Альманах «СовременникЪ» №3(23) 2021 г. - Альманах Российский колокол Страница 20

Проблема! Нечего совсем надеть…

На шопинг, девочка! Туфли и сумку

С брендом, духи от мисс Шанель, а платье

Возьму от видных кутюрье и шарфик.

Суббота. Утро. Маникюр, укладка…

Сидела, ждала у моря погоды…

Звонок: «Ваш лимузин к парадной подан!».

Лишь ноги я успела завернуть,

Взлетел железный конь, крылá раздвинув,

Сквозь тучи и через облака летим.

Вдали увидела шатер большущий,

Что на огромной ту́чище стоит.

Снижаемся, замедлен ход, и виден

Шумный и веселый прибывший народ.

Я сжала кулачки, сердечко тарабанило в груди что есть силы. Дверца лимузина распахнулась. Это выглядело как приглашение выйти. И я шагнула. Через мгновенье, уже летя вниз, я орала что есть мочи и проклинала тот день, когда «подписалась» на эту авантюру. Мысленно попрощалась со всем белым светом и готовилась умереть. Было так страшно! Я потеряла сознание. Что там и как дальше вышло, помнить в бессознанке я не могла, а очнулась в светлой комнате, где стены из алого бархата напоминали мою шкатулку для драгоценностей, а у белого столика копошилась старуха, явно смахивающая на Бабку-Ёжку.

– Бабуся! Где я? – пытаясь быть вежливой, выдавила я из себя.

– Какая я тебе бабуся, я еще девка в самом соку, мне всего тыща лет!

Яга присела в реверансе и, с сарказмом улыбнувшись, гаркнула:

– Где-где, на балу в Запятидесятиоблачье!

– Где? – сморщив лоб, переспросила я.

– В Караганде! – старуха показала мне язык, топнула ногой и продолжила: – Тебе что, про тапки стояльные не сказали? Тыщу лет живу, тыщу лет не могут про тапки запомнить. Ну что за неумение! Чо молчишь? Про тапки слыхала? В машине тапки были, надевать надо было их. Неужто не сказал обормот-колоброд? Эх, напасть-марандасть! – бабка ворчала и делала в стакане какую-то мульку цвета детской неожиданности, потом швырнула мне белые тапочки, похожие на ритуальные.

Мне стало жутко. Старуха тем временем подошла, морщинистым пальцем указала на тапки, и я, повинуясь, их надела. Ёжка протянула мне стакан с той самой противной жидкостью и приказала ее пить. Когда я взяла граненый, меня перекосило и чуть не вывернуло только от одного запаха, и я, зажав нос, проговорила:

– Гадость! Не буду такое пить, что это за отрава?

– Пей! На бал не попадешь. Зелье это попадальное, без него никак!

– Бе-е-е!

– Не хочешь? Как знаешь, поживешь у меня годок, а там поглядим, – ехидно ухмыляясь, ответила Ёжка, потирая руки. – Какой такой годок, мне замуж пора, нет у меня годков, и так конкурентки молодюсенькие кругом! – возразила я.

– Пей! – топнула ногой старуха, лицо ее сделалось противным и злющим, а единственный зуб еле держался на десне, гляди и тот выплюнет.

С испугу заглотила я это попадальное зелье и вылетела как пуля. Да-да, буквально так, в форточку, очутившись вмиг перед входом в шатер. Взгляд мой упал на ноги, точнее, на тапки… это вместо итальянских туфель на шпильке. «Полный аллес!» – подумала я. Но, к удивлению, в тапках я уверенно стояла на поверхности тучи. Не успев отойти от шока, я почувствовала шлепок по плечу. Обернулась. Стоит верблюд, на голове сто блюд, за ним баран-ураган, потом осёл-дуролом, дальше черепаха в папахе и всякая лесная братия.

– Песец! Где я и где мои тапки? – чуть не плача, сказала я. На что верблюд с улыбочкой произнес человечьим голосом:

– Тапки на месте! Добро пожаловать на бал!

Я двинулась на звук музыки. Через мгновенье моему взору открылся пышный праздник. На сцене стоял диджей Сто Ежей и миксовал хиты 2000-х, по краям столики с напитками и канапе. Люди (видимо, уже давненько собравшиеся) весело вытанцовывали. В центре была огромная куча из опавших листьев, на которой восседала рыжеволосая красотка, та самая, что явилась мне во сне. Немного освоившись, я подошла к столику и взяла бокал шампанского, которое показалось мне на удивление сладким. Волшебные пузырьки ударили в голову, и я подумала: «А не отжечь ли по полной, пусть даже в тапках? В конце концов, что я теряю?». И я пустилась в пляс. Совершенно потерявшись во времени, все танцевала и танцевала, и, что самое удивительное, не знала устали и выделывала такие движения, о которых и знать не знала.

Быстрые композиции сменялись медленными. Меня приглашали ослы, бараны, реже – мужчины и даже воробей, но было весело. В один момент я подумала: «Все смешалось: кони, люди…» – и расхохоталась что есть силы. Резанул голос «свыше» (с той самой высоты кучи листьев):

Тапки стерла ты до дыр,

Танцевала что есть сил.

Шлейф из овощей даю,

Возвратить домой хочу.

Ко мне подкатил шлейф из овощей (чтобы вам было понятно, он похож на ковер-самолет), подхватил меня на борт и помчал домой.

Открываю я глаза,

Бал закончился из сна.

Словно явь вся чехарда,

А не ерунда из сна.

Огненная кобылица

Рыжая кобылица с огненной гривой, стройными ногами, гибким красивым телом и пышным хвостом, в который вплетены золотые нити, – и есть Осень.

В предалекой деревушке за восьмым холмом от Лапушандии жила-была девочка лет десяти. Она была совсем не похожа на своих сверстников. Глаза ее искрились добротой, а нараспашку открытая душа была готова к приключениям. Ребятня дразнила ее за это Лопухом, а вообще ее звали Лапушка. Часто девочка уходила на берег озера, что неподалеку от деревни, и любовалась природой. Так было и в этот вечер.

Ярким шаром расположилась на вечернем небе Луна. Она, улыбаясь всему земному, освещала золотой лес и багровую рябину, зеленые ели и пожухлую траву, а видя в зеркалах воды свое отражение, понимала, что невероятно прекрасна. Луна обратила внимание на девочку, сидящую на берегу озера, и поняла, что та горько плачет. Так захотелось помочь и утешить, что, нарушая всю галактическую этику, она неумело спросила:

– Ты чего там, ревешь, что ли? Приключилось плохое?

Девочка испугалась, зажала голову руками, прижала ее к коленям и вся скукожилась. Любопытство, однако, возобладало над страхом, и она приоткрыла глаза. Поняв, что опасности нет, встала, оглянулась, но никого не увидела. Луна же переспросила:

– Эй, ты кто и чего ревешь?

Девочка подняла голову и, поняв, откуда задан вопрос, от удивления открыла рот, широко вытаращила глаза и пролепетала:

– Я Лапушка, я Осень не нашла. Уже который день хожу, все ноги исходила, мозоли вон какие, а