1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов - Гладышев Андрей Владимирович Страница 37

Небольшой городок Море-сюр-Луан расположен на опушке леса Фонтенбло на берегу реки Луан, недалеко от ее впадения в Сену. Вторжение в округу Море-сюр-Луан в 1814 г. описано в небольшой монографии краеведа Жоржа Лиоре, которая до сегодняшнего дня представляет собой наиболее полное изложение событий тех дней[603].

Ж. Лиоре писал, что Море-сюр-Луан был неплохо укреплен: высокая стена, искусственный канал два метра в ширину, чьи берега к тому же прикрывали высокие изгороди садов, редут, защищающий построенный еще римлянами широкий мост. 23 января 1813 г. город посетил с инспекцией К.П. Пажоль, которого император декретом от 20 января назначил командующим 2-й резервной дивизии. Море- сюр-Луан активно готовили к приходу противника: день и ночь строили на мостах палисады, все лодки (большие и малые) отправлены в Мелён и Париж, мост саперы заминировали, заложив 200 кг пороха[604].

Гарнизон Море-сюр-Луан под командованием генерала А. Монбрена состоял из двух рот стрелков из департамента Сены-и-Марны, расквартированных в городе с конца января, 1000 национальных гвардейцев, отправленных сюда Пажолем 8 февраля, 400 таможенников, которых привел с собой Монбрен, 80 драгун и 4 егерей, прибывших 13 февраля, а также 300 воспитанников военной школы в Фонтенбло, направленных сюда Лавинем. Итого - 1800 человек с 5 пушками[605].

Первый случай появления противника у стен Море-сюр-Луана связан с действиями казачьей партии И.Я. Шперберга из отряда М.И. Платова. Второй раз противник появился 15 февраля. На сей раз под стенами Море-сюр-Луана среди союзников оказались донские полки Д.Ф. Горина 1-го и Т.Б. Эльмурзина.

В этот день И. Хардегг получил предписание расположиться с большей частью своей дивизии на квартиры в Вильсерфе[606], расставив аванпосты у Сен-Мамма, Эпизи, Нонвиль, Немура, и занять Море-сюр-Луан в случае, если город будет слабо защищен[607].

В распоряжении И, Хардегга было на тот момент два батальона пехоты (немецкие граничары из генералата Банат - 1075 чел.), 6 эскадронов драгун (1 драгунский полк графа Йохана Риша- 604 чел.), 6 эскадронов гусар (4-й венгерский гусарский полк эрб-принца Фридриха цу Гессен-Гомбурга - 720 чел.), «два слабых полка казаков» (300-350 чел.) и одна артиллерийская батарея (10 пушек)[608].

Сначала разведка австрийцев под командованием капитана Шонборна (Schonborn) доложила И. Хардеггу, что французы намерены защищать город: стрелков рассыпали вдоль берега канала. Однако новое появление врага вызвало в гарнизоне дезорганизацию. По словам Монбрена, национальные гвардейцы были «удивлены» интенсивностью обстрела и напору атакующих. Их моральный дух был столь подавлен, а сопротивление столь вялым, что Монбрен, потеряв при перестрелке 25 человек, счел необходимым между 4 и 5 часами дня эвакуироваться из Море и отступить на Фонтенбло, а оттуда на Эссон и Корбей[609]. Жители с тяжелым сердцем разошлись по домам, на их лицах застыло выражение тревожного ожидания. Самые пугливые предпочли спрятаться в лесу[610].

Как только 15 февраля в 6 вечера французские войска оставили город, появились казаки. 9 казачьих офицеров со своими денщиками расположились в доме мэра[611]. По воспоминаниям мэра, вместо благодарности за приют эти «несносные и грубые персонажи» угрожали его жене и служанке Шарлотте наказать их палкой, несмотря на все старания последних удовлетворить потребности непрошенных гостей[612]. Самому же мэру было некогда вникать в грубый казачий юмор; он находился в мэрии, где вместе с заместителем пытался придумать, как обеспечить постоянно растущие запросы захватчиков. «Ему не позволяли выйти, ему показывали кулак, его оскорбляли, он провел в мэрии ночь, полную мучений», - по крайней мере, так дело было представлено в его рапорте, опубликованном в Journal de l’Empire. Оставив свои личные проблемы, он погрузился в дело спасения города, судьба которого зависела от его благоразумия, умеренности, мудрости и присутствия духа![613]

