Джон Армстронг - Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941—1943 Страница 16

Хотя значительное количество партизан бежало из этого района или пыталось укрыться, в целом партизанское движение, несомненно, понесло тяжелые потери. В немецких донесениях об операциях против партизан потери последних обычно сильно завышались; в число убитых часто включалось большое количество ни в чем не повинных, а иногда и сотрудничавших с немцами жителей, пострадавших при проведении массовых карательных операций. Но во время проведения операции «Ганновер» все обстояло иначе. В этом случае происходили крупные сражения между регулярными немецкими частями и советскими войсками. Здесь не было огульного уничтожения мирного населения, характерного для проводимых немцами операций против партизан. Поэтому в этом случае приводимые немцами цифры партизанских потерь могут считаться сравнительно точными, отражающими истинную картину потерь советских сил.

Статистические отчеты немцев об общих советских потерях – не делая различий между партизанами и регулярными советскими войсками – дают следующую картину. Немцы утверждали, что 5630 человек[36] были взяты в плен или дезертировали, и эту цифру можно считать вполне верной. Убитыми немцы насчитали 2943 человека, и, по их оценкам, погибло еще 1150 человек[37]. Это дает общие потери в количестве 9454 человек. К ним следует добавить потери не менее 1000 человек, погибших в боях, непосредственно предшествовавших наступлению 24 мая[38]. Таким образом, в общей сложности число потерь составило примерно 10 500 человек. Если сюда добавить 2000–3000 человек, которые, по оценкам немцев, прятались в этом районе, и 2000 или более бежавших из этого района к середине июля, то цифра будет соответствовать общему количеству партизан и регулярных войск, находившихся, по оценкам немцев, в районе Ельни и Дорогобужа в середине мая 1942 года.

Эти цифры следует сравнить с потерями немцев. Согласно немецким донесениям, потери немцев во время проведения главной фазы операции составили 468 человек убитыми и 1524 ранеными или пропавшими без вести[39]. К этим цифрам следует добавить порядка 200 человек, погибших в период, непосредственно предшествовавший операции «Ганновер», что в общей сложности дает цифру немецких потерь примерно в 2200 человек по сравнению с советскими потерями в количестве около 10 500 человек[40].

Ввиду численного превосходства немцев и лучшей подготовленности в военном отношении их войск действия советских партизан и регулярных войск можно считать заслуживающими похвалы, а подчас и просто героическими.

2. Попытки скрыться

Еще на ранних этапах проведения операции «Ганновер» часть партизан и солдат регулярных частей предпринимали попытки скрыться в одиночку или небольшими группами. Члены местной советской администрации, назначенные в период нахождения этого района под контролем партизан, стремились укрыться в лесах. Несколько групп прятались в районе Балтунина и дальше к югу, по направлению к Рославлю. Все немецкие донесения о завершении операции «Ганновер» сходятся в том, что значительное число (порядка 2000–3000 человек) стремилось укрыться, оставаясь в этом районе. Кое-кто из этих людей уже в июне стали объединяться в мелкие партизанские отряды, но это, скорее, было исключением из правил. Практически все скрывавшиеся группы являлись небоеспособными и были заняты исключительно проблемой выживания. Часть из них пыталась примкнуть к отрядам организованной немцами вспомогательной полиции либо старалась ввести немцев в заблуждение, изображая из себя такие полицейские формирования.

Вместе с тем скрывавшиеся руководители партизан, по всей видимости, ожидали ослабления немецкого натиска, с тем чтобы вновь начать формирование партизанских отрядов; с этой целью кое-кто из них даже стремился внедриться в состав местных администраций, которые немцы создавали в очищенных от партизан районах. Об этом будет сказано ниже.

3. Бегство

Как мы видим, большинство партизанских отрядов после непродолжительного периода сопротивления распались. Часть отрядов с самого начала пыталась спастись бегством, следуя в южном направлении[41]. Другие неоднократно бежали под натиском немцев, но время от времени были вынуждены останавливаться и вновь вступать в бой либо по тактическим соображениям, либо по приказу генерала Белова, а затем бежали вновь.

