Критика евангельской истории Синоптиков и Иоанна. Том 1-3 - Бруно Бауэр Страница 72

Формулу, которую Марк вкладывает в уста Господа, он считает не произвольным обобщением проповеди Иисуса, а конкретной формулой, с помощью которой Иисус возвестил о наступлении Царства Божьего. Он хочет передать слова самого Господа. С другой стороны, Вайс уже верно заметил, что Иисус «в начале своего пути часто повторял эти слова в виде формулы, что мы не можем считать вероятным, поскольку, бесспорно, не в его духе было резюмировать свои проповеди в конкретных формулах». Но если Уайт считает, что «случай в Мф. 10, 7 — это тот, когда Иисус буквально произнес эту формулу», то давайте вспомним, кто именно сообщает нам, что Иисус, наставляя и посылая двенадцать человек, велел им идти и проповедовать, что Царство Небесное пришло. Это прагматик Матфей уже вложил в уста бегуна ту самую формулу, которую использует Господь и которую он же теперь передает ученикам. С этой точки зрения новейшего откровения формула стала талисманом, переходящим от Крестителя к Иисусу и от него к ученикам, или же это средство прагматика, который использует ее для того, чтобы сделать единство и связь священной истории совершенно очевидной. Ибо разве не ясно, что через всю эту историю проходит один и тот же интерес, если одна и та же формула может служить для выражения и объявления содержания всех сменяющих друг друга точек зрения? Марку и Луке ничего не известно о том, что Иисус предписывал эту формулу своим ученикам для проповеди, так что нам даже не нужно спрашивать, имел ли место случай, о котором говорит Уайт, поскольку еще до решения этого вопроса ясно, что у Матфея есть формула, которая, согласно рассказу Марка, принадлежала только Господу и была передана ученикам по его собственной власти.

В сочинении Марка, однако, эта формула не только изначально находится на родине, но и родилась здесь. Она является результатом более позднего осмысления. Доказательство? Марк позволяет Господу сказать: «Покайтесь и веруйте в Евангелие». Но Евангелие — это весть о спасении, которая раскрывается в личности и делах Спасителя: как же Иисус может сказать: «Верьте Евангелию»? Он не говорил так; Марк, который заставляет его говорить о Евангелии и о жертве за него другими способами, приписывает ему здесь слова, которые могли возникнуть только с более поздней точки зрения. Лука и Матфей заимствуют формулу проповеди Иисуса из его писания или перерабатывают ее в новую форму, они следуют за ним, добросовестно веря в его авторитет, они только обижаются на то, что Иисус уже должен был требовать веры в Евангелие, поэтому они исключают это требование и поступают в данном случае так же, как и в двух других отрывках, где они исключают упоминание о Евангелии.

Матфей, как уже отмечалось, счел знаменательным, уместным и соответствующим Божественному обетованию через пророка, что Иисус явился в Галилее. Его прагматизм не был особенно счастливым: но раз уж он ввел нас в область размышлений, нам будет позволено задержаться там еще на мгновение и спросить, может ли тот факт, что Иисус родился, вырос и появился в Галилее, быть каким-то образом значимым. Но не стоит даже спрашивать; Павел уже ответил на этот вопрос, сказав, что такая провинция, как Галилея, менее священническая, живущая в многообразном общении с язычниками, была наиболее подходящей почвой, на которой можно было подготовить и осуществить переход к всеобщему христианскому принципу. Здесь, где иерархические интересы имели меньшую силу, а обрядовое служение, поскольку оно было более отдаленным, не оказывало такого стесняющего влияния, как в Иудее, здесь барьеры замкнутой еврейской национальности были сами по себе уже преодолены, и дух, окончательно преодолевший барьеры национальности, нашел наиболее подходящую почву для своей работы.

§ 17. Призвание четырех первоверховных апостолов.

1. Свидетельство Матфея.

Теми же словами, тем же построением мешков, что и Марк, Матфей также сообщает о призвании четырех первых апостолов, и, как и последний, он сразу же связывает свое сообщение с сообщением о том, что Иисус явился в Галилею с проповедью Царства Небесного. На Галилейском море Иисус застает две пары братьев Петра и Андрея, Иакова и Иоанна занятыми рыбной ловлей и со словами: Придите, и Я сделаю вас ловцами человеков, — сразу же подвигает их присоединиться к Нему.

Матфей — более поздний; те немногие и, более того, сами по себе очень незначительные отклонения, которые он себе позволил, доказывают, что он копирует рассказ Марка. Матфей говорит, что Иисус «увидел двух братьев, Симона Петра и Андрея, брата его». Аналогично в ст. 21: Иисус «увидел другую пару братьев, Иакова, сына Зеведеева, и Иоанна, брата его». Но зачем дважды указывать, что Симон и Андрей были братьями? Неуклюжий стилист не будет так писать, когда пишет на свежую голову. Просто посмотрите, как пишет Марк: Иисус «увидел Симона и Андрея, брата Симона», «увидел Иакова, сына Зеведеева, и Иоанна, брата его»: так пишет человек, который, когда пишет, смотрит прямо на вещь, а не направо и налево, кто знает куда? Или, возможно, щурится на книгу, которую переписывает. Матфей поступил именно так. В тот момент, когда он хочет сказать, что Иисус видел Симона и Андрея, он сразу вспоминает, что они были братьями, нетерпеливо записывает это, не сразу видит, что в свое время Марк тоже добавляет это примечание, когда отмечает, что Андрей был братом Симона, и после того, как он так поспешно записал свое утверждение о том, что они были братьями, он все еще настолько зависим от письма своего предшественника, и так по ходу дела, что он также переписывает примечание Деффена, то есть примечание, которое он уже записал в тот же момент. То же самое он делает, когда приходит к Зебедеям.

После такого очевидного доказательства нет нужды упоминать, что саз Матфея «они оставили корабль и отца своего» освобождается от этого неуклюжего удвоения винительного только тогда, когда мы переводим его в форму, первоначально данную Марком, когда тот говорит: «они оставили отца своего Зеведея в корабле со слугами».

2. Свидетельство Луки.

В том месте, где это сделал Марк, и после этого Матфей, Лука не мог рассказать о призвании четырех учеников. Его интерес состоял в том, чтобы объяснить, как Капернаум, а не Назарет, стал обычным местом жительства Иисуса. Поэтому, рассказав о том, как назаретяне изгнали