Военная история Боспорского царства - Юрий Александрович Виноградов Страница 10

поспешностью. Укрепления на акрополе Пантикапея, северный участок которых сравнительно недавно был открыт во время раскопок, сооружались таким образом, чтобы в их трассу были включены стены разрушенных к тому времени каменных зданий. В результате здесь была создана продуманная система обороны бастионного типа. Нижняя часть оборонительных стен (цоколь) была сложена из камня, выше шла кладка из сырцовых кирпичей. По расчетам В. П. Толстикова, высота стен достигала 7 метров. Раскопками была открыта любопытная конструктивная деталь оборонительной системы — калитка для вылазок около западного угла; ширина ее составляет 0,8 метра.

В другом боспорском городе, Тиритаке, пожар произошел в конце VI века до н. э., после чего здесь была возведена оборонительная стена шириной 1,7–2 метра, в трассу которой, как и в Пантикапее, были включены стены некоторых разрушенных домов. В. Ф. Гайдукевич полагал, что такая стена могла противостоять лишь неожиданным набегам кочевников{23}. Новый катаклизм в истории Тиритаки приходится на 480–470 годы до н. э., когда в сильном пожаре погибли все городские дома.

Оборонительная стена, построенная в Мирмекии несколько позднее, чем в Тиритаке, была более монументальной, в ширину она достигала 3 метров. В высшей степени любопытно, однако, что мирмекийская стена не окружала всей площади поселения, а лишь отсекала его прилегающую к акрополю западную часть, то есть опять же была возведена с очень большой поспешностью. Обвод оборонительных стен вокруг всего Мирмекия был построен позднее, когда скифская угроза ослабла.

В стратегической системе обороны Боспора этого времени, как представляется, важную роль сыграл так называемый Тиритакский вал. О его датировке не утихают споры, и многие ученые склоняются к мысли, что он относится к сравнительно позднему времени. Мы же считаем возможным придерживаться традиционной точки зрения и связывать строительство вала со временем Археанактидов. Этот оборонительный рубеж, следы которого еще видны на современной поверхности, имеет 25 километров в длину — он начинается у Азовского моря, идет в южном направлении и обрывается у Тиритаки, но далее к югу видны следы подобного сооружения, оканчивающегося у Черного моря. Иными словами, складывается впечатление, что вал отсекал восточную часть Керченского полуострова.

Укрепления акрополя Пантикапея

(по В. П. Толстикову)

Само по себе возведение валов и «длинных стен» — типичнейший способ защиты земледельческих народов от нападения кочевников, в качестве примеров чему можно привести Дербент, Великую Китайскую стену, русские засеки и т. д. Не следует забывать и того, что древние греки были прекрасно знакомы с системой укрепления территории с помощью возведения стен на перешейке от моря до моря. Первая такая попытка, естественно, из известных нам, относится к середине VI века до н. э. — это стены, построенные Мильтиадом на Херсонесе Фракийском (Геродот, VI, 36). Боспорские греки в этом деле, конечно, не были пионерами.

Как представляется, система обороны Боспора Киммерийского при Археанактидах была достаточно продуманной. В зимнее время она, конечно, не могла базироваться только на Тиритакском валу, который подвижные отряды кочевников, в общем, имели возможность обойти по льду. Но могли ли такие зимние рейды нанести большой урон боспорцам? Думается, что нет. Урожай на полях был к тому времени уже убран, а население могло легко укрыться под защитой городских стен, которые, напомним, были открыты раскопками в Пантикапее, Фанагории, Тиритаке, Мирмекии и Порфмии. Тиритакский вал был дополнительной защитой боспорских городов в летнее время и, что особенно важно, единственной защитой боспорских (прежде всего пантикапейских) сельскохозяйственных угодий в весенне-летний и осенний сезоны, когда они действительно могли пострадать от нападения номадов. В этом отношении вал, конечно, имел большое значение. Следующим этапом возведения защитных рубежей в Восточном Крыму стало строительство так называемого Аккосова вала, который находился западнее Тиритакского и шел от Азовского моря до Черного, имея около 36 километров в длину.

Рубежи Боспора, надо думать, защищали не только гражданские ополчения союзных городов-государств, но и контингенты дружественных им варварских племен. О развитии самых тесных контактов греков с местными племенами во время Археанактидов свидетельствуют курганы с погребениями туземных аристократов, которые насыпались в окрестностях всех главных городов (Пантикапей, Нимфей, Фанагория, Кепы, возможно, Гермонасса). Почти во всех курганах были захоронены воины-всадники{24}.

В вооружении этих воинов любопытнейшим образом переплелись варварские и греческие черты. В наборе защитного вооружения предпочтение отдавалось греческим шлемам и поножам, а вот металлические панцири были местными, относящимися к типу чешуйчатых доспехов, то есть, как уже говорилось, обычных у скифов и их юго-восточных соседей — синдов и меотов. Комплекс наступательного вооружения целиком соответствовал местным традициям: лук со стрелами, меч типа акинак, копье.

Наиболее показательная группа курганов местной знати, частично относящаяся к времени Археанактидов (в ней имеются и более поздние памятники), расположена под Нимфеем{25}. Здесь во время археологических раскопок были обнаружены материалы, позволяющие судить о том, как были вооружены союзники боспорцев. Вооружение их было многочисленным и разнообразным; рядом с погребенными, как правило, были положены несколько мечей, кинжалов, копий и, очевидно, лук со стрелами, от последних, естественно, сохранились лишь бронзовые наконечники стрел. Чешуйчатые панцири, столь характерные для местных племен Северного Причерноморья, были составлены из железных и бронзовых пластинок. Комплекс защитного вооружения дополнялся греческим бронзовым шлемом халкидского типа, то есть с выделенным наносником и нащечниками, а также греческими бронзовыми поножами, которые в отличие от более ранних не имеют пышной орнаментации. Каждого знатного воина сопровождало захоронение коня или даже нескольких коней с великолепной уздой, украшенной в скифском зверином стиле. Нет сомнения, что общий облик боспорского всадничества, который реконструируется на основании находок из курганов, в частности Нимфейских, является наглядным проявлением смешения греческой и варварской элиты в единый пласт боспорской (неоднородной по своему происхождению) аристократии. Вкусы этой аристократии проявляются во многих категориях свойственной ей материальной и духовной культуры, в том числе и в снаряжении коня, наборе вооружения и т. д.

Кратко подводя итог сказанному, следует с полной определенностью