Политическая история Римской империи - Юлий Беркович Циркин Страница 67

планировал, по-видимому, установить свой контроль над всем причерноморским бассейном. Когда-то мощную державу в этом регионе пытался создать понтийский царь Митридат, но потерпел поражение. Теперь уже с римской стороны была сделана весьма серьезная попытка подчинить весь этот регион. Еще в 57 г. для защиты Тиры были направлены римские войска. Вслед за тем за помощью к римлянам обратились жители Херсонеса. И под предлогом выполнения их просьбы Нерон направил туда легата Нижней Мезии Плавция Сильвана с довольно большой армией. В результате в Херсонесе был размещен римский гарнизон. В это же время боспорский царь Котий I стал выпускать монеты с монограммой Нерона, подчеркивая этим свое подчинение императору. В крепости Харакс на южном берегу Тавриды и, может быть, в боспорской столице Пантикапее тоже появились римские гарнизоны. Римляне также создали ряд укрепленных постов на восточном побережье Понта Эвксинского. Однако на этом действия римлян и прекратились. Сил у Рима для осуществления такой обширной экспансии уже не хватало, да и самому Нерону это стало неинтересно.

К этому времени существенно изменилось положение в Риме. В 62 г. умер Бурр. Его преемником в качестве префекта претория был назначен Софоний (или Офоний) Тигеллин, верный прислужник Нерона и яростный враг Сенеки. В свое время Тигеллин был обвинен в связи с сестрами Калигулы и изгнан им из Рима. Клавдий разрешил ему вернуться, но удалил от своего двора. Нерон не только вернул Тигеллина ко двору, но и сделал его сначала префектом городской стражи, а затем и претория. За несколько лет до этого уже начались атаки на Сенеку. Его обвиняли в преследовании сторонников Клавдия, в поощрении преступных наклонностей императора и даже в адюльтере с дочерями Германика, включая и Агриппину. Но тогда эти атаки не удались. Теперь положение изменилось. Возможно, Сенека и Тигеллин соперничали в борьбе за влияние на принцепса. Назначение Тигеллина стало знаком явной немилости Нерона к своему воспитателю. В этих условиях Сенека попросил отставки, которая ему была с удовольствием дана. Фактически произошла смена правительства. Теперь всю власть взял в свои руки Нерон. Это можно считать переломом в истории нероновского правления.

Оказавшись без всякого руководства, император развернулся вовсю и дал волю самым плохим чертам своей натуры. Его отношения с сенатом сразу испортились. В 62 г. состоялся первый процесс по обвинению в «оскорблении величества». Правда, обвиняемый — претор Антистий Созиан — был не казнен, а лишь изгнан, но это стало грозным знаком. Возвращались худшие времена прежних правлений. В сенате по-прежнему существовала стоическая оппозиция во главе с Тразеей Петом. Первые годы правления Нерона, когда одним из фактических правителей был стоик Сенека, вдохновили сторонников Тразеи, и они активно поддерживали новый курс правительства. Теперь же положение радикально изменилось. Тразея Пет и его друзья стали все резче выступать против действий Нерона. Тем временем принцепс практически перестал вообще считаться с сенатом. После 60 г. Нерон ни разу больше не становился консулом. Роль сенаторского магистрата, даже высшего, его больше не интересовала. Личные дела гораздо больше привлекали его внимание.

Нерон полюбил красавицу Поппею Сабину, жену своего друга и собутыльника Μ. Сальвия Отона. Мать ее славилась своей красотой и светским скандалами. Она была связана с Мессалиной и после ее убийства была вынуждена покончить с собой. Возлюбленная Нерона была ее дочерью от первого брака с Т. Оллием, но так как тот был замешан в деле Сеяна и изгнан, дочь приняла имя своего деда, того самого Г. Поппея Сабина, который при Тиберии управлял балканскими провинциями. Первым мужем Поппеи Сабины был всадник Руфрий Криспин, позже ставший одним из префектов претория Клавдия. Он, как говорилось выше, был по настоянию Агриппины смещен и заменен Бурром. Через какое-то время Поппея Сабина развелась с Криспином, но Бурр, явно не любивший своего предшественника, перенес свою неприязнь и на его бывшую жену, поэтому упорно противился и официальному разводу Нерона с Октавией, и женитьбе его на Полнее Сабине. Тем не менее Нерон, как говорили в Риме, вступил с Поппеей Сабиной в связь еще при жизни Октавии и заставил Отона жениться на ней, чтобы самому было легче иметь с ней дело.

Положение изменилось в 62 г. после смерти Бурра. Нерон отнял Поппею Сабину у мужа, а его самого послал (а фактически сослал) легатом в далекую провинцию Лузитанию на самом берегу Океана, официально развелся с Октавией и уже через 12 дней женился на Поппее Сабине. Новой императрице воздавали невиданные почести. Сама Поппея Сабина, став императрицей, вела совершенно необычный для Рима чрезмерно роскошный образ жизни. Когда она родила дочь, названную Клавдией Августой, были устроены игры по образцу Актийских[67] и заложен храм Плодородия. Правда, дочь скоро умерла, а надежда на другого ребенка исчезла, после того как Нерон в припадке гнева в конце 65 г. убил беременную Поппею.

По приказу Нерона сенат обожествил Поппею Сабину, но это не прибавило надежды на продолжение династии. Нерон попытался было жениться на Антонии, старшей дочери Клавдия от Элии Петины, но та решительно отказалась, за что была обвинена в подготовке государственного переворота и казнена. В конце концов в начале 66 г. Нерон женился на Статилии Мессалине, мужа которой предварительно приказал убить. Однако ребенка новая жена принцепса не родила (или родить не успела). Своего пасынка, сына Поппеи Сабины от первого брака, принцепс приказал утопить.

Что же касается Октавии, то ее обвинили в связи с префектом Мизенского флота Аникетом и сослали на о. Пандатерию. Там по приказу Нерона Тигеллин ее умертвил. Это вызвало недовольство и в сенате, и в народе, который не забыл благодеяния Клавдия, и в глазах всех, кто ненавидел Нерона, Октавия сразу стала мученицей. Ушедший в глухую оппозицию Сенека написал трагедию «Октавия», воспевавшую мученичество этой женщины. Ответом Нерона на поднимавшееся недовольство стало возобновление процессов по обвинению в оскорблении величества. Снова оживились доносчики. На голову римской знати обрушился террор, сравнимый, пожалуй, только с террором Калигулы, а может быть, и превзошедший его.

Нерон все больше увлекался поэзией, музыкой, спортом, совершенно искренне считая себя великим спортсменом и музыкантом, поэтом и певцом, и эти лавры были ему гораздо дороже императорских. На монетах появилось изображение Аполлона Кифареда. Позже, кончая жизнь самоубийством, он будет повторять: «Какой великий артист умирает». Но ремесло артиста никогда не было в Риме почетным, и это, несомненно, сказалось на отношении к принцепсу не только образованных и традиционно мыслящих слоев, но и римского плебса. Другим его увлечением, как и у Калигулы, было стремление к роскоши и попойкам.

Нерон развернул в Риме грандиозное строительство, желая и