Когда немецкое наступление докатилось до западной части занятого партизанами района, генерал Белов решил перегруппировать остатки своих сил и попытаться прорваться сквозь кольцо окружения немецких войск на юг, в Брянскую область. Примерно 3 июня Белов сообщил подчиненным ему партизанам и регулярным войскам о том, что они окружены и что им следует попытаться соединиться с полком под командованием Лазо (который находился в южной части района Ельни и Дорогобужа) и пробиваться в Брянские леса, где их ожидают новые задания. 9 июня Белов примерно с 2000 человек прорвался сквозь кольцо окружения в районе поселка Берники, разгромив батальон 221-й пехотной дивизии, удерживавший этот участок фронта вдоль дороги Балтунино – Ельня (см. рис. 3 и 4). Его силы соединились с остатками полков Лазо и Козубского в районе деревни Мутище. Оттуда Белов, Лазо, Козубский, Юденков (комиссар полка Козубского) и ряд других офицеров были вывезены самолетом; большинство оставшихся двинулось на юг на соединение с силами партизан, действовавшими вокруг Кирова и Брянска.

Несколько партизанских групп, которым удалось подобным образом ускользнуть, действительно вошли в состав партизанского движения в Брянской области. Остатки полка Лазо действовали там весьма активно. Сам Белов был доставлен в Брянскую область и занимал важный пост в партизанском движении к западу от Брянска. Но судьба этих партизанских формирований не рассматривается в данной главе.

Попытки немцев воспрепятствовать возрождению партизанского движения

1. Военные меры по наведению порядка

Планируя операцию «Ганновер», немцы предвидели, что многие партизаны попытаются укрыться и потребуются значительные усилия для полной очистки от них этого района. Это предвидение оказалось верным. В конце операции в районе оставалось много партизан и солдат регулярных войск (порядка 2000–3000), скрывавшихся по отдельности или мелкими группами. Немецким Верховным командованием особо подчеркивалась необходимость постоянного наблюдения и тщательных поисков. В этой связи было сочтено целесообразным продолжать использовать в этом районе значительное количество регулярных войск[42].

Выполняя поставленную задачу, немецкое командование, отвечавшее за безопасность в этом районе, разрабатывало планы по наведению порядка с помощью военных мер и претворяло их в жизнь. Эти действия, к числу которых можно отнести мелкую операцию против насчитывавшего 300 человек партизанского отряда в западной части района[43], были, как правило, успешными. Донесения указывают на то, что в период с середины июля до конца сентября немцы проводили облавы на все еще остававшихся на свободе партизан и препятствовали действиям мелких партизанских групп. В результате одна из находившихся в этом районе немецких армий смогла доложить, что в период с 1 октября 1942 года по 18 января 1943 года в тылу армии практически не было партизан.

2. Политические меры по наведению порядка

Хотя для наведения порядка немцы в первую очередь рассчитывали на длительное присутствие военных сил, они вскоре поняли, что для восстановления мира и спокойствия на отвоеванной у партизан территории потребуются политические меры.

В разрабатываемых ими планах особо подчеркивалось, что важной предпосылкой успешного использования политических мер по наведению порядка является тщательное разграничение между партизанами и их пособниками, с одной стороны, и остальным населением – с другой. Коллективного наказания – подхода, часто использовавшегося немцами в силу его простоты, – в этом районе следовало избегать. (В документах указывается, что такие предосторожности немцами действительно соблюдались.) Требовались усилия, чтобы заставить население оказывать помощь в поимке остававшихся на свободе партизан; бережное обращение с населением должно было послужить побудительной причиной для оказания такой помощи.

Для выполнения этих планов немцы стремились заручиться поддержкой населения путем пропаганды. К пропагандистским мерам можно отнести попытки обвинить партизан во всех выпавших на долю населения бедах и стремление убедить последних в том, что такие действия партизан, как грабежи, пагубно отражаются на мирных жителях, но не причиняют никакого вреда немцам.

Вторым направлением в использовании мер политического характера стало восстановление отрядов вспомогательной полиции. Об этом свидетельствует приведенный ниже документ.