Общая цель - Рейчел Рид Страница 9

что он вообще не был способен любить. Не так, как Скотт любил Кипа, или Картер Глорию. Любовь, которую его друзья испытывали к своим партнёрам, заставляла их лица сиять, когда они говорили о своих половинках. Возможно, такая любовь была редкостью, и всё, на что Эрику стоило надеяться, — это искра влечения к кому-то и приятный разговор.

Болтовня Скотта о «Кингфишере» заставила его задуматься, работал ли в тот вечер один небезызвестный бармен. И что выбраться куда-нибудь ненадолго могло пойти на пользу.

— Ты прямо отсюда поедешь в бар? — спросил Эрик.

— Да. Отсюда до него ближе, чем до моего дома.

Эрик задумался. Он покинет арену в костюме, но и Скотт тоже. Пиджак с галстуком можно было снять перед входом в бар.

— Может, я с тобой поеду. Если ты не против.

Скотт выглядел удивлённым, затем широко улыбнулся, его голубые глаза сверкнули.

— Это было бы круто!

Вероятно, идея была ужасной. На прошлой неделе Кайл довольно недвусмысленно отверг Эрика и, наверно, не обрадуется, увидев его у себя на рабочем месте. Но Эрик не собирался беспокоить Кайла, он не был таким глупым. Он насладится вечером в компании Скотта, и, если украдкой бросит несколько взглядов на Кайла, это никому не повредит.

Эрик и Скотт пользовались услугами одной и той же службы водителей. Как только машина тронулась, Скотт начал раздеваться. Сначала пиджак, потом галстук, Эрик повторил за ним. Но когда начал закатывать рукава рубашки, Скотт снял свою рубашку полностью, а под ней оказалась обтягивающая угольно-серая футболка. Именно тогда Эрик заметил, что «костюмные брюки» Скотта на самом деле были парой стильных чёрных джинсов.

Когда он приподнял бровь, Скотт застенчиво улыбнулся.

— Дресс-код — по-любому дурацкое правило.

Эрик с улыбкой покачал головой.

— Когда ты успел стать таким бунтарём?

— Наверно, когда Кип однажды двадцать минут разглагольствовал о том, что профессиональных спортсменов заставляют носить традиционные мужские костюмы только для подавления креативности и утверждения гендерных норм.

— Ясно. — Эрик остался в рубашке, но расстегнул пару верхних пуговиц. — Забавно, что мы никогда не говорим о подобном в раздевалке.

— Мы к этому идём, — уверенно сказал Скотт.

Эрик знал, что Скотт искренне верил в недалёкое будущее, где хоккей будет таким же инклюзивным и гостеприимным, как бары, которые теперь посещал. Эрик не испытывал уверенности, что будущее их спорта настолько радужно, но если хоккейная культура и изменится, то в значительной степени благодаря мужчине, сидящему рядом с ним.

Эрик гордился тем, что был его другом. И ещё больше будет гордиться, стоя рядом с ним в день его свадьбы. Но этим вечером Эрик нервничал, потому что втайне надеялся застать Кайла на работе, и терялся в догадках, что это значило. Или на что именно надеялся. На данный момент он точно знал лишь то, что хотел смотреть на Кайла. Наслаждаться, как разгонялась в венах кровь, когда Кайл ему улыбался. Возможно, это было грустно. То, что его сексуальная жизнь стала настолько плачевной, что он выживал за счёт кокетливых подмигиваний от мужчины, которого на самом деле не интересовал. Но это было хотя бы что-то.

— Так, м-м... — Беспокойство в голосе Скотта привлекло внимание Эрика. — Думаю, к нам сегодня может присоединиться кое-кто ещё.

— О? Кто?

— Розанов. Он написал мне после игры. Спросил, что я делаю вечером, и я ему сказал.

Эрик опешил.

— Илья Розанов хочет провести с тобой вечер? В гей-баре?

Скотт пожал плечами.

— Видимо.

— Этот парень такой странный.

Скотт рассмеялся.

— Он загадочный, это точно. Но я думаю, он, возможно, неплохой парень. Помнишь, как он появился в том гей-клубе в Вегасе, чтобы потусоваться с нами?

Эрик помнил. Клуб проводил «Ночь Скотта Хантера», чтобы отпраздновать публичный каминг-аут Скотта. Вечеринка состоялась в тот же день, что и церемония вручения наград НХЛ, непосредственно после самой церемонии. Скотт пригласил всю аудиторию из зала, но, кроме нескольких товарищей по команде Скотта, которые находились в городе, единственным, кто пришёл, стал Розанов. Эрик тогда удивился не меньше, чем сам Скотт, увидев Розанова — человека, который годами с удовольствием подтрунивал над Скоттом при любой возможности, который обладал заслуженной репутацией дамского угодника, который, чёрт возьми, был известным хоккеистом из России, — спокойно подходящим к ним в гей-клубе. Эрик до сих пор не мог этого понять.

— Значит он в Нью-Йорке, где ночная жизнь одна из лучших в мире, и он хочет потусоваться с тобой?

— Да. Потому что я теперь очень крутой и весёлый. Разве ты не слышал?

Скотт игриво толкнул его локтем. Эрик заставил себя улыбнуться, но присутствие Розанова... усложнит всё. Эрик не был готов рассказать даже Скотту истинную причину решения присоединиться к нему этим вечером, не говоря уже об Илье Розанове. Эрик хотел открыться Скотту — он думал, что, возможно, захочет открыться всем, — но не любил совершать ответственные действия, пока не разложит всё по полочкам. По какой-то причине ему казалось логичным сначала попробовать пофлиртовать с мужчиной. Может быть, сходить на одно-два свидания или поцеловать того. Короче, всё, что могло бы сделать его бисексуальность реальной. Если бы он приобрёл такой опыт, возможно, смог бы с уверенностью рассказать лучшему другу о своей бисексуальности.

Нелепо было то, что он слышал в голове голос Скотта, ругающего его за убеждение, будто необходимо доказывать самому себе ту или иную собственную ориентацию. Но всё же Эрик хотел удостовериться, и не хотел, чтобы Скотт догадался. О том, что Эрик пришёл в бар попялиться на Кайла. К сожалению, Розанов казался гораздо более наблюдательным. И гораздо большим любителем докапываться до людей.

Машина остановилась перед баром, Скотт с Эриком поблагодарили водителя, выскользнув с роскошных кожаных сидений в бодрящий холод конца ноября. Они поспешили внутрь, с рюкзаками на плечах, набитыми снятой одеждой.

В «Кингфишере» было, как всегда, тепло и оживлённо, несмотря на заметную обшарпанность. На большинстве стульев и столов виднелись проплешины, где стёрлась морилка. Обои местами были порваны и отслаивались. Динамики в углах, из которых лилась поп-музыка, отчаянно нуждались в чистке от пыли. Большой телевизор в одном углу, показывающий игру НБА с Западного побережья, был старой модели. В целом, это была та ещё дыра, но что-то в этом месте манило и располагало к комфорту.

Большинство столиков были заняты, но, едва заметив Скотта, тут же подбежал Кип и указал на пустой столик у барной стойки. На нём