за ладонь.

Теплая…

—Ты подрался?

—Что надо ответить, чтобы ты меня впустила? А хотя, мне похер на разрешения, — шатаясь, он вдруг наваливается на меня всем телом, обхватив за талию. Дышит парами алкоголя и выжигает волоски на коже. Икнув, отпускает, поглядывая как чеширский кот.

Меня паника охватывает, а Юра заходит в квартиру, дальше на кухню, словно он тут вообще хозяин.

На ходу кроссовки скидывает и заодно…майку. Летит безобразным пятном на пол, а я вижу красные отметки на спине и на шее. Это синяки?

Может это засосы? Тебе какая разница?

Меня это неприятно кусает, но тут же отпускает. Он свободный молодой парень, а я так вообще не должна интересоваться его времяпровождением. Все.

—Зачем ты пришел? — поднимаю кроссовки и складываю на полку. Майку можно сразу в мусорку же, да?

Шолохов играет мышцами и падает на стул, постукивая длинными пальцами по поверхности. Меня удручает, что я запоминаю эти вещи, мне они вообще не должны быть интересны.

—Захотел и пришел.

—Я не хочу.

Уверенности в голосе не занимать. Не хочу я это проживать, и вообще закрадывается мысль, что лучше я на съемную съеду поближе к академии. Зачем мне эти карусели, от которых тошнить будет?

—Допустим, врешь.

—Нет.

—Сучка иногда ты, Рахманинова. Конечно, врешь, потому что дверь открыла же, — ехидно растягивает губы в кривой улыбке.

—Хорошо, что ты у нас образец для подражания. Я Открыла дверь, потому что думала, что ты там голову себе расшиб.

—И че? Тебе же похер, ну так и валялся бы в крови.

Замолкаем оба. Дышим тяжело, словно сейчас стометровку пробежали под палящим солнцем.

—Ты дурак.

—Не спорю, полный. Вот сегодня на тусе был, мог бы трахнуть любую, а что толку? Не встает у меня ни на кого. Даже якобы девушку свою могу трахать, а в итоге бросаю ее, — печально ухмыляется, похрустывая костяшками. Оглядывается, и я вижу на груди царапины.

Меня словно в живот ударяют, такое чувство неприятное, что я тут же стараюсь с ним совладать. Не выходит. Острота пугающая. Взгляд в сторону отвожу и пытаюсь дышать ровно, как если бы мне было вообще все равно.

Он целовал меня, когда был в отношениях?

Наверняка с той девушкой, которая меня на улице встретила.

—Тебе не стыдно было целовать меня, когда у тебя девушка есть? Или у тебя это нормальная практика?— понимаю, что вычитываю его сейчас как мальчишку, и вообще не стоит оно всего!

Каждый в итоге останется при своем мнении, а мне мерзко.

—Мы расстались пару дней назад. Технически я целовал тебя уже свободным.

Теперь картинка складывается в голове яснее. Вот только, как его девушка поняла, что это именно я причина их расставания?

—Не думаю, что она тоже так думает, учитывая, что поджидает меня возле машины и смотрит как на врага народа. Что дальше? Женская Месть, Шолохов? Я не хочу в этом участвовать и больше всего на свете хочу забыть все, что было. У меня хватает проблем, а ты только подкидываешь новых. Поверь, вот вообще не до тебя сейчас, — цежу почти спокойно. только голос ломается, как тонкий лед в марте. Хруст пугает до чертиков, да и кажется, что в пространстве вибрирует напряжение, волнами исходящее от Шолохова.

Он играет челюстью, злобно смотрит на меня не моргая.

—И какие же у тебя проблемы, которые я решить не могу?

Сказано так, что внутри все замирает. Какой же ты…

—Я не хочу, чтобы ты решал мои проблемы, Юра. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Это не так сложно, помирись со своей девушкой и живи дальше. Переключись на ту, которая может тебе ответить. А я не тот вариант, к тому же, мы в разных весовых категориях.

Он медленно встает и уже не шатается. Почему? Взгляд проясняется. А настолько ли ты пьян?

Подходит ближе, а я от него дальше и дальше, пока не упираюсь в стенку.

—Знаешь, Валь, я понял, что ни одна меня не вставляет. Вообще ни одна, блять. Смотрю на тебя. И понимаю, что хочу тебя до усрачки...и понять не могу, почему никому не удается выбить тебя из моей башки, — замолкает, упирается лбом в стенку рядом с моим лицом...—Пирог еще приготовь мне, а?— ладони упираются по обе стороны от моей головы.

Стоит ему только сделать шаг ко мне, и мы соприкасаемся.

Удар током пронзает все тело, я вздрагиваю, облизав пересохшие губы.

—Готовь мне эти пироги каждый день, да даже без них буду на руках носить. Неужели ты не понимаешь? — хрипло шепчет, касаясь моего уха. —Или ты всерьез решила простить своего додика за то, что он такое чмо?

—Не трогай меня! Это тебя не касается, — пытаюсь вырваться из стального захвата, но теперь я дышу этому парню в пупок, а не наоборот.

—Ошибаешься. Меня касается