Альманах «Российский колокол». «Новые писатели России». Литературная премия М. Ю. Лермонтова. Выпуск №3 - Альманах Российский колокол Страница 23

был подготовлен персоналом для демонстрации на мониторе, а сейчас его нет. Они попробовали запросить данный текст у других обсерваторий мира, которые его зафиксировали так же, но получили точно такое же сообщение: оригинальный текст инопланетной цивилизации исчез, он полностью стёрт из цифровых носителей информации всех обсерваторий Земли и Солнечной системы.

В подтверждение этого нелепого сообщения на гигантском мониторе актового зала Мирового астрономического союза появляется надпись: «Уважаемые господа, оригинальный текст сообщения инопланетной цивилизации исчез, приносим всем наши извинения».

В актовом зале по-прежнему стояла полная тишина, никто из собравшихся учёных не ожидал такого поворота событий. Это означало, что долгожданный контакт с внеземной цивилизацией у землян так и не состоялся. Надежды учёных всего мира, да и всех землян тоже, на ознакомление с первым сообщением от братьев по разуму из далёкого космоса в один момент рухнули.

Что такое мечта человека или человечества? Мечта человека или человечества – это интуитивное ощущение будущего, стремление к нему, достижение будущего и его потеря.

Мечты человека или человечества подобны птицам, подобны небу, подобны солнцу и луне, подобны звёздам и планетам, подобны воздуху, свету и дождю. Человек и человечество к ним могут иногда слегка прикоснуться, даже попробовать взять их в руки на какое-то время, но удержать надолго они никогда не смогут, мечты вырвутся из рук и взлетят ввысь как голуби и снова станут недосягаемыми, впрочем, как и положено им быть по их статусу.

Людмила Руйе

Происходит из рода Михаила Кошкина, конструктора танка Т-34, из Переславского района Ярославской области.

«А я с раннего детства всё рвалась кого-то спасать – то бездомного котёнка, то хромого цыплёнка. Хотя помощь чаще всего была нужна мне самой. Однажды зимой провалилась в прорубь, а летом оказалась на дне реки, сорвавшись с перевернувшегося баллона. Отец уверял, что жить я должна с ними, так как вне дома меня подстерегают одни опасности. Даже учиться отпустил с трудом.

Но потом перестройка сломала устоявшийся уклад, и я смогла начать самостоятельную жизнь в Москве. Моё стремление помогать ближним достигло своего апогея, когда я работала комендантом общежития строительного треста. Зарплаты задерживались. Одни квалифицированные специалисты становились похожими на бродяг, а другие – на парней из фильма «Бригада». Для тех и других я хотела отыскать достойный выход из тупика. И, как говорил отец, экстремальные ситуации сами находили меня.

Думала, что в Европе смогу просто радоваться жизни. Но и здесь моё внимание привлекают не архитектурные красоты Лувра и собора Парижской Богоматери, а бездомные нелегальные иммигранты, сидящие около них. Видимо, это удел поэтов – счастье добывать через страдание.

Публиковалась в альманахах «Родники», «Юность», «Очарованный странник», «Спутник». Имею дипломы участника сборников «Иван Бунин» и «Александр Блок», также публиковалась на литературных сайтах Стихи. ру, Общелит. ру. Являюсь членом Ассоциации в поддержку русской культуры в Париже «Глагол». В 1996 году вышел роман «Всё не так», в 2015 году – сборник стихов «Луч звезды».

Лермонтов

Цыганка голосом серебристым

Поёт песню в мерцанье свечей.

Гусар со взором иконописным

Обращается с просьбою к ней:

Погадай мне, Таня дорогая,

Даст ли царь с отставкой пансион? —

Ждёт, поручик, отставка, такая,

Где ни к чему уже будет он.

Обвинил в стихе «На смерть поэта»

Царский двор и самого царя,

Из столицы изгнан был за это,

И надеешься на милость зря.

В свете стал ты лишним человеком,

С болью в сердце едешь на Кавказ

Грудь под пули подставлять абрекам,

Ждёт беда не там на этот раз.

Должен ты бояться не черкеса,

А товарища, что светский франт,

Станет для него, как для Дантеса,

Камнем преткновения талант.

Больше в Петербург уж не вернёшься,

Ход судьбы не изменить, поверь.

С тем, над кем частенько ты смеёшься,

Будет в скором времени дуэль…

Пришла депеша из Пятигорска,

О кончине Лермонтова весть.

Царь, с непосредственностью подростка,

Вскрикнул: «Собаке – собачья смерь!»

Глаза в пол опустили вельможи,

Мёртвая настала тишина. —

На себя сейчас вы не похожи, —

Побледнев, произнесла жена,

Предложила вместе удалиться

Для объяснения в кабинет,

Там сказала: «Россия гордиться

Будет поэтом чрез сотни лет!»

Но он покрыл моё имя срамом, —

Государь в сердцах ей возразил, —

Для потомков прослыву тираном,

Хотя дорог и мне Пушкин был!

При Павле звенел бы кандалами

За оскорбленье царской семьи,

При Иване Грозном батогами

Иль плетьми б смутьяна засекли.

Тот, кто места своего не помнит

И почтенья не питает к нам,

Кусая руку, что его кормит,

Он, как библейский насмешник Хам,

Не уважавший отца родного,

Смеявшийся всё время над ним,

Стал он первым, изгнанным из дома,

Вот и Лермонтов ваш был таким.

Пушкина я обожал творенья,

До сих пор во мне утраты боль,

Без божественных строф откровенья

Стала душа моя сиротой.

Ко дворцу я сам его представил

И журнал повелел разрешить.

А Лермонтов в вину мне поставил,

Что не смог драму предотвратить.

Бросил безжалостно оскорбленье,

Будто перчатку швырнул в лицо! —

Было косвенным то обвиненье,

Думал, с обществом вы заодно.

Лично вас не хотел он обидеть,

Когда стих тот опальный писал,

Не мог от горя ничего видеть,

Против света, как Демон, восстал.

Ведь слово вылетит – не поймаешь,

В горе рубишь с плеча, виня всех,

А когда все тонкости узнаешь,

То поймёшь, что винил не тех.

Ослеплены гневом тоже были,

Когда слали его на Кавказ,

И тем самым Россию лишили

Гения, что прославил бы нас.

Не пристало накладывать вето

На тот стих, что порок обличил,

Обсудить нужно было с ним это.

Слишком молод ещё ведь он был,

Чтобы, не впадая в категоричность,

Влиянью не поддавшись страстей,

Не задеть злым словом чью-то личность

Во врага превратив из друзей.

Государыня, и я был молод,

Но отца не смел критиковать,

Вход