Первая война Гитлера - Томас Вебер Страница 26

В нескольких километрах от нас в тылу полно свежих молодых баварцев. В каждом бельгийском местечке теперь молодые германские войска. Их всё ещё балуют и обучают. Я не знаю, как долго ещё, но затем должно начаться веселье. Что же до наших старых добровольцев, то они немного подавлены сейчас. Постоянное сражение привело к очень многим жертвам, а ещё тут холодно и мокро.

Гитлер теперь начал думать о новом лучшем мире. Как он написал Хеппу, лучший мир для него такой мир, в котором Германия победно закончила войну и, что более важно, мир с менее космополитичной Германией:

Я часто думаю о Мюнхене, и у каждого из нас только одно желание: что он вскоре получит шанс расквитаться с этой командой [mit der Bande – "с этой бандой", т.е. с британцами], напасть на них неважно какой ценой, и что те из нас, кто будет достаточно удачлив, чтобы вернуться в отечество, найдут его более чистым местом, менее изобилующим иностранным влиянием, так что ежедневные жертвы и страдания сотен тысяч наших людей и потоки крови, текущие здесь день за днём против интернационального мира, не только помогут сокрушить внешних врагов Германии, но и что наш внутренний интернационализм также будет разрушен. Это будет гораздо более ценно, чем приобретение территорий.

Письмо Гитлера столь важно, потому что оно обеспечивает нас наиболее ясным заявлением военного времени о его идеологии, какое у нас есть. В отличие от всех его послевоенных заявлений или утверждений людей, с которыми он встретился во время войны, это единственное из известных нам писем, несомненно представляющее его политическое мышление времени войны. Или, следует сказать, его мышление в начале войны. Желание Гитлера вернуться к чистой, менее космополитической Германии было выражено языком, который был обычным среди радикальных правых как в Германском Рейхе, так и в немецких землях империи Габсбургов. Значение письма в том, что в нём он равняется на политическую периферию немецкой политики. Это также может быть прочтено как язвительная критика тех его товарищей по оружию в полку Листа, которые всего лишь несколькими неделями ранее братались с британскими солдатами.

***

События в 1915 году покажут, станет ли большинство людей полка Листа, подобно Гитлеру, направлять свой военный опыт до настоящего времени в постоянную и безоговорочную поддержку войны. Более важно то, что события в 1915 году покажут, станут ли они поддерживать войну по тем же причинам, что и Гитлер. Другими словами, наступающие месяцы покажут, станут ли солдаты 16‑го полка, подобно Гитлеру, видеть своей целью менее интернациональную и космополитичную Германию – вкратце, станут ли они в своих политических стремлениях более подобны Гитлеру, или же они станут направлять свой опыт войны в других направлениях. Наконец, события в 1915 году покажут, насколько типична была военная служба Гитлера для полка в целом и что фронтовики думали о нём.

Пополнения, на которые Гитлер возлагал все свои надежды и которые продолжали прибывать в первые несколько месяцев года, на самом деле были очень плохо обучены и, по словам офицера, который вёл военный дневник 12‑й запасной пехотной бригады, всё ещё не могли даже правильно стрелять ко времени прибытия в Бельгию и Францию. Тем не менее многие из новых молодых призывников компенсировали свой недостаток обучения, по крайней мере, пока они не прошли через своё боевое крещение, воинствующим рвением проявить себя на линии фронта. "Молодое пополнение войск представляется нетерпеливым, поскольку они всё время должны заниматься учениями и им всё ещё не разрешают отправиться в окопы", - наблюдал отец Норберт в начале марта. По крайней мере некоторые из них, несомненно, проявляли такое отношение к войне, которое было характерно для Николауса Денка, 28‑летнего сына фермера в 1‑й роте. Умирая 5‑го марта от ран, полученным им в предыдущую ночь, он шептал: "Германия должна одержать победу, Германия победит, Германия побеждает!" - как записал полковой врач Макс Риэль в своём дневнике.

Этот случай предполагает то, что надежды Гитлера относительно новых призывников были оправданы. Однако в противоположность его восприятию ни солдаты в его полку, которые уже были в нём несколько месяцев, ни более старые люди среди призывников полка не разделяли позиции Денка.

Это тогда произошли первые случаи членовредительства в группе армий, к которой принадлежал 16‑й полк. Иногда солдаты покидали свою часть, наносили себе ранение и затем являлись в другую часть в надежде, что их отправят в армейский госпиталь или даже домой. Падение духа не ограничивалось теми, кто наносил себе раны. Отец Норберт отмечал, что недовольство войной назревало среди солдат, которые уже провели несколько недель или месяцев в окопах, и среди более пожилых солдат войск подкрепления: "'Если бы только война закончилась! Если бы только вдруг наступило мирное время!' Это то, что слышно повсюду, особенно среди более пожилых резервистов". Вкратце, пока было мало признаков согласия в позициях Гитлера и большинства солдат его полка. В то же время большие кровавые битвы 1915 года (и воздействие сражений на солдат 16‑го полка с их возможностью одичания и радикализации) всё ещё были в будущем.

Офицеры полка Листа между тем должны были решать проблему – как наилучшим образом справиться с растущим уровнем недовольства в полку в попытке поддержать дух среди его солдат.

Баварские военные планировщики и офицеры полка Листа использовали методы кнута и пряника для поддержания среди солдат боевого духа, чтобы заставить их продолжать верить в то, что это была война, в которой стоило сражаться (и, если необходимо, умирать). По крайней мере вначале акцент был на использовании поощрений в попытке победить растущее недовольство в полку. В действительности, никогда в войне германские военные власти не станут использовать дисциплинарные меры столь безжалостно, как британцы, французы и итальянцы. Если, например, были казнены 307 британских солдат, примерно 700 французских и до 900 итальянских, то немцы казнили только 48 своих людей.

Усилия по поддержке высокого боевого духа среди солдат полка Листа включали посещения фронта и королём Людвигом III Баварским, и кронпринцем Руппрехтом. Визит короля Людвига был для солдат "днём, который войдёт в историю", как отметил в своём дневнике отец Норберт. Людвиг даже посетил солдат полка Гитлера в их месте отдыха на фабрике Galant в Комине, пожимая руки многим из RIR 16 – большинство из которых прежде не представляли, что их положение в обществе когда-либо позволит им лично встретиться