«Союзники, - вспоминал мэр, -начали было грабить город, но все беспорядки были быстро пресечены приказом Хардегга». Прибыв в город, генерал направился на встречу с мэром и членами городского совета: «...его первый акт власти заключался в реквизиции 4000 ливров хлеба, двух бочек старого вина и семи коров». «Пять раз» обойдя вечером город, Вьё отправился ночевать в мэрию: «...повсюду царило спокойствие, завоеватели устали, завоеванные находились в прострации. Эта глубокая тишина тем более впечатляла, что она сменила оглушительную пальбу из ружей и пушек»[614].

Фонтенбло

Заняв Море-сюр-Луан, Хардегг предусмотрительно разместил в лесу в лье к северу от города аванпосты венгерских гусар. Большая часть кавалерии расположилась позади Море-сюр-Луана, в коммунах Экюэль, Монтарло и Вильсерф. В Вильсерфе, в которой еще недавно гарцевали казаки из партии И.Я. Шперберга, в большой тесноте стал на квартиры 6-й полк австрийских императорских драгун[615]. После этого Хардегг отправил свой авангард в Фонтебло.

Фонтенбло - небольшая коммуна, расположенная в одноименном лесу и прославившаяся благодаря служившему французским королям резиденцией с XII в. дворцу, который Наполеон очень любил. В Фонтенбло же Наполеон повелел открыть (1803) Военную школу по подготовке офицеров. Здесь «гостил» папа Пий VII, и атаман М.И. Платов даже получил приказ Александра I освободить сего главу католической церкви.

В нашей отечественной историографии и научно-популярной литературе сложилась традиция писать, что после Немура Платов отправился в Фонтенбло. «Из Намюра поехали казаки в Фонтенбло, летнюю резиденцию французских королей, где содержался удерживаемый безбожниками-французами сам папа римский <...>. Но французы папу за два дня до этого успели вывезти <...>. Погостив сутки в прекрасном Фонтенбло, погоняв обозы на дороге Орлеан - Париж, вынужден был Платов возвратиться к главной армии»[616]. Действительно, еще Михайловский-Данилевский, не упоминая «безбожников-французов», отметил: «После покорения Немура, граф Платов послал партии для наблюдения за неприятельскими войсками, тянувшимися из Орлеана к Парижу, а сам пошел к Фонтенбло, чтобы, согласно полученному повелению, освободить Папу, содержащегося там в плену. Однако же он не успел сего выполнить, ибо Его Святейшество увезли из Фонтенбло за два дня до вступления туда казаков. Наш отряд пробыл сутки в сем увеселительном замке Французских Монархов, а затем вынужден был отступить...»[617]

Немур был занят М.И. Платовым 16 февраля, а еще 8 февраля 1814 г. из отряда Платова выделена партия во главе с И.Я. Шпербергом для выполнения ответственной и почетной миссии по освобождению Папы Римского, хотя уже тогда были сомнения в точном его местонахождении. Сомнения оказались не беспочвенны: вскоре выяснилось, что еще 23 января после утренней мессы и завтрака Пий VII с разрешения Наполеона выехал из Фонтенбло через Мальзерб на Питивье, где и был уже в 6 вечера, а на следующий день, 24 января в 9 утра, он отбыл из Питивье в направлении Орлеана[618]. Таким образом, Папа Римский оставил Фонтенбло не за день и не за два дня до эвентуального «освободительного рейда» туда атамана Платова, а более чем за три недели. Казаки об этом уже знали, поэтому с такой целью наступать на Фонтенбло им было бессмысленно. Более того, у Богдановича указано, что после того, как Платов занял 16 февраля Немур, Шварценберг приказал перезанять этот город дивизии Морица Лихтенштейнского, а Платову идти в обход леса Фонтенбло на дорогу Париж-Орлеан, а не на Фонтенбло, куда двигались части Хардегга[619].