Шотландия в Новое время. В поисках идентичностей - Виктор Юрьевич Апрыщенко Страница 28

на стороне реформаторов, Нокс с еще большим воодушевлением принялся собирать под свои знамена протестантов. И хотя французы предприняли попытку послать на помощь Марии четыре с половиной тысячи воинов, зимний ветер обратил эту армию от шотландских берегов, а с приходом весны собственные внутренние проблемы королевства помешали Франциску повторить попытку. Наконец, внезапная смерть Марии де Гиз в июне 1560 г. положила конец этим попыткам французского вмешательства – с французского берега было крайне сложно сплотить тех, кто все еще оставался верен восемнадцатилетней королеве. В конце концов, Эдинбургский договор, подписанный 6 июля 1560 г., предусматривал вывод французских солдат с территории Шотландии и назначение семнадцати представителей шотландского парламента в качестве временного правительственного совета. Все вопросы, связанные с религией, должны были решаться на заседаниях уже нового парламента[123].

В то время как королевские войска после заключения перемирия возвратились в Эдинбург, что давало возможность повстанцам захватить полностью Перт, в Сент-Эндрюсе Лордами конгрегации было провозглашено создание армии конгрегации Христа. В ответ на это событие по всему королевству прокатилась волна воодушевления среди сторонников реформированной религии – аббатство Сконе было полностью разграблено толпой, а в результате этих беспорядков пострадали и монастыри, расположенные на пути марша армии к Эдинбургу. Войсками короны был сдан Данбар, и протестантским полкам был открыт путь на столицу, захватив которую, они издали декрет о низложении регента и основании Большого совета, должного править от имени отсутствующей королевы. Королева-регент тем временем вынуждена была скрываться до тех пор, пока из Франции не прибыло подкрепление, которое помогло ей вернуть Лейт и Эдинбург. Но даже в это время, когда обстоятельства, казалось бы, способствовали решительным действиям, Елизавета воздерживалась от вторжения в Шотландию, и только прибытие французских полков толкнуло ее на то, чтобы послать флот для блокады Ферт-о-Форта в январе 1560 г., а годом позже подписать в Бервике договор с Лордами конгрегации на предмет введения английских войск в Лейт для борьбы с французами.

В то время, как королева-регент лежала при смерти в Эдинбургском замке, борьба между осаждающей английской армией и обороняющимися французскими войсками продолжалась всю весну. Смерть Марии де Гиз 11 июня 1560 г. пришла как избавление от агонии, и Джон Нокс радостно возвестил об этом шотландцам. Англии и Франции не оставалось теперь ничего, кроме как вести переговоры о мире, и в июле 1560 г. Эдинбургский договор закрепил французское признание прав Елизаветы на престол Англии, а также вывод английских и французских полков с территории Шотландии. Это одновременно послужило эффективным официальным концом и «Древнего Альянса» с Францией, восходящего еще к 1295 г., а также стало началом нового этапа шотландской реформации.

Партия Лордов конгрегации действовала как временное правительство. В августе 1560 г. шотландский парламент, названный «реформационным», инициировал серию законопроектов от имени королевы. Это заложило основу т. н. «шотландской вере» – двадцати пяти статьям, написанным в спешке Джоном Ноксом и пятью другими протестантами, всеми с именами Джон – Джон Нокс, Джон Уилкок, Джон Уинрам, Джон Споттисвуд, Джон Роу и Джон Дуглас. В документе провозглашалось уничтожение власти паства и запрещалось проведение католических богослужений. Вместе с тем, этот парламент не принял другой важный документ Реформации – «Первую книгу Порядка», которая была своего рода уставом зарождающейся церкви. Документ был посвящен организации церкви, устройству общины, выборам священников и пасторов, а также установлению образовательной системы, которая, во-первых, могла бы давать поддержку священникам, а, во-вторых, формировала общедоступную образовательную среду в Шотландии.

Основа пресвитерианской церкви была чрезвычайно далека от тех образцов шотландского пресвитерианизма, с которыми мы сталкиваемся в XVII и XVIII вв.[124], поскольку с 1690-х гг. начался новый этап его эволюции, дополненный просветительским модератизмом XVIII столетия. Это, однако же, не отрицает того факта, что для большинства людей реформация стала решающим событием шотландской истории, при этом многие воспринимают ее как внезапное событие, которое таковым было лишь отчасти. Конечно, например, в Сент-Эндрюсе переворот произошел в одночасье, в течение одной ночи с И на 12 июня 1559 г., когда армия Лордов конгрегации вместе с Джоном Ноксом вошла в город, изгнала священников из католических приходов, уничтожила церковные украшения и превратила католические церкви в протестантские. Но, во-первых, такая внезапность была характерна отнюдь не для всей Шотландии, а, во-вторых, даже разрушив монастыри и вынеся из церквей скульптуры и иконы, шотландский протестантизм далеко еще не обретал свою завершенную форму. Понадобились многие десятилетия, прежде чем идеи новой религии – идеологические, институциональные, организационные и другие – были внедрены в массовое сознание настолько, что стали частью национальной идентичности. Для многих же шотландцев середины XVI в. новая религия связывалась лишь с именем одного человека, Джона Нокса.

Действительно, по мнению как современников, так и последующих исследователей, шотландская реформация началась с его зажигательной службы в Перте в мае 1559 г., на которой прозвучал призыв разрушать монастыри. Именно это обусловило тот факт, что для многих Нокс и реформация – слова-синонимы. Фанатичный приверженец своей идеи, блестящий оратор, отважившийся на единоличный диспут с королевой Марией, Нокс, бесспорно, является символической фигурой. Вместе с тем, многие его инициативы лишь разжигали вражду – например, диспут с королевой не имел сколь либо важного исторического значения, кроме того, что возбудил ненависть по отношению к молодой правительнице, что имело для нее фатальные последствия.

Не можем мы, очевидно, вслед за некоторыми шотландскими историками считать Нокса и шотландским националистом, поскольку идеи, которые он высказывал, относятся к сфере теологии, а не политической доктрины. Кроме того, Джон Нокс выступал агентом английского влияния в Шотландии, как в сфере религии, так и политики, а Псалтырь, как и Библия реформированной церкви, и все официальные документы составлялись им на английском языке. Эта «ненационалистическая» направленность отразилась и в его семейной жизни – его первая жена, Мариори Боус, была англичанкой, а оба сына получали образование в Англии.

Более справедливо говорить о том, что популярность Нокса происходила от его противостояния с Марией Стюарт, а также из тех призывов к разрушению старого, которыми сопровождались все его выступления. И хотя конфликт Марии Стюарт и Джона Нокса не имел судьбоносного для реформации характера, тем не менее, он был чрезвычайно символичным и понятным для современников: ревностный кальвинист против католической монархии, непреклонный морализм против харизматического ренессансного блеска. Однако именно эти, бесспорно редуцированные, символы и оказали влияние на шотландскую идентичность.

Джон Нокс является автором «Истории реформации в Шотландии», книги, не опубликованной при жизни автора, а вышедшей впервые в 1644 г., переизданной в 1846–1864 гг., а затем вновь изданной на современном английском языке в 1949 г.[125] С момента своего первого издания она оказала непосредственное