Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства - Томас Сас Страница 18

шведской политике, служил исполнительным секретарем в Экономической комиссии ООН для Европы. Хайек — первый сторонник свободного рынка, получивший эту премию, — отстаивал все то, против чего выступал Мюрдаль. Взгляды Хайека я обсуждаю в отдельной главе этой книги119. Спустя два года, когда премию вручили Милтону Фридману, Гуннар Мюрдаль заявил, что «премию по экономике следует упразднить потому, что ее дали таким реакционерам, как Фридман и Хайек»120.

Следует кратко отметить работы некоторых других лауреатов премии по экономике. В 1990 г. премия была присуждена троим американцам — Гарри М. Марковицу, Мертону Х. Миллеру и Уильяму Ф. Шарпу за работу в «области финансовой экономики», т.е. экономики инвестирования со стороны как частных лиц, так и организаций. Имена всех троих связывают с «современной теорией портфельного инвестирования». В этой теории, характеризуемой как «философская противоположность традиционному поиску ценных бумаг», «инвестиции описываются статистически в терминах ожидаемых долгосрочных ставок доходности и краткосрочной неустойчивости… цель — определить приемлемый для вас уровень рискованности, а затем сформировать портфель с максимально ожидаемой доходностью для этого уровня риска»121.

Определение «приемлемого уровня рискованности» звучит как «определение кровяного давления». Разумеется, это и близко не так. Придавать инвестированию средств в товары или ценные бумаги «научный» характер — что предположительно превращает это занятие в «метод» успешного инвестирования — сродни изобретению вечного двигателя. Это занятие, как всегда настаивали приверженцы австрийской экономической школы, внутренне противоречиво122. Довод о научном характере этого занятия опровергается простым наблюдением: в области физики люди, наиболее успешные в создании, к примеру, атомной бомбы или компьютеров, — это не любители, а профессионалы. В инвестировании более успешны спекулянты, такие как Джордж Сорос, а не профессиональные экономисты.

Нобелевскую премию 1994 г. получили за математические труды в экономической теории Джон Харшаньи, Рейнхард Селтен и Джон Нэш. Харшаньи — математик-экономист, Селтен и Нэш — математики. История Нэша представляет особый интерес. Получение им Нобелевской премии при имеющемся диагнозе шизофрении побудило писательницу Сильвию Насар составить превосходное изложение его биографии, благодаря которому Джон Нэш стал одним из наиболее известных нобелевских лауреатов, но не в связи с работой, а в связи со статусом «шизофреника»123. В своей речи во время вручения премии Нэш сказал:

Я теперь должен перейти к периоду, когда во мне произошло изменение от научной рациональности к бредовому мышлению, характерному для людей, которым выставляют психиатрический диагноз «шизофрения» или «паранойяльная шизофрения». Я не буду и в самом деле описывать этот долгий период, но попытаюсь избежать смущающих обстоятельств, опустив детали абсолютно личного характера… умственные расстройства произошли в ранние месяцы 1959 г., когда Алисия [супруга Нэша. — Т. С.] оказалась беременной. Как следствие я уволился со своей должности в Массачусетском технологическом институте и, в конце концов, проведя 50 дней под «наблюдением» в больнице Маклин, уехал в Европу и попытался получить там статус беженца. Позже я провел от пяти до восьми месяцев в больницах в Нью-Джерси, каждый раз недобровольно и каждый раз пытаясь по суду добиться освобождения. Затем случилось так, что после достаточно длительной госпитализации я осудил свои бредовые гипотезы и возвратился к тому, чтобы думать о себе как о человеке более общепринятого статуса, а также продолжить математические исследования… затем я постепенно начал разумно отвергать некоторые из порожденных бредовым влиянием линий рассуждения, которые были характерны для моей умственной ориентации… так что в настоящее время я вновь мыслю рационально, в стиле, характерном для ученых. Тем не менее нельзя сказать, что вас это непременно радует, как если бы кого-то, кто после долгой физической неспособности вернулся к полному физическому здоровью. Один аспект этого состоит в том, что рациональность мышления устанавливает пределы личному пониманию своей связи с космосом. Например, незороастриец мог бы подумать о Заратустре как о простом сумасшедшем, вовлекшем миллионы наивных последователей в принятие культа ритуального поклонения огню. Однако без своего «сумасшествия» Заратустра оказался бы неизбежно лишь одним из миллионов или миллиардов людей, проживших свои жизни, а затем забытых…124

С моей стороны не будет уместным комментировать «болезнь» и «выздоровление» Нэша, а также его отношения с женой и с психиатрией. Достаточно отметить, что в то время как Нобелевский комитет, Американская психиатрическая ассоциация, сам же Нэш, Насар и каждое влиятельное общественное учреждение в Западном мире описывают шизофрению как полноценное заболевание мозга, Нэш говорит о ее деталях как о «смущающих обстоятельствах». Кроме того, внимательный читатель биографии, составленной Насар, может прийти к заключению, что с Нэшем не «произошло» отказа от его обязательств мужа и будущего отца именно в тот момент, «когда Алисия оказалась беременной», как он это излагает. Он не просто «пережил слом». Он «бежал» в Европу. Алисия последовала за ним, разыскала его с большим трудом, привезла его обратно, неоднократно госпитализировала его, а также дала согласие на его «лечение» инсулиновым и электрическим шоком. Нэш горько отзывается о своих госпитализациях и «лечениях».

Премию по экономике 2002 г. поделили Даниэль Канеман и Вернон Л. Смит. Канеман, психолог по специальности, был отмечен за свой вклад в экономическую науку, основанный на «понимании психологии»: «Традиционно экономические исследования полагались на представления о “хомо экономикус” как о человеке, которого мотивирует собственный интерес и который способен выносить рациональные суждения… Даниэль Канеман применил психологическое понимание к экономике, тем самым заложив основы для новой области исследований. Основные достижения Канемана затрагивают принятие решений в состоянии неопределенности, где он показал, каким образом решения человека могут систематически отличаться от того, что предписывает стандартная экономическая теория»125.

Дэниел Альтман, корреспондент «Нью-Йорк таймс», специализирующийся на новостях в бизнесе, объяснил открытия Канемана следующим образом:

Профессор Канеман сделал экономически загадочное открытие того, что большинство субъектов предпримут 20-минутную поездку, чтобы купить калькулятор за 10 долларов вместо 15, но не сделают такой же поездки, чтобы купить 120-долларовый пиджак вместо 125-долларового, сэкономив те же самые пять долларов… «Канеман является психологом, он интересуется тем, как работает ваш мозг, как вы принимаете решения», — говорит Элвин И. Рот, экономист из Гарварда, специализирующийся на экспериментальных методах126.

Отметим: профессор экономики из Гарварда Элвин И. Рот полагает, что психолог, который опросил учащихся, сколько времени они готовы потратить на поездку, чтобы сэкономить небольшую сумму денег, применяет научный метод исследования того, как работает мозг.

В интервью, опубликованном в «Дейли принстониэн», Джошуа Тауберер пояснил удостоенную премии работу Канемана как

попытку предоставить более реалистичный набор идей о том, что же представляет собой экономически действующее лицо… В одном из