Матрица. История русских воззрений на историю товарно-денежных отношений - Сергей Георгиевич Кара-Мурза Страница 24

Иногда хозяева отпускали артели рабов на оброк на фабрики (как и в России артели крестьян брали на подряд целые цеха на заводах). И там рабы оказывались очень успешными. Это не практиковалось широко только потому, что плантации были более рентабельными. Живя общинами, негры поддерживали высокий уровень морали (например, перепись проституток в США обнаружила почти полное отсутствие среди них негритянок). Разложение началось именно после отмены рабства, когда рынок рабочей силы разрушил общину. Надеюсь, меня не обвинят в том, что я апологет рабства, я говорю лишь об одной стороне дела. Для нас важно, что в южных штатах США рабы из Африки организовали сложное производство, намного более эффективное, чем у белых фермеров, – и капиталисты это разумно использовали, и в большей части США экономика в сфере производства и организации следовала не за политэкономией Адама Смита, а действовала согласно принципами системы коллективного труда африканской общины.

В 2003 г. Ю.В. Латов написал большую статью, хотя для всех студентов и преподавателей экономистов было бы необходимо прочитать книгу Р. Фогеля и С. Энгермана «Время на кресте». Приведем несколько фрагментов из статьи Ю.В. Латова:

«В капиталистической мир-системе первой половины XIX в. рабовладельческая экономика Юга обеспечивала производство хлопка гораздо эффективнее, чем какой-либо иной регион мира, – в 1860 г. Соединенные Штаты обеспечивали 2/3 мирового сбора хлопка. Доход от этого экспортно-ориентированного сектора стал одним из главных стимулов хозяйственного роста не только для Юга, но и для других регионов страны. Северные коммерсанты делали бизнес, организуя экспорт хлопка за границу (главным образом в Великобританию) и доставляя южанам произведенные на Севере и импортные товары потребления. Низкая цена хлопка, произведенного рабочей силой рабов, позволяла текстильным фабрикантам – и в Соединенных Штатах, и в Англии – расширять производство и обеспечивать потребителям дешевые товары…

Противоборство между международным патрулем и работорговцами-неформалами вызвало рост издержек риска, а как следствие – сильный рост цен на невольников и увеличение числа нелегальных работорговцев, готовых поставить на кон свою жизнь, чтобы заработать за удачный рейс целое состояние [В 1807 г. в Европе запретили работорговлю. – Прим. ред.]. Начался настоящий “бум”: ежегодный оборот работорговцев-контрабандистов, соблазненных нормой прибыли порядка 1000–2000 %, заметно превзошел легальный оборот XVIII в…В последние десятилетия трансатлантической работорговли из Африки было нелегально вывезено вдвое-втрое больше негров-рабов, чем за предшествующие 350 лет легальной работорговли…

Авторы “Времени на кресте” также вычислили, что довоенные южные фермы были на 35 % более эффективны, чем северные, а рабовладельческие фермы на Новом Юге – на 53 % эффективнее нерабовладельческой фермы на Севере. Это значит, что рабовладельческая ферма, которая была бы идентичной свободной ферме (по количеству земли, домашнего скота, машин и используемой рабочей силы), производила бы продукцию, стоящую на 53 % больше, чем продукция аналогичной нерабовладельческой фермы…

Одной из важнейших причин более высокой производительности труда на плантациях следует считать бригадную организацию труда рабов, основанную на кооперации и специализации. Например, при посеве “черные бригады”, состоящие из пяти работников, трудились так: первый раб (plowman – пахарь) взрыхлял землю; второй (harrower) разбивал комья; третий (driller – бурильщик) делал лунки для семян хлопка; четвертый (dropper – высаживатель) сажал семена; пятый человек (raker) прикрывал лунки» [64].

Здесь надо сделать отступление к понятиям, потому что часто возникает недоразумение в методологии. Понятно, почему в США книга «Время на кресте» вызвала скандал, хотя это был один из первых трудов на основе клиометрического подхода – количественного исследования в экономической истории. Странно то, что в кругах экономистов России и на экономических факультетах как будто никто эту книгу не читал и никому им не интересно. А ведь история самоорганизации африканских рабов в США, которые на плантациях соединялись в общины и становились трудовыми коллективами, очень важна для понимания культуры общинных структур незападных народов. В том числе и культуры крестьянских общин России.

Рабы в критических условиях и в чуждой культурной среде создали самобытную технологию, опираясь на опыт, навыки и нормы своей культуры. Они примирились с условиями и стали ценными работниками, а затем большой и важной общностью, почти большим особым народом в нации США. Для нашей темы можно сказать, что их организация, уклад труда и быта три века влияли на специфическую политэкономию Юга США. Это был опыт создания общественного строя, непохожего на «современный капитализм».

Можно вспомнить, что общая ошибка марксистов до революции 1905 г. заключалась в том, что они ставили знак равенства между докапиталистическими формами и некапиталистическими. Если видеть в общине только ее формационное содержание, то она, будучи «докапиталистической» формой, в конце XIX века выглядела как пережиток и архаика. Если же рассматривать общину как продукт культуры, то в ней виден гибкий и содержательный уклад, совместимый с самыми разными социально-экономическими базисами.

Инерция этой ошибки очень велика. Многие экономисты продолжают исходить из догмы абстракции формационного подхода, согласно которой рабы и крепостные крестьяне соединяются со свободными людьми как неорганическое условие производства. Как писал Маркс, разрыв такой связи происходит только в форме отношения наемного труда и капитала. В реальности в течение многих тысяч лет и рабы, и крепостные существовали в поле культуры и в отношениях с этносом и другими группами, везде, кроме производства. Достаточно вспомнить и религии, и личные отношения людей.

Вот формулировка Маркса: «В объяснении нуждается не единство живых и деятельных людей с природными, неорганическими условиями их обмена веществ с природой и в силу этого присвоение ими природы, а разрыв между этими неорганическими условиями человеческого существования и самим этим деятельным существованием, разрыв, впервые полностью развившийся лишь в форме отношения наемного труда и капитала.

В отношениях рабства и крепостной зависимости этого разрыва нет; но здесь одна часть общества обращается с другой его частью просто как с неорганическим и природным условием своего собственного воспроизводства. Раб не находится в каком-либо отношении к объективным условиям своего труда; напротив, сам работник, и в форме раба, и в форме крепостного, ставится в качестве неорганического условия производства в один ряд с прочими существами природы, рядом со скотом, или является придатком к земле» [65, с. 276].

Можно сказать, что версии политэкономии XVIII-XIX вв., которые игнорируют аборигенов, рабов и крепостных крестьян и ставят их как «условия производства в один ряд с прочими существами природы», – тупиковое направление экономической науки.

В приложение этой главе представляем фрагмент из литературы об империализме уже современного капитализма (XIX-XX вв.).

Приложение. Парагвай: разгром первого социализма

Прокси-война Англии

«Чтобы определить, был ли политический режим инков социалистическим или тоталитарным, было исписано море чернил. В любом