Альманах «Российский колокол» №5-6 2019 - Альманах Российский колокол Страница 18

РАКУША. Ну ежели просишь, нету сил отказать. Я согласный: ты болван.

ФЕЛЬЗЕР. Я?!

РАКУША. А кто? Ты просил – я исполнил.

ФЕЛЬЗЕР Тогда кто из нас вопил в правлении: не дам сеять без пахоты, без плуга!

РАКУША. Мои слова.

ФЕЛЬЗЕР. Кто верещал, как недорезанный порося: взорву фугасом ваш завод!

РАКУША. Опять-таки я.

ФЕЛЬЗЕР. А теперь, когда мы получаем по сорок центнеров зерна с гектара и хорошую зарплату, когда работают наш пруд с карпами и маслозавод, когда к тебе на стол залетели курочка и фиш в сметане – ты не желаешь развернуть свой змеиный язык в другую сторону?

РАКУША. До чего ж ты зловредный тип, прилип к одному месту!

ФЕЛЬЗЕР. По-русски говорят: прилип как банный лист к заднице. Почему я, еврей Фельзер, должен учить тебя русскому языку?

РАКУША (поднимает стакан). За то, чтоб ничего и никуда не прилипало. На закусь налегай, Борисыч!

ФЕЛЬЗЕР. Не заговаривай мне зубы. Там всё равно протез. Вернёмся на исходную позицию. Ну, признаемся: ты бол-ва-а-а-ан…

РАКУША. Юрик, звездану в ухо – шнурки лопнут.

ФЕЛЬЗЕР. Не выйдет.

РАКУША. Это почему?

ФЕЛЬЗЕР. Когда я буду лежать в гробу с синим ухом и лопнутыми шнурками, моя Софочка спросит тебя: скотовод Ракуша, зачем ты убил бедного еврея Юрика, который спас тебе жизнь? И что ты на такое ответишь, бесстыжая твоя морда?

РАКУША (представил всё в натуре). В гробу… О ё-моё, как кувалдой по темечку… Фу-у-у, аж тверёзый сделался!

ФЕЛЬЗЕР. Я жду.

РАКУША. Ну, хрен с тобой. Куды деваться. Я болван.

ФЕЛЬЗЕР. И всё? А где про то, что ты старый пе… ну, продолжай.

РАКУША. Не дождёс-с-си!

ФЕЛЬЗЕР Ты таки хочешь замылить фронтовую правду. РАКУША. Да какая правда?!

ФЕЛЬЗЕР. Напомнить? Ты скушал свой сухпаёк. Но тебе ж, как всегда, показалось мало! Ты сделался такой ласковый, запел: Юрик, зачем у тебя без дела валяется «Второй фронт»? Я не жалел тушёнки, но предупредил: Ракушка, не жри перед боем! Я говорил такое?

РАКУША. Я буду помнить про такую бздюшность?

ФЕЛЬЗЕР. Но ты разве послушал мудрый совет? Ты заглотнул две банки американских бобов на сале – как барбос муху. Вы ушли в окопы, и там заревел бой. А скоро тебя принесли в палатку, нафаршированного осколками. Ты орал и трещал очередями. Но мне ж работать надо было с таким пахучим пациентом!

РАКУША. Ну и работал бы!

ФЕЛЬЗЕР. А что я таки делал? Я наковырял из твоей спины шесть железяк!

РАКУША. Живодёр подлючий! По живому мясу ковырял! Иде был твой спирт-наркоз?!

ФЕЛЬЗЕР. Чтоб я так жил, как ты помнишь! А кто скоммуниздил у нас ночью два литра этого наркоза?!

РАКУША. То, Юрик, разведка. У них, паразитов, на спирт нюх особый. А где был ваш НЗ?

ФЕЛЬЗЕР. Мы восстановим, для начала натуральную картину про твой седьмой осколок из правой ягодицы. Я стал, как пипочку, расшатывать его. И что я получил в ответ на эту нежность? Ты завопил про мать-перемать и шандарахнул в моё интеллигентное лицо самым крупным калибром. С меня сорвало очки и окунуло в выгребную яму.

РАКУША. Юрик, до чего подлючая американская продукция! Наш горох куда из себя аккуратней! Но ты же, паразит, пропал! Хирург с поста удрал!

ФЕЛЬЗЕР. Не пришивай мне дезертирство! Я был весь под столом на собственных карачках!

