Дельфийский Оракул - Уильям Брод Страница 4

ученые, помимо рациональности, увидели, что трансцендентные импульсы играли важную роль в греческом обществе, так как его граждане не имели других средств общения с божественными силами. Средств, которые, вследствие особенностей нашей истории, представляются нам намного естественнее. В греческой религии не было пророков-основателей, никакого формального набора религиозных законоположений, никаких священных писаний, никаких документов-апокрифов, никаких формальных священных институтов и, конечно же, никакого единого бога. Это была политеистичная, прагматичная вера, базировавшаяся на священных ритуалах и представлениях и укоренившаяся благодаря тому, что поколению за поколением обеспечивала душевный комфорт и силу. Общение с богами через медиумов или с помощью гадания по внутренностям животных было главным способом, которым люди могли получить духовное наставление и удостовериться в собственных добродетелях. Таким образом возникало практическое желание узнать (а порой и изменить) волю богов, способных повелевать каждым дуновением ветра, каждым действием человека. Как выразился Уолтер Бёркет, специалист по истории греческой религии, любой эллин, усомнившийся в умении предсказывать будущее, прослыл бы безбожником.

Многообразная природа такого верования делала греческую религию равнодоступной для всех. Власти никогда не имели возможности подчинить ее себе, помешать индивиду непосредственно общаться с богами. Представления о безоговорочной божественной силе этого таинства имели всеобщее распространение.

Высокий статус Оракула вызывает еще большее удивление, если учесть демократическую природу греческой религии. В атмосфере духовной вседоступно-сти ему удалось установить своего рода монополию. В греческом пантеоне с Аполлоном соперничали Гермес, Меркурий, Пан, Афина и сам Зевс — все они обладали определенным пророческим даром, которым время от времени делились со смертными. Существовало поверье, что боги передают свои пророчества в тайных знаках, вызванных божественным наитием оговорках и явлениях естественного мирового порядка ради блага искренних просителей.

Поэтому популярность Оракула приводила к появлению земных конкурентов. Со временем многие святилища за пределами Дельф обзавелись своими оракулами, потому что жрецы обнаружили, что присутствие таких предсказателей притягивает паломников и способствует росту богатства и могущества святыни.

Сивиллы, медиумы, священники, гадалки, ворожеи, астрологи использовали различные методы, пытаясь пролить свет на вопросы, выходящие за пределы обычного человеческого понимания. В поисках предзнаменований жрецы изучали кольца дыма священных костров, наблюдали за поведением обреченных животных, пока те были живы, и разглядывая их внутренности после заклания. Особое внимание обращали на печень. Считалось, что важное значение имеют ее форма н цист, причем здоровый красный цвет признавался добрым знаком, а отсутствие доли — предвестником беды. Мистики анализировали сны, рассматривали родинки, кидали кости, входили в транс и в соответствующее время изучали движение планет.

Никто не оставался в стороне. Цари и правители городов желали получить божественное указание. Военные отряды не двигались с места без совета местных прорицателей и не вели войны, не проведя самого тщательного изучения знаков и предзнаменований. Бывало, воюющие стороны становились лагерем в виду друг друга и терпеливо ждали, пока не будет знамения, направленного против одного из них.

Досадные ошибки прорицателей, если не были по сложившимся обстоятельствам слишком частыми (кто знает, сколько их кануло в Лету), признавались таковыми и временами становились широко известными. Но вообще греки имели обыкновение относить эти ошибки за счет неумелого толкования, а не за счет того, что ошибочен сам подход к выяснению истины. Когда в 414 году до н. э. афиняне осадили Сиракузы на Сицилии, приступ не имел успеха, и потерявшие надежду на успех воины собрались оставить эту затею. В полнолуние случилось затмение, это было дурным знаком. Предсказатели сочли, что нужно не спешить с отступлением до следующего полнолуния. Сиракузцы продолжали вылазки, убивали и захватывали в плен усталых афинян. Потом нетрудно было найти виновных. Лучшего предсказателя греческого отряда Стибида казнили за то, что он убедил последовать его несовершенному совету.

Рядовые граждане были ничуть не менее суеверны, чем их военачальники и вожди. Пастухи наблюдали за ночным небом, чтобы увидеть дурные предзнаменования. Слуги и рабочие видели предвестие несчастья в хлопке грома и полете птиц. Чиханье, вздрагивание могли быть знаком, потому что непроизвольные движения часто объяснялись небесным влиянием. Люди все время прибегали к самым простым способам гадания, вроде ворожбы по алфавиту. Из мешка или ящика вопрошающий вынимал камешки с нарисованными на них буквами. Каждая буква имела свой потаенный смысл, например, альфа могла предсказать успех, зета — опасность, а омега — предстоящие трудности.

Духовная элита приписывала себе не только особый дар интерпретации предзнаменований и знаков, но и настоящие богоподобные способности. В одном источнике описывается, как жрецы в Кларосе (Анатолия) выспрашивали имена пришедших, затем скрывались в тайном гроте и отвечали на трудные вопросы.

У древних греков не было специальных слов для обозначения телепатии и ясновидения. Но они твердо верили, что отдельные индивиды могли совершать чудеса экстрасенсорного восприятия, а также предвидения в форме прорицания и ворожбы. Философы искали возможные пути для передачи психической энергии. Демокрит, прославившийся своей атомистической теорией материи, учил, что все живое испускает невидимые лучи, которые могут различаться чувствительными индивидами. Подобную же идею волновой теории развивал Аристотель. Стоики утверждали, что человек не может пошевелить пальцем, чтобы последствия этого движения не отозвались во всей Вселенной.

Дельфийский оракул находился на вершине этого расползающегося, хаотичного, неустойчивого, метафизического мира. Примечательно, что он завоевал славу, невзирая (а возможно, и благодаря этому) на массу двусмысленностей, временами явных ошибок и даже подкупов жрицы или, по крайней мере, ее помощниц. Подкупить Оракула было естественным для власть имущих. Но даже и так греки видели в нем рупор божественной пророческой истины и при этом более надежный, чем любой другой. Они доверяли ему. Оракул сохранял свой авторитет даже в суетные, наполненные цинизмом дни пятого и четвертого столетий до н. э., когда афиняне стали намного меньше считаться с религией и отвергали вмешательство богов в их жизнь.

Уважение к Оракулу и его божественному патрону способствовало накоплению огромного богатства, которое, наверное, потрясало даже самых прожженных безбожников. Для благодарных богомольцев было в обычае посылать из дома богатые подарки. Эти и другие подношения и храмовые сборы накапливались в течение многих веков, и в конце концов Дельфы сделались одним из богатейших мест на земле, подвалы ломились от золота и серебра, мрамора и прекраснейших произведений искусства, творений самых знаменитых художников того времени. Буквально тысячи статуй, картин и барельефов заполоняли территорию святилища и его сокровищницы. Богомольцев, взбиравшихся по серпантинам Священной тропы, которая извивалась по склонам горы в направлении храма Аполлона, охватывал священный трепет, когда они поднимались вверх, ослепленные окружавшими богатствами, военными памятниками, статуями богов и богинь, героев и царей. Паломники, впервые вступившие в пределы храма, осматривались вокруг, храня благоговейное молчание. Некоторые, наверное, плакали. Паломников