Пролог: Мегатренд альтернативной энергетики в эпоху соперничества великих держав - Александр Мирчев Страница 16

История альтернативной энергетики в индустриальную эпоху позволяет лучше понять эволюцию постиндустриальной культуры. Эпоха индустриализации с появлением эффекта масштаба ознаменовала собой сдвиг в экономических подходах, который распространился из Европы на остальной мир, стимулируя появление новых практических способов использования энергии.

Рис. 2. Коллектор солнечной энергии Огюста Мушо. Всемирная выставка в Париже, 1878 г.[148]

Тем временем возобновляемые источники энергии становились чем-то большим, чем эксперименты и выражение стремления человечества к новым знаниям. В XX в. альтернативная энергетика представляла собой целенаправленную попытку разработать новые методы получения энергии и бросить вызов господству угля, нефти и газа. В глазах политиков и общества возобновляемые источники энергии ассоциировались с новыми возможностями, расширяя горизонты человечества в сфере использования энергии, включая солнечный свет или ветер. Возобновляемая энергия стала по-новому восприниматься как жизнеспособный и практичный ответ на энергетические потребности, а также как путь развития, который не зависит от исчерпаемых ископаемых видов топлива. Это переосмысление можно условно разделить на два периода: до и после Второй мировой войны.

Несмотря на доминирование ископаемых видов топлива в энергетическом балансе до Второй мировой войны, интерес к возобновляемым источникам энергии сохранялся. Первые электромобили были созданы в 1880-х гг., а «Жестяная Лиззи» Генри Форда изначально должна была работать на смеси этанола и бензина[149]. В одном из первых примеров использования биотоплива «на Всемирной выставке 1900 г. в Париже дизельный двигатель, изготовленный французской компанией “Отто”, работал полностью на арахисовом масле»[150]. К 1938 г. один спиртовой завод в штате Канзас производил 18 млн галлонов этанола в качестве топлива для транспорта, после того как в 1906 г. президент Теодор Рузвельт отменил налог на спирт[151]. Первая геотермальная электростанция была построена в Калифорнии в 1922 г.[152].

Новые области применения и, что важнее, новые направления мысли расширили возможности развития человечества, не завязанные на ископаемое топливо. Таким образом, преобразующий потенциал альтернативной энергетики стал основой для современной трактовки извечного представления о том, что природа может быть усовершенствована и использована.

После Второй мировой войны альтернативы ископаемому топливу все чаще становились предметом политических дискуссий по мере того, как технологии предлагали практические решения для энергетического развития. Среди факторов, побудивших обратить большее внимание на возобновляемые источники энергии, следует отметить растущую потребность промышленно развитых стран в энергии, усиление энергетических потребностей оборонного сектора, появление новых технологических задач и интенсивность использования технологий, а также рост цен на ископаемые источники энергии.

Развитие атомной энергетики, побочного продукта военной отрасли после Второй мировой войны, послужило наглядной демонстрацией прорывного влияния технологических достижений в области энергетики. Война также подтолкнула развитие целого ряда новых практических решений в области альтернативной энергии. Например, в 1958 г. США впервые подзарядили один из своих спутников от Солнца[153]. При администрации президента Картера даже в Белом доме были установлены солнечные батареи[154]. Благодаря этим технологическим достижениям общество и политики постепенно увидели в Солнце устойчивый универсальный источник энергии. Это отлично иллюстрирует человеческую способность мечтать и адаптироваться – благодаря этой способности испокон веков сеялись семена, которые в конце концов давали плоды.

Во второй половине XX в., несмотря на отсутствие явного мощного потенциала для коммерциализации, интерес к технологиям альтернативной энергетики возрос в связи с проблемами глобального энергоснабжения после нефтяных потрясений 70-х гг. В попытках снизить зависимость США и Европы от углеводородов были задействованы возобновляемые источники энергии. В 1973 г. Генри Киссинджер призвал к «масштабным действиям по стимулированию производителей к увеличению объемов поставок, стимулированию потребителей к более рациональному использованию существующих ресурсов, а также к разработке альтернативных источников энергии»[155]. Нефтяной кризис 1970-х гг. мог бы дать толчок развитию альтернативной энергетики, но по мере снижения цены на нефть в последующие годы ископаемое топливо снова стало доступным, и давление на политиков в поисках альтернатив ослабло.

Возрастающая роль технологий также повлияла на политические решения, отражая идею философа Жака Эллюля о том, что «объединение государства и технологий отнюдь не нейтральное явление»[156]. С этой точки зрения инвестирование в новые альтернативные энергетические технологии становится вопросом политической воли, а не научных способностей[157]. В сознании публики оценка целесообразности применения возобновляемых источников энергии как основного вида топлива колебалась в зависимости от спроса и предложения ископаемого топлива, однако образ общества, способного использовать возобновляемые источники энергии, оставался неизменно привлекательным.

3.4. Трансформация: смена парадигмы после холодной войны в контексте глобализации и глобальной технологической революции

В XX в. произошел ребрендинг возобновляемых источников энергии. Их стали называть альтернативными – по отношению к ископаемому топливу. Переосмысление их роли и возможностей при этом происходило не столько на уровне материального мира, сколько на уровне их восприятия обществом, которое осмысливало развитие таких источников энергии через призму проблем современной социально-материальной среды[158] и все больше ассоциировало альтернативную энергетику с идеальным будущим.

Смена парадигмы после холодной войны сыграла решающую роль в трансформации отношения к возобновляемым источникам энергии, изменив множество условий, связанных с глобальной политикой, социальным порядком и экономикой[159]. Этот сдвиг парадигмы привел к росту глобального спроса на энергию, высвободил широкий спектр ресурсов, которые ранее были связаны обстоятельствами биполярного противостояния холодной войны, а также к появлению новых акторов, способных оказывать свое влияние в стремлении к новым формам власти. Более того, смена парадигмы позволила возникнуть новым общественным установкам, преобразовав политику, экономику и культуру.

За послевоенным сдвигом парадигмы последовали изменения в понимании того, как человечество должно взаимодействовать с природой и использовать энергию. Это был результат длительного и устойчивого накопления различных идей, подходов и методов – «процесс генерирования и использования знаний настолько глубоко вошел в наше общество, что все его граждане оказались под его мощнейшим влиянием»[160]. Столь уникальное стечение факторов привело к ситуации, подобной той, что сложилась накануне эпохи Просвещения, когда, как писал экономист Людвиг фон Мизес, «только в условиях огромного накопления капитала эксперименты могли превратиться из забавы таких гениев, как Архимед и Леонардо да Винчи, в хорошо организованное систематическое стремление к знаниям»[161]. Новые и быстро растущие потребности, развивающиеся научно-технические знания, новые формы социально-политических взаимодействий и проявлений власти – все эти факторы способствовали повышению интереса к альтернативной энергетике.

Сдвиг парадигмы после холодной войны также высвободил военные и экономические