Зажги красный - Кайли Кент Страница 8

Кстати говоря, мне стоит встать и уйти из его дома до того, как он вернется. Избавить его и себя от неловкого разговора «наутро после», который, я уверена, никому из нас не нужен.

Я отбрасываю одеяло в сторону, и как только мои ноги касаются пола, я чувствую это. То, как он использовал мое тело. Мне больно, но в хорошем смысле. Ощущение, что меня тщательно оттрахали. Потому что, будем честны, именно это Трэвис и сделал со мной прошлой ночью. Он выполнил каждое грязное обещание, которое прошептал мне на ухо.

Нахожу свою одежду сложенной на единственном стуле в углу его комнаты. Я очень хочу в душ. Прошлой ночью я принимала его с Трэвисом, но мы не только помылись. Я надеваю бюстгальтер и футболку. Затем беру джинсы и натягиваю их. Трусики отсутствуют, но я все равно не стала бы их надевать. Я наклоняюсь и ищу под кроватью. Их там нет. Зато я нахожу на полу его свитер. Тот самый, что был на мне вчера вечером. Я поднимаю его и натягиваю на себя. Оглядевшись, вижу, что мои сапоги и носки аккуратно сложены у стены.

Когда он успел разложить мои вещи? Я ничего не слышала после того, как он сказал, что собирается на работу.

Хватаю сапоги, надеясь, что смогу, по крайней мере, прокрасться в семейный пентхаус и принять душ перед возвращением домой. Добираюсь до открытой гостиной и замираю. На кухне Трэвиса стоит женщина.

Дерьмо. Пожалуйста, скажите мне, что я не трахалась с женатым мужчиной. Я не из тех, кто готов быть любовницей.

Она поднимает глаза.

— Боже мой. — Ее рука прижимается к груди. Это пожилая женщина, примерно возраста моей мамы. — Мне так жаль, дорогая. Я не знала, что здесь кто-то есть.

— А... — Я открываю рот, но не понимаю, что сказать. Я не знаю, кто она.

— Я — Фрэнсис, мать Трэвиса. Я же не разбудила тебя? Он не предупредил меня, что здесь кто-то есть, — говорит она, обходя стойку и направляясь в мою сторону.

— О, я — Лилиана. И я как раз уходила. Простите. — Я понятия не имею, за что извиняюсь.

Может, за то, что вытрахала ее сыну все мозги и она застала меня, когда я как воришка собиралась сбежать из его квартиры?

— Лилиана, такое красивое имя, — говорит она. — Присядь. Я как раз собиралась приготовить чай. Хочешь? Или, может, кофе? — Она машет рукой в сторону стойки. — Я привожу Трэвису еду. Потому что, если я этого не сделаю, он будет есть всякую дрянь. — Она пожимает плечами. — Ты очень красивая. Но ты и так это знаешь. Как ты пьешь чай? — Женщина не перестает говорить и передвигаться по кухне.

— Мне действительно нужно идти. Простите, миссис О’Нил, — повторяю я.

— Просто Фрэнсис, дорогая. И не нужно извиняться. Я уверена, что никто не ожидает познакомиться с матерью своего парня именно так, — говорит она.

— О, Трэвис и я... мы не пара. — Я качаю головой. Как объяснить, что я только что переспала с ее сыном и не намерена больше с ним встречаться?

— Я не настолько стара, дорогая. Я знаю, как вы, дети, относитесь к этому. Никаких ярлыков и прочей ерунды. Но поверь мне... если мой сын оставил тебя спящей в своей постели, в своей квартире, значит, ты ему очень нравишься. А значит, эта встреча рано или поздно произошла бы.

Я до сих пор не знаю, что делать. Что сказать. Не хочу показаться грубой, но мне действительно нужно домой.

— Уверена, что так и было бы. — Я улыбаюсь ей. Мама Трэвиса кажется милой. Гораздо милее, чем был бы мой отец в подобной ситуации с ее сыном.

Моя мама тоже очень милая. Она бы хлопотала, чтобы Трэвису было удобно и он хорошо поел. А мой отец? Сомневаюсь. Он, скорее всего, вызвал бы моих дядей, чтобы они помогли ему подвесить беднягу за лодыжки в подвале.

— Ну, раз уж мы познакомились, давай не будем вести себя как незнакомцы, — говорит Фрэнсис. — Прости, что разбудила тебя, дорогая.

— Нет, это не так. Мне было очень приятно познакомиться. Но мне правда пора уходить, — говорю я ей.

— О, все в порядке. Хорошего дня, Лилиана. — Фрэнсис улыбается мне, и я неловко машу ей рукой, направляясь к двери.

Я задерживаю дыхание, пока не оказываюсь в лифте, спускающемся в гараж, и решаю, что, наверное, лучше всего просто убраться из этого здания, пока я снова не столкнулась с кем-нибудь из семьи Трэвиса. Или, что еще хуже, с ним самим.

Я нахожу одну из отцовских машин и сажусь в нее. Ключи всегда внутри. Никто не будет настолько глуп, чтобы угнать машину с номерами Валентино.

Когда я пробираюсь в дом, двое солдат косо смотрят на меня. Я не дура. Знаю, что сделать это действительно незаметно невозможно. Через несколько минут отец узнает, что я только что вернулась домой. Но если мне удастся пробраться в свою комнату так, чтобы он меня не заметил, у меня будет хотя бы несколько часов покоя, прежде чем он постучит в мою дверь. Более чем вероятно, что это произойдет после того, как мама его немного успокоит.

— Стоять! Откуда, черт возьми, ты приползла? — Голос, грубый и низкий, не принадлежит моему отцу. Я оглядываюсь через плечо и встречаюсь взглядом с братом. Моим младшим братом, который по непонятной причине взял на себя роль старшего.

— Меня не было дома, — говорю я ему и закатываю глаза.

— Очевидно, — говорит Алессандро. — Где ты была?

— Тебе не нужно знать. — Я ухмыляюсь ему.

— Подожди... Что, черт возьми, на тебе надето? — Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами. — Это?.. Черт возьми, это же свитер О’Нила, — выдыхает он, и я вижу, как у моего брата от шока приоткрывается рот.

Алессандро — большой поклонник хоккея. Большинство членов моей семьи тоже, но я никогда не видела в этом ничего особенного. До сих пор.

— Ха, что ты знаешь? Так и есть.

— Где ты его