Опасная граница - Томас Дж. Барфилд Страница 36

признать формальную структуру взаимоотношений. «В честь данного случая были организованы особые церемонии, а его (шаньюя) статус рассматривался выше, чем статус сановников или князей империи». Как законный шаньюй, хотя и имеющий соперника, по занимаемому положению он приравнивался почти к самому императору Китая, причем разница по сравнению с полным равенством, гарантировавшимся договорами хэцинь, была едва ощутимой. Его не принуждали низко кланяться перед троном, не жаловали ханьских титулов, показывая, что шаньюй не является частью административной структуры Хань. В обмен на визит ко двору Хуханье получил 20 цзиней золота, 200 000 монет, 77 комплектов одежды, 8000 кусков шелка, 6000 цзиней шелковой ваты, а его сподвижникам было выдано 34 000 ху риса. На следующий год и Чжичжи, и Хуханье направили посланников для сбора даров, но Хуханье получил больше. В 49 г. до н. э. Хуханье нанес второй личный визит и получил еще больше даров, включая 9000 кусков шелка и 8000 цзиней шелковой ваты. На следующий год Хуханье пожаловался, что его люди находятся в бедственном положении, и ханьский двор направил 20 000 ху риса, чтобы накормить их, хотя голод свирепствовал в некоторых частях самого Китая. Эти дары, зерно и торговля помогли Хуханье объединить сюнну[107].

В этом новом споре из-за выгод, предоставляемых даннической системой, Чжичжи оказался проигравшим. В 45 г. до н. э. он потребовал от ханьского двора возвращения заложника. Раздумывая, как быть, ханьский двор почти два года выжидал, прежде чем отправил заложника обратно с официальным эскортом. Чжичжи убил ханьского посла, а затем покинул старую территорию сюнну, уйдя далеко на северо-запад, где сразился с усунями и распространил свою власть на область Ферганы. Хуханье победил в междоусобной войне за счет экономических ресурсов Китая, даже не встречаясь со своим братом на поле боя. Позднее, в 35 г. до н. э., Чжичжи погиб от рук ханьских воинов во время военной кампании в Западном Туркестане[108].

Хотя повторные визиты южного шаньюя к императорскому двору и просьбы о предоставлении зерна создавали впечатление, что сюнну были весьма слабы, в действительности они быстро набирали силу. Два ханьских посланника, выехавших для расследования причин исчезновения миссии, направленной к Чжичжи, были поражены тем, насколько сюнну оправились после потерь в междоусобной войне:

[Посланники] заметили по процветающему виду и многолюдности селения сюнну, что последние более чем вернули себе былое процветание и что местность вокруг укреплений не населяли больше звери из лесов и пустынь. Уверенный в своей силе шаньюй больше не испытывал опасений в отношении Чжичжи, и поговаривали, что его основные министры упорно рекомендовали ему двинуться на север[109].

В 43 г. до н. э. Хуханье действительно вернулся на север, на родину, «и его люди постепенно воссоединились, придя отовсюду, и страна вновь стала населенной и спокойной»[110].

Снова находясь в степи, Хуханье мог свободно использовать измененную форму стратегии внешней границы. Угроза осталась той же. Сюнну не были подконтрольны ханьскому правительству и могли при желании атаковать границу. Существенное отличие этого периода от прежних заключалось в том, что при даннической системе сюнну использовали скрытые, а не прямые формулировки угроз, как столетием ранее. В своих посланиях они использовали вежливые выражения, уверенные, что ханьский двор сможет подсчитать цену отказа их требованиям.

Склонив сюнну с помощью предусматривавшихся в рамках даннической системы субсидий и торговых преимуществ к мирному договору, ханьский двор был постоянно обеспокоен, что оскорбив сюнну, может спровоцировать ненужную и дорогостоящую войну на границе. При учете только официальных данных о выдаче шелка сюннуским данническим миссиям становится ясно, что, чем дольше продолжался мир, тем более дорогостоящим он становился, так как постоянно увеличивалась стоимость даров, выдаваемых каждому шаньюю, прибывавшему с визитом к ханьскому двору[111]:

Первые три визита нанес сам Хуханье, использовавший два из них для получения средств на восстановление конфедерации сюнну. Резкое увеличение количества подарков во время его последнего визита в 33 г. до н. э. указывает на восстановление былого могущества сюнну. После смерти Хуханье у шаньюев появился обычай — один раз за время своего правления (как правило, после нескольких лет царствования) наносить визит ханьскому двору. Единственный шаньюй, который не нанес визита ханьскому двору, умер в 12 г. до н. э. по пути к императору. Сюнну, а не Хань, настаивали на этих визитах. Китай встречал шаньюев вовсе не с распростертыми объятьями, так как страшился огромных государственных расходов и укоренившегося мнения о том, что они приносят несчастья. Страх перед колдовством был широко распространен при ханьском дворе, и считалось, что шаманы сюнну накладывали проклятья на подарки императору[112]. В 49 и 33 гг. до н. э. ханьские императоры умирали сразу же после визитов шаньюя. В 3 г. до н. э. ханьский двор первоначально отклонил предложение о визите, сославшись на то, что он слишком дорог и сопровождается дурными предзнаменованиями, однако опасение вызвать недовольство сюнну (после того, как один из министров указал на имеющиеся риски), заставило пересмотреть это решение:

Сейчас шаньюй, вновь вставший на путь справедливости и охваченный неподдельно искренними чувствами, желает покинуть ставку, чтобы представиться императору; это традиция, которая передавалась с давних времен и воспринималась как благоприятная духовно мудрыми. Хотя она может дорого стоить государству, ее нельзя игнорировать… Ссориться с тем, кто имеет добрые намерения, значит возбуждать сердечную ненависть.

Отрекшись от своих прежних добрых намерений, [сюнну] вспомнят сказанное нами в прошлом и, пропитавшись горькой ненавистью к Китаю, разорвут все связующие узы и никогда более не будут выражать почтение в присутствии императора. И будет невозможно внушить им благоговейный страх, и будет бесполезно обращаться к ним… Теперь в деле управления сюнну, когда напряженные усилия сотен лет могут быть утрачены за один день и когда желание сохранить 1/10 часть может привести к утере целого, — это, по мнению Вашего покорного слуги, не приведет к миру для страны. Может ли Ваше Величество немного подумать над этим вопросом с тем, чтобы предотвратить бедствия пограничного населения прежде, чем возникнет смятение или будет объявлена война?[113]

Шаньюй прибыл с государственным визитом ко двору в 1 г. до н. э. и был щедро вознагражден. В том же году скончался император Хань.

При внимательном взгляде на данническую систему в течение последних 50 лет существования династии Ранняя Хань становится очевидным, что эта система, несмотря на свою специфическую терминологию, по-прежнему глубоко коренилась в традиции хэцинь. Требования предоставления заложника, выражения почтения и выплаты дани были по большей части символическими. Заложник при дворе мало что значил, поскольку при нанесении ему вреда ханьский двор рисковал развязать войну. Самое большее,