Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Время перемен». Часть 1 - Альманах Российский колокол Страница 28

– А что тут такого? Ты мне нравишься, мама тоже тает от тебя! Пока поживем втроем, а когда дочка подрастет, я тоже найду кого-нибудь и выйду замуж, – говорила она.

Я даже попытался эту идею развить:

– Может, она и права? В этом что-то есть. Будут тебя окружать и любить сразу три женщины: бабушка, дочь и внучка. Дочери у тебя нет, вот и забава тебе на старости – расти себе дочурку.

На что Ворошилов после длительной паузы ответил:

– Шамиль, давай завтра в ресторан! Надо как-то расслабиться. А то движок скоро заклинит от всех этих мыслей.

Я его понял: хочет вырваться из плена горьких мыслей и сбросить с себя паутину тоски. И сразу согласился.

12

В ресторане было как в кадрированной военной части бронетанковых войск СССР – мало людей. Заказ наш принесли быстро. Ворошилов после первого же короткого тоста бросился на закуску.

– Давно не ел нормальной пищи, готовить не было охоты.

После второго тоста друг мой, несколько раз похвалив блюда, произнес:

– Слушай, тут готовят вкусно. Это какое-то знакомое блюдо, но я не помню, как называется. Надо узнать, кто это блюдо приготовил. Когда мы откроем свое заведение, надо будет переманить…

Тут как раз на горизонте появилась директор ресторана Татьяна Петровна, подошла к нам как к старым знакомым и поинтересовалась:

– Ну как вам? Сегодня у нас нет музыки…

– Да мы пришли просто отдохнуть, развеяться от бытовой суеты. Вот моему другу блюдо восточное пришлось по вкусу.

Татьяне Петровне, конечно, комплимент понравился, она заулыбалась и решила похвалиться:

– Это у нас Лариса Ивановна приготовила. Золото она у нас, а не женщина. А блюдо это узбекское, басма называется. Она жила в Ташкенте, работала в ресторане, но после развала Союза ей пришлось уехать.

Я уже на правах старого знакомого задал ей пару бестактных вопросов: мол, сколько ей лет и замужем ли она? Оказалось, что по арифметическим, физическим и геометрическим параметрам идеально подходит к запросам нашего поиска источника счастья для моего друга: не замужем, детей нет, лет сорок пять. Мы с Сан Санычем переглянулись, и я решил не упустить возможность совершить марш-бросок в сторону знакомства с возможной невестой полковнику.

– Петровна, нельзя ли с ней увидеться воочию? Мы с другом хотим лично сказать ей большой рахмат по-узбекски лучше. Мой друг тоже родился в Узбекистане.

Татьяна Петровна оглянулась по сторонам, сказала, что народу сегодня немного, что нет никаких проблем, и скрылась за дверью кухни. Через минуту перед нами стояла удивительно красивая, стройная дама с нежной улыбкой и стеснительно смотрела на нас. От нее так веяло душевным теплом, что полковник растерялся и впал в ступор, упорно смотря на нее. Пришлось мне взять на себя командование стратегическим наступлением.

– Лариса Ивановна, нам очень понравился ваш кулинарный шедевр, особенно моему другу, полковнику в отставке Ворошилову, и он хочет сделать вам приятное. Он уже пытался заказать цветы с доставкой, но оказалось, что поздно, ночь за окном. Заказал на завтра. Назначайте время и место. Зовут моего друга Александр.

Лариса Ивановна покрылась пунцовой краской и попыталась отступить: «Ну что вы, не надо благодарностей, это же моя работа. Спасибо». Но тут полковник резко встал, загородил путь отступления и ласково, но уверенным голосом скомандовал:

– Никаких «спасибо», я настаиваю на свидании! Цветы вы заслужили!

– Между прочим, мой друг холостой и тоже родился и жил в Ташкенте!

Мой выстрел попал в цель. Лариса Ивановна вдруг засияла, заговорила, стала расспрашивать, в каком районе Ташкента жил мой друг, сколько лет, в какой школе учился, когда уехал… Она вела себя так, будто после долгой разлуки встретила брата или отца родного. Мы с женой переглянулись, и я шепотом пропел ей песню: «А мы случайно повстречались, мой самый главный человек…»

13

Через неделю Ворошилов пригласил нас с женой в гости. Стол в кухне был накрыт по высшему разряду: хрустальные бокалы уже жаждали покрыться пузырьками шампанского, посреди стола красовался пирог с орнаментом бухарских башен, а казан с любимым пловом полковника тихо дышал ароматными парами на плите. Мы не удивились, что нас встретили они вдвоем с Ларисой, мы удивились тому, как они преобразились за время нашей разлуки. Лариса без спецовки, в шикарном бордовом платье, с роскошными волосами, с макияжем и опять же с пленяющей, обворожительной улыбкой.

– В честь чего банкет? – резанул я, изучая надписи на бутылке коньяка.

– Не торопись, аксакал! Разливай шампанское, а мы плов разложим. – Улыбка не сходила с лица полковника. К уверенности в его голосе добавилась еще и гордость, даже некоторое нахальство.

Поставив на стол объятые пахучим паром тарелки с пловом, мой друг коротко и резко доложил:

– Мы подали заявление в загс. Двадцать пятого декабря роспись и свадьба!

Известие мы встретили возгласами «Ура!» и бурными аплодисментами.

За месяц ожидания свадьбы наших друзей произошло еще одно занимательное событие, о котором уместно тут рассказать. Юля по-прежнему продолжала ходить к своему «папику». Даже после того как он известил ее, что собирается жениться, что уже подали заявление, она не хотела смириться с предстоящей потерей уютного бомбоубежища в блиндаже полковника. Но однажды его осенила идея. Поводом послужила случайная встреча с Андреем. Вы помните, дорогой мой читатель, что во время строительства командного пункта Ворошилову помогал молодой человек по имени Андрей? Тихий, спокойный и работящий Андрей как-то жаловался, что с девушками у него никак не получается. Так вот, Ворошилов решил в буквальном смысле выдать замуж Юлю за Андрея. Наш герой вспомнил, что Андрею нравилась Юля и на вопрос, мол, кто она, тогда полковник ответил коротко: «Племянница». Убеждать или уговаривать Андрея не пришлось, он даже очень обрадовался предложению командования познакомить его с Юлей. Юля сопротивлялась долго, но после аргументированной воспитательной беседы тоже согласилась на определенный маневр. После первых же тактических учений Юля доложила «папику»:

– Слушай, а он оказался неплохим парнем. Мне уже почти понравился.

– А я что тебе говорил! Разве я тебе плохого желаю? Не чужой же человек.

– А тебе не жалко меня терять, папик? Я молодая, красивая… Детей бы еще нарожала тебе.

– Не надо мне детей! Растить их, чтобы на старости называли тебя старым мудаком! Есть один хромой на мозги – и хватит. Да и старый я уже размножаться. Ты же сама называла меня старым ловеласом.

После этого воспитательного урока не прошло