Бедная Настя - Мануэлла Юрьевна Макута Страница 9

— Но? — я почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Одно дело- смотреть такое в сериалах по телевизору или читать в романах, другое же- видеть боль, сломанную жизнь, в реальности.

— Но ничего- я звонила, писала сообщения. Он не отвечал. А потом его телефон стал недоступен, письма возвращались. Он просто исчез из моей жизни.

— И ты больше ни с кем... ну... не была вместе? Прости за такой вопрос, — я смутилась, но мне важно было знать. Не знаю, почему. Может, чтобы лучше понять маму. Зачем она похоронила себя заживо, страдая по отцу?

Мама подошла и села рядом с ней, взяла мои руки в свои.

— Знаешь, я, наверное, однолюб, — она попыталась улыбнуться. — Были мужчины, которые проявляли интерес, но... я не смогла. Не потому, что все еще ждала его, нет. Просто после такой любви и такой боли что-то во мне закрылось. И потом, у меня была ты. Ты стала центром моей вселенной.

— Ты до сих пор его любишь? — тихо спросила я

Мама задумалась, будто впервые задавала себе этот вопрос.

— Нет, милая. Я давно не люблю его. Но долго была обижена — это правда. Иногда обида сильнее любви, понимаешь? Особенно когда чувствуешь себя преданной. Я знаю, что должна была рассказать тебе раньше, и прости меня за это.

Я обняла маму.

— Мне жаль, что ты прошла через это одна. И... спасибо, что у тебя хватило сил вырастить меня.

— Ох, Настенька, — мама крепко обняла меня в ответ. — Ты — лучшее, что случилось в моей жизни, и я ни о чем не жалею. А что касается отца... если хочешь, мы могли бы попытаться его найти. У тебя есть право знать свои корни.

Я на мгновение задумалась, глядя на фотографию, которая лежала на столе. Этот незнакомый мужчина с маминой фотографии — часть ее, но в то же время абсолютно чужой человек. Может, у него давным-давно другая семья или даже несколько. Может, мои бабушка и дедушка, родители отца, не захотят увидеть внучку, которую не растили, не любили. А, может, их и вовсе нет в живых. От одних таких мыслей стало не по себе.

— Я не знаю, мам. Мне нужно подумать.

Мама кивнула.

— Конечно. Нет никакой спешки. А пока, — она встала и снова включила плиту, — ужин почти готов. И, знаешь, мне стало легче от этого разговора. Как будто камень с души упал.

Я смотрела на маму — сильную, красивую женщину, которая прошла через столько всего и осталась доброй и любящей. И впервые за долгое время показалось, что недосказанность, которая всегда висела между нами, начала рассеиваться, как туман под лучами солнца.

— Мне тоже, мам, — тихо сказала я. — Мне тоже.

****

— И что, она что говорит? — Алена, с которой уже успели помириться, с интересом глядела на меня.

— Ты подарок-то открой. — подтолкнула к ней коробку с подарком, но она только отмахнулась.

— Открою. Я все равно позже распаковку делать буду- ещё те не открыла, что на днюху дарили. Так что, не томи.

Я покачала головой — Алена не успокоится, если не узнаёт всех подробностей. Но, стоит отдать ей должное, Алена часто поддерживала меня в старой школе, всегда была на моей стороне. И интересуется поэтому искренне — она видела, как тяжело мне всё, что связано с темой бросившего меня и маму отца.

— Ничего. Я не особо расспрашивала. Неудобно как-то в её жизнь лезть.

Алена раздражённо отставила в сторону кружку с чаем:

— Вообще-то, это — и твоя жизнь тоже. Он- твой отец!

— Не все так просто, Ален. — перебила я её. — Ну, найду, ок. И что? Он мне скажет, что видеть меня не желает, да и всё.

— Да почему ты сразу на плохое что-то настраиваешься? — непонимающе посмотрела на меня подруга. — Вдруг реально что-то случилось.

— Ага. Инопланетяне его похитили, на полдороги к нам? Сбила фура с мороженым? — грустно усмехнулась я. Нет, если мыслить приземлённо, адекватно, то вариантов немного — бросил по собственному желанию. Вот и всё.

— Не скажи. Моя мама, например, недавно на подругу детства обижалась очень. — начала рассказ Алена, а я поняла, что обижаться на подруг — это у них семейное. — Что та не звонит, не пишет. Хоть онлайн заходит регулярно, на сообщения не отвечает. А, оказывается, у нее инсульт был, реабилитация. Вот только в себя пришла недавно. Маме потом так стыдно было.

Я кивнула, понимая, что Алёну не переспорить.

— Ты для себя это сделаешь. Вдруг он хочет с тобой общаться, видеться. — продолжила увещевать она. — Не попытаешься- не узнаешь.

Конечно, определенная логика в её словах была. Но что, если попытаться- и узнать то, что разобьёт сердце? Жить потом с этим? А так, вроде бы, есть надежда, что отец любил маму, меня, но непреодолимые обстоятельства были сильнее.

8. Издевки и жизнь

Прошло несколько месяцев, а ситуация только ухудшалась. Нет, я научилась игнорировать перешептывания в коридорах и жалостливые взгляды учителей. Научилась не реагировать на то, что меня не приглашали на дни рождения, вечеринки и совместные походы в кино.

Но я не могла игнорировать Максима Соколова.

Казалось, его единственной целью в жизни стало превратить мое существование в ад. Он делал это виртуозно, с таким изяществом и сарказмом, что даже учителя иногда не могли скрыть улыбку.

— Веснина, ты, конечно, слышала о Пикассо? — спросил он меня однажды перед уроком искусства так громко, что все обернулись. — Или у вас на огороде только картошку выращивают?

— А ты, Соколов, слышал о том, что быть придурком — это не круто? — огрызнулась я. Когда он от меня останет? Неужели у богатого мальчика всех удовольствий в жизни — только издёвки надо мной?

— Ух ты, деревенская девочка знает такие сложные слова, — он театрально приложил руку к сердцу. — Я поражен!

В другой раз он "случайно" пролил на меня воду в лаборатории, заставив ходить весь день в мокрой блузке. Однажды подменил мои работы на свои черновики, из-за чего я получила несколько плохих оценок.

Но хуже всего было то, что он был действительно умным. Не просто богатым мальчиком, но еще и невероятно талантливым. На уроках информатики он решал задачи, которые ставили в тупик даже учителя. На математике выводил формулы быстрее всех.