Первая война Гитлера - Томас Вебер Страница 98

рабочих и 9,2 процента фермеров, цифра для предпринимателей и владельцев имущества была 33,3 процента, для специалистов и преподавателей 26,6 процентов и для офисных работников 25,5 процентов. Тем временем цифра для торговцев и ремесленников была 18,6 процентов, для квалифицированных рабочих 21,7 процентов, а для несельскохозяйственных и подённых работников 4,5 процента. Из студентов университетов и высших учебных заведений среди 623 солдат из 1‑й роты никто не вступил в нацистскую партию. Расхождения, которые мы видим в этих цифрах, не могут быть объяснены здесь в деталях. Тем не менее, это подчеркивает тот факт, что социальная принадлежность (и религия) скорее определяют вероятность вступления ветеранов в партию своего бывшего собрата по оружию, а не служба в части Гитлера. Национал-социализм в своей сути был социальным движением, что объясняет, почему религиозная и классовая принадлежность, а не опыт войны и насилия определяли вероятность того, что люди полка Гитлера вступят в его партию.

Несмотря на тот факт, что NSDAP была основана в Мюнхене, и что родной город полка Листа будет прославляться во времена Третьего Рейха как "Город Движения", огромное большинство населения Мюнхена, подобно ветеранам 16‑го полка, сторонилось партии ефрейтора Гитлера. Даже национал-социалистический путеводитель по Мюнхену 1936 года упоминает тот факт, что вначале у обитателей Мюнхена и нацистской партии были весьма прохладные отношения. Он заявляет, что население Мюнхена предпочитало прислушиваться к иностранным (volksfremde), а не национал-социалистическим идеям, заключая: [Мюнхен] был городом, отказавшимся из своего консервативного самодовольства … от предложения спастись в движении Адольфа Гитлера".

***

Несмотря на то, что большинство товарищей Гитлера по войне не проявили интереса к объединению с Гитлером, в начале 1920-х его звезда продолжала подниматься. Версальский договор, карательный мирный договор, который Германию принудили подписать в конце июня 1919 года, еще более помог его успеху. Однако это не жёсткость договора и не непреклонная позиция Франции по отношению к Германии наиболее решительным образом помогли Гитлеру. Гитлер смог процветать только потому, что силы на стороне победителей войны смогли договориться о жёстких условиях мира и заставить новое правительство Германии подписать их, но затем разошлись во взглядах над тем, следует ли действительно привести в исполнение. Державы-победительницы тем самым неумышленно ослабили правительство Германии, так как теперь для Гитлера было легко изображать членов правительства Германии как предателей своих собственных людей за согласие на условия мира, которые, как представляется, даже британцы и американцы полагали избыточными.

Письмо, написанное в апреле 1923 года Гитлеру одним из его бывших товарищей по штабу полка, является символическим для возрастания успеха Гитлера: "Мой дорогой Гитлер, каждый, у кого была возможность последовать за тобой с основания движения до сего дня, не может скрыть восхищения твоим характером… Ты достиг того, чего не мог достичь никакой другой человек в Германии, и мы, твои фронтовые товарищи, готовы служить твоей воле. Тысячи тысяч людей ощущают то же самое". Гитлер разделял с ветераном, написавшим ему в сильно гиперболизированном тоне, ощущение того, как много поддержки у него есть среди населения Германии. Так что в ноябре 1923 года он почувствовал себя настолько уверенным в поддержке, что он решил – момент для coup d'etat созрел.

Воодушевлённый маршем Муссолини на Рим, Гитлер запланировал марш на Берлин, который начался от одного из пивных залов Мюнхена 9 ноября 1923 года. К путчу Гитлера присоединился Эрих фон Людендорф, третий по значимости человек во власти Германии во второй половине войны. По случайному совпадению Алоиз Шнельдорфер был в Мюнхене по своим делам в день предпринятой Гитлером попытки путча. В то время Шнельдорфер мало что знал о политических целях Гитлера. Тем не менее, он предполагал присоединиться к Гитлеру во время его марша, когда услышал, что его бывший товарищ по штабу полка пытается захватить власть в городе. Так что он стал ждать на площади перед Городским Залом Мюнхена прибытия марша Гитлера. Однако, когда Гитлер прибыл на площадь, Шнельдорфер изменил своё мнение о ефрейторе Гитлере и своём плане присоединиться к нему, когда он увидел Людендорфа, которого презирал. Шнельдорфер решил, что от политического движения, поддерживаемого Людендорфом, нельзя ожидать ничего хорошего, и просто ушёл, чтобы никогда не вступать в нацистскую партию.

Через несколько минут после принятия Шнельдорфером решения держаться подальше от своего былого товарища по войне, марш Гитлера на Берлин превратился в фарс. Он окончился после всего лишь нескольких сотен метров, когда баварская полиция – которой командовал барон Михаэль фон Годин, брат бывшего командира полка Гитлера, наградившего Гитлера Железным Крестом 1‑й степени, – открыла огонь по Гитлеру и его сторонникам чрезвычайно близко к тому месту, где Гитлер стоял на Одеонплатц в 1914 году при начале войны. Несколько нацистов было убито, а множество заговорщиков, включая Эриха Людендорфа, было арестовано. Самого Гитлера арестовали на следующий день.

***

Во время суда над ним Гитлер максимально использовал свою службу во время войны. Он использовал зал суда в Мюнхене, в котором шли судебные разбирательства по обвинению его, как трибуну, чтобы рассказать миру о том, насколько опасной была его служба и как Первая мировая война дала рождение национал-социализму. В конце процесса приговор Гитлеру был мягким, только пять лет заключения, из которых последние четыре с половиной года были условными. Когда Макса Амана в конце концов также допрашивали о его вовлечении в путч, он заявил, что был аполитичным бизнесменом и отделался лишь штрафом в 100 золотых марок, или десятидневным заключением за "незаконное присвоение официальной власти".

Наряду с тем, что Гитлер получил поразительно мягкий тюремный срок за свою попытку свергнуть Веймарское правительство, а баварские государственные институты и Баварская Народная партия (которая возглавляла правительство Баварии с 1920 до 1933 года) включали лиц, которые без энтузиазма приняли современную демократию и временами были открыто враждебны к ней, верно также и то, что полиция Баварии была единственной властью германского государства, стрелявшей по Гитлеру, и то, что нацистская партия была объявлена вне закона после провала переворота. Несмотря на то, что власти Баварии были склонны гораздо сильнее давить на левых радикалов, чем на радикалов с другого конца политического спектра, в конечном счете, последующие баварские правительства успешно встретили вызовы, поставленные перед Веймарской республикой как радикальными левыми, так и радикальными правыми между 1918 и 1933 годами.

В результате вовлечения в путч Гитлера Карл Остберг, например, вынужден был в начале 1924 года оставить свою должность в полиции Мюнхена. Тем временем Артур Родль, которого впоследствии наградят "Орденом Крови" (высшим отличием партии нацистов) за его роль в событиях 9 ноября 1923 года,