Махабхарата. Ревизия смыслов. - Пётр Степанович Лосев Страница 42

«Вайшампаяна сказал:

А великий Агни вместе с Кришной и Арджуной сжег воспламенившийся лес Кхандаву, являя безопасность миру. Выпив там потоки мозга и жира, Павака испытал высочайшее удовлетворение и показал (себя) Арджуне... А Павака сжег этот лес вместе с животными и птицами в течение пяти дней и еще одного дня и успокоился, вполне удовлетворенный».

После свершения этих деяний Васудева, Арджуна и Майя жили какое-то время на чудесном берегу Ямуны.

2. Где в мифе история.

Пожар в Кхандаве носит какой-то нереальный сюрреалистический характер. Ничего непонятно! События, неоднократно описываемые как подвиг, фантастичны во всем: кто такой странный рыжий брахман, зачем нужно сжигать лес Кхандаву, что за волшебные битвы с войском Индры, для чего нужны чудесные спасения данавы — демона Майи и птиц-шарнгаков, потомков брахмана Мандапалы? Как можно, спалив лес и уничтожив массу живых существ, явить, тем самым безопасность миру? Почти ничего реального, но есть ощущение какой-то громадной тайны. И центр всего — Такшака: его своевременный (для него самого) и несвоевременный (для убийц) уход из леса на Курукшетру, его странная дружба с Индрой, необычное спасение сына Такшаки Ашвасены, гибель его матери. Одна большая проблема или множество маленьких. Можно понимать как угодно. Все — загадка. Сплошная шарада. И ключа нет. Какой-то невообразимый гордиев узел. Но рубить нельзя, надо распутывать.

Даже при самом поверхностном взгляде на события возникает вопрос: почему отдыхающие на берегу Ямуны Кришна и Арджуна спешат выполнить приказ первого встречного брахмана? Почему последний выступает сразу в трех образах: брахмана, Агни и Паваки? Отчего этот странный брахман, хотя и является формально человеком, тем не менее, утверждает, что питается столь необычной пищей, свойственной скорее какому-то монстру или демону, нежели богу? И как можно насытиться, питаясь столь нерегулярно? Неужели гибель множества живых существ, сожжение десятков тысяч деревьев (пожар в лесу бушевал шесть суток) может способствовать насыщению одного брахмана? И на какой срок — на неделю, месяц, год, югу? Откуда такая крайняя жестокость со стороны веселого и любвеобильного бога Кришны и смелого воина Арджуны? Учтем и тот факт, что все эти живые существа не причинили им обоим никакого вреда! А ведь мы столько раз слышали о принципе ахимсы —

непричинении вреда всему живому... «Как мать о собственном сыне, единственном сыне, которого она защищает своей жизнью, так обо всех существах должен мыслить безмерною мыслью каждый...» — говорит буддистский текст. И возможно ли было уничтожение такого количества обитателей леса всего двумя людьми — Кришной и Арджуной? Чем вызвано спасение демона Майи Арджуной, даже вопреки преследованию его Майей и желанию Кришны? А зачем нужно было спасать птиц-шарнгаков самим инициатором пожара Агни? Почему убийцы пощадили именно их? В чем их заслуги? И почему спасся Ашвасена, несмотря на все усилия Кришны и Арджуны? Этим героям не хватило сил его убить? В чем выразился обман Ашвасены? Зачем потребовалось его проклинать?

Какой-то футуристический сюжет из прошлого чем-то напоминающий современный фильм-катастрофу.

Версий о причинах сожжения Кхандавы множество: от «солярной» до «подсечного земледелия». Но все они совершенно не доказаны. Так что же произошло в Кхандаве на чудесном берегу Ямуны?

Очевидно, чтобы сжечь Кхандаву, Кришна и Арджуна ждали наступления жаркого сезона — двух месяцев перед летним солнцестоянием. В противном случае пожар мог погаснуть довольно быстро сам по себе. Таким образом, это событие уже не простой экспромт, а запланированная ситуация. Но ради чего? Образцом для них могло послужить устройство пожара в Варанавате. Ведь и в наше время пожаром часто хотят скрыть следы убийства или грабежа...

То, что женщины развлекаются на берегу реки и в лесу не по собственному желанию, а по указанию Кришны, говорит о том, что это входит в какой-то общий план. Нарочитость и срежиссированность веселья ощущается сразу — все роли расписаны, сцены и декорации утверждены, шумовые эффекты одобрены. Все действие — песни, танцы, игры — разворачивается на живописном фоне — река, лес — и несомненно хорошо заметно издалека. Все это выглядит скорее операцией прикрытия, средством усыпить бдительность противника — «празднуют, значит не нападут!». Разгоряченные вином, поющие, танцующие, купающиеся в реке обнаженные женщины — что могло лучше отвлечь внимание наблюдателей с противоположного берега Ямуны от действий людей Кришны и Арджуны и их самих?! Время встречи последних с «рыжим брахманом» было, конечно, оговорено заранее — эта встреча не была случайной! Скорее всего, что время встречи было назначено в полдень. И праздник в разгаре, и времени до ночи еще много, вполне хватит на все запланированные действия. Но рыжий брахман, по-видимому, опаздывал. Об этом свидетельствует поспешность, с какой подошли к нему Кришна и Арджуна, когда он все-таки появился. Эта поспешность и то, что они подошли к нему, а не наоборот, говорит также о том, что они признают его превосходство и право повелевать, а значит, готовы выполнить его приказ. Назвав их по имени, брахман показал, что он их хорошо знает. Это предполагает, что и его подлинное имя известно ожидающим его Кришне и Арджуне, но ему нельзя «светиться»... Таким образом, сама эта встреча говорит о том, что все последующие действия не случайны. Описанный авторами Махабхараты как «рыжий брахман» человек представляется хорошо знающим его Кришне и Арджуне, как Павака. Это значит, что это имя вымышленное, он говорит им, как они должны его называть при встрече с людьми. Пожелание брахмана насытиться столь необычной пищей — это шифр, который скрывает от непосвященных истинный смысл затеянного предприятия. Именно так следует говорить о сожжении Кхандавы в присутствии постороннего.

Если признать все события плодом фантазии авторов Махабхараты, то нельзя отрицать существования такого монстра, питающегося деревьями и мясом живых существ, включая и человека. Нельзя в этом случае и разыскивать скрытый смысл описываемых событий — сожжение леса Кхандавы. Но если в сказочном описании видеть следы реальности, то следует считать, что «рыжий брахман» является хорошим знакомым Кришны, Арджуны и наших читателей. Во всей Махабхарате рыжим брахманом описан только один человек — Вьяса. Тогда становится понятным, почему с такой готовностью и поспешностью реагируют на слова «рыжего брахмана» Кришна и Арджуна. Представитель ордена «рыжих», а, возможно, его глава играет главную роль во многих интригах эпоса. Вьяса курирует все важнейшие действия пандавов в их борьбе с кауравами, начиная с сожжения «смоляного дома»: маршрут в Экачакру, путешествие оттуда в Кампилью, сваямвара, выбор места расположения Индрапрастхи, его освящение и постройка города. Не будем забывать, что ранее