Русь-Орда в фундаменте Европы и Византии - Анатолий Тимофеевич Фоменко Страница 31

Сравнение этих «двух четверок» обнаруживает некоторые обрывочные параллели в их жизнеописаниях, но мы не будем загромождать наш рассказ и опустим детали. Западноевропейское описание этих людей кратко и опираться на него сложно. Отметим только один любопытный штрих. Вдохновитель восстания, названный Джамбрида, вероятно, является отражением Сергия Радонежского. Так вот, Джованни Виллани именует его мясником, с. 242. Почему мясник? Вроде бы непонятно. Но если задуматься, картина проясняется. Выше мы напомнили первичный процесс приготовления пороха, найденный Сергием Радонежским. Важнейшей составляющей пороха была СЕЛИТРА. Как она была открыта? Это известно. Селитра образуется при определенных условиях ГНИЕНИЯ НАВОЗА ИЛИ ТРУПОВ. Поэтому она могла быть открыта либо в местах, где скапливалось много навоза, либо же на полях кровопролитных битв, после которых на земле оставалось лежать множество неубранных мертвых тел. А мясники как раз и имеют дело с трупами, с кровью. Поэтому не исключено, что Виллани, опираясь на туманные воспоминания, назвал Сергия Радонежского — мясником Джамбридом (кстати, без огласовок имеем: Радонеж — РДН(М)Ж — ДЖМ(Н)БРД?).

12. Восстание фламандцев и битва в Брюгге якобы 1301 года, жестокое поражение французов — это еще одно отражение Куликовской битвы. Оно более смутное, но теперь вполне узнаваемо

12.1. Напоминание: в русских летописях Куликовская битва 1380 года «раздвоилась». Ее второе, более скупое описание поместили в 1382 год, назвав взятием Москвы ханом Тохтамышем (то есть опять-таки Дмитрием Донским)

В книге «Новая хронология Руси», гл. 6, мы показали, что Дмитрий Донской отразился в русских летописях также как хан Тохтамыш. Кроме того, летописный рассказ о сражении 1382 года русских с татарами в Москве, поставленный в хронике на «расстоянии» всего лишь в два года от Куликовской битвы 1380 года, является повторным, но более кратким упоминанием все той же Куликовской битвы. Летописцы не догадались, что это — два описания одного и того же сражения, то есть — более полное и краткое. И слегка раздвинули их во времени, всего на два года.

В Куликовской битве победил князь Дмитрий Донской, а в московской битве 1382 года победил хан Тохтамыш — то есть тот же Дмитрий Донской, согласно нашей реконструкции. В 1382 году — хан Тохтамыш с двумя суздальскими (!) князьями и с войском приходит к Москве. Москва была взята, рис. 186. Сражение 1382 года описано как чрезвычайно жестокое, сообщается, что разгром Москвы «был страшен». «Одних трупов было погребено 10 тысяч» [841], с. 50.

Рис. 186. Хан Тохтамыш берет Москву в 1382 году. Иллюстрация из знаменитого Русского Лицевого Свода. См. [477:3] «Летописный Свод (Лицевой Свод)». Тома 1–19. Научное факсимильное издание. — Москва, изд-во «Актеон», 2006–2008.

Следует ожидать, что в западных хрониках Куликовская битва тоже должна отразиться дважды. Сначала — как знаменитая битва якобы при Куртре. А потом — как более тусклое событие — некое сражение, отстоящее от первого на один-два года. Наш прогноз полностью оправдывается. Судите сами.

12.2. В западных летописях Куликовская битва тоже «раздвоилась». Главное ее отражение — это Битва Золотых Шпор при Куртре якобы 1302 года, а второе, более туманное отражение — это восстание и битва в Брюгге якобы в 1301 году. Вот рассказ Джованни Виллани

Джованни Виллани сообщает, что за год до битвы при Куртре произошло мощное фламандское восстание в Брюгге. Этот его рассказ заметно короче повествования о Куртре, занимает всего лишь две страницы, с. 242–244. Суть дела такова. Французский король обложил фламандский город Брюгге непомерными налогами. Простой народ — ткачи, сукновалы, мясники, сапожники и прочие — обратились к королю за справедливостью, требуя, чтобы налоги были снижены. Вместо этого власти «посадили в тюрьму вожаков ремесленников и простонародья, главными из которых были ткач Пьер Леруа и мясник Джамбрида, и еще три десятка цеховых и ремесленных старшин. Пьер Леруа был предводителем и зачинщиком всех дел коммуны, и за смелость его прозвали Ле Руа, по-фламандски — Коникруа, то есть Пьер Король... Своими речами он побудил всю страну к великим свершениям», с. 242–243.

Конфликт стал нарастать, и в конце концов «при королевском дворе был вынесен приговор против простого народа. Когда известие об этом достигло Брюгге, коммуна вооружилась и подняла мятеж... отправились в Дамм в трех верстах от Брюгге, где убили королевских служителей и судью, а также ограбили и перебили богатых горожан. Потом эта разъяренная толпа отчаявшихся людей перешла в Андибург и устроила там подобную же расправу и наконец они добрались до графского замка... Эта крепость... была взята приступом и все французы беспощадно истреблены.

Эти события и РАСТУЩАЯ СИЛА ПРОСТОНАРОДЬЯ так напугали брюггских бюргеров, что они послали за помощью во Францию, и король немедленно отправил к ним мессера Жака де Сен-Поля, главного судью Фландрии, с полутора тысячами французских рыцарей и множеством пеших солдат...

Силы и отвага ПРОСТОГО НАРОДА беспрестанно возрастали, и по Божьему произволению пришло время наказать гордыню и алчность богатых бюргеров и сокрушить высокомерие французов. Оставшиеся в Брюгге РЕМЕСЛЕННИКИ И ПРОСТОЛЮДИНЫ устроили заговор и поклялись друг другу положить все силы, чтобы уничтожить французов и крупных буржуа. Они послали своих гонцов к беглецам в Дамм и Андибург, возглавляемым Пьером Леруа и Джамбридой, и призвали их в Брюгге. А те... привели свое войско, состоящее из мужчин и женщин, в Брюгге... Войдя в город, они... перегородили улицы.

ТУТ НАЧАЛОСЬ ПОГОЛОВНОЕ ИСТРЕБЛЕНИЕ ФРАНЦУЗОВ, и у кого из фламандцев в доме они были на постое, те их убивали или вели на площадь Алла... Там пленников ожидала такая участь — их рубили на куски... Кому удавалось сесть на коня, те не могли проехать по перегороженным улицам, ИЗ ОКОН В НИХ КИДАЛИ КАМНИ, И МНОГИЕ БЫЛИ ПЕРЕБИТЫ НА УЛИЦЕ. ЖЕНЩИНЫ ПРИ ЭТОМ ПРОЯВЛЯЛИ БОЛЬШЕ УСЕРДИЯ, ЧЕМ МУЖЧИНЫ. ПОБОИЩЕ ПРОДОЛЖАЛОСЬ ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ, И ВСЕГО ПОГИБЛО ОТ МЕЧА, КАМНЕЙ и выброшенными из окон башен и дворцов Алла, где стоял гарнизон, больше тысячи двухсот французских кавалеристов и две тысячи пеших солдат. ВСЕ УЛИЦЫ И ПЛОЩАДИ БРЮГГЕ БЫЛИ ЗАЛИТЫ КРОВЬЮ И УСЕЯНЫ ТРУПАМИ ФРАНЦУЗОВ, которые не убрали и за три дня, свозя их в телегах за город и сбрасывая в ямы, выкопанные в полях... Мессер Жак де Сен Поль с