РАКУША. И чо ты делал там?

ФЕЛЬЗЕР. Искал очки с противогазом!

РАКУША. Тю-у-у, час, что ли, искал?

ФЕЛЬЗЕР. Он строит из себя дурачка! Он сделал нам газовую атаку на всю хирургию и хочет, чтоб мы работали без противогазов! Медсёстры, как и я, стояли на карачках, рыдали в хохоте и пачкали инструменты в земле! Их надо было снова прожигать. Но все спиртовки гасли в этой атмосфере!

РАКУША (поднимает стакан). Пьём, Юрик, за здоровую атмосферу! Чтобы в ней нашим грудями хорошо дышалось!

ФЕЛЬЗЕР. А как дышать в ней нам, интеллигентам? Мы трезвые пацаны?

РАКУША. Ни в одном глазу.

ФЕЛЬЗЕР. Тогда колись, что вытворяют мужики и баба Русса в нашем хозяйстве. Вы с Курдюковым и германской куклой мотаетесь в поля который месяц. По ночам! И что такое уголовное вы там нашухарили?

РАКУША. Юрик, лучше выпьем.

ФЕЛЬЗЕР. Ракушка, ты меня уважаешь?

РАКУША. Как гусыня лебедя. А ты меня?

ФЕЛЬЗЕР. А я тебя наоборот.

РАКУША. Я щас зарыдаю.

ФЕЛЬЗЕР. Рыдать здесь должен я, поскольку я тебя не уважаю.

РАКУША. За что? Обоснуй натуральный мотив.

ФЕЛЬЗЕР. За что мне уважать старпёра, который затырил от меня секрет?

РАКУША. Так то не мой секрет. Он стыр… стры. ти-гий-чий-ский!

ФЕЛЬЗЕР. Значит, осколки ковырять из твоей гремучей жопы – так Юрборисыч, сделайте мне это нежно. А выдать бздюшный ваш секрет – то пошёл вон, пархатый?!

РАКУША. Юрик, ты рвёшь моё сердце!

ФЕЛЬЗЕР. Пусть оно лопнет!

РАКУША. Юрик, голубь сизокрылый…

ФЕЛЬЗЕР. Прощай, немытая Россия! Я уезжаю в Израель! РАКУША. Куда?! Назад! А я как без тебя?!..

ФЕЛЬЗЕР. Ты будешь шкандыбать по жизни без меня, как последний пиндос! Колись, Ракушка!

РАКУША. Держаться нет силов. Щас доложу всё. ФЕЛЬЗЕР. Россия, чистенькая, здравствуй. В гробу я видел палестинцев!

РАКУША. Колюсь от слабости характера. На тракторах мы подняли трубу, что нагло гонит наш соляр грузинам, и выволокли бетонную тумбу. Вставили другую – с дырой. Через неё Русса врезала отвод и проложила к заправке. Мы второй год соляр бесплатно потребляем!

ФЕЛЬЗЕР. А что я говорил всем про неё?

РАКУША. Она к высоковольтке подключилась и проложила кабеля к маслозаводу, к фермам под землёй. Мы второй год электричество сосём бесплатно! Она полета спецов заменит!

ФЕЛЬЗЕР. Эти недоноски, Христегрефы с Чубайковскими, думают, что поймали у нас бога за бороду!

РАКУША. Но ежели ты проболтаешься…

ФЕЛЬЗЕР. Не бога, а козла за яйца они поймали! А он с рогами и копытами! Наш русский народ не фраер!

РАКУША. Тащили у партократов – у лягархов тем паче всё растащим! До основанья! А потом…

ФЕЛЬЗЕР. За что мы кровь вёдрами проливали?! По-цам-дерьмократам наше интеллигентское во-о-о-о! (Выворачивает два кукиша.)

РАКУША. Курвам-лягархам наше рабоче-крестьянское во-о-о-о! (Рубит ладонью по бицепсу.)

Вдвоём трещат языком и губами в неприличном звуке. Входит Анюта – внучка Фельзера, студентка.

АНЮТА. Деды, вы кому страхолюдию творите?

ФЕЛЬЗЕР. У нас фронтовое толковище, деточка!

РАКУША. Анюта, заяц наш, иде ты пропадала?

АНЮТА. Деда Захар, я ж утром у тебя прибирала. РАКУША. Так то утро, а щас ночка. Полсуток без тебя