Обещание - Кристен Эшли Страница 76

— Видят, Фрэнки.

Вот тогда-то мои глаза расширились.

— Они не могут видеть мои чулки.

— Ладно, может и не могут, но они их чувствуют.

На самом деле?

— Нет, они не могут их чувствовать! — огрызнулась я.

— Твои ноги и задницу, ты в платье, они абсолютно могут. А если не могут, тогда представляют тебя в чулках, и поверь мне, ты вдохновляешь на хорошую визуализацию, даже если мужчина не обладает таким навыком.

Хотя это был комплимент, мысль о том, что мужчины, с которыми я работала, визуализировали меня, лучше не думать об этом. Поэтому я не стала об этом думать, даже чуть-чуть не стала.

— Ладно, может и могут. Ну… и что? — Сдалась я, чтобы двигаться дальше.

На этот раз его брови поползли вверх.

— И что?!

— Да. И что?

— Детка, ты понимаешь, что здесь происходит, а?

Внезапно мне стало трудно дышать, поэтому, когда я ответила «Да», прозвучало слегка со вздохом и немного неуверенно.

— Здесь ты и я, а это значит только ты для меня и только я для тебя. Это значит, что ты моя и просто трахаешь меня. Это значит, что я, чистокровный итальянец, не большой поклонник того, что ты видишься с парнями, которые представляют тебя в лифчике, трусиках, чулках и на каблуках.

Вся неуверенность покинула меня, и мои глаза снова прищурились.

— Я не могу уволиться с работы, потому что мужчины думают обо мне своими членами.

— Ты можешь надеть брюки, — тут же ответил он. — И сменить шпильки на балетки. — Он сделал паузу, прежде чем закончить: — Уродливые балетки.

— Я не ношу уродливые балетки! — громко заявила я.

— Хорошо, тогда купи несколько не уродливых балеток.

— Я вообще не ношу балетки. И брюки, — опять заявила я.

Он уставился на меня секунду, прежде чем повторил:

— Трахни меня.

— Мы можем перестать говорить на эту тему, ты мог бы меня покормить? — спросила я, а потом добавила: — Я проголодалась.

Выражение его лица сменилось с сексуально удовлетворенного с раздражением на сексуально удовлетворенное с добавлением теплоты, прежде чем он спросил:

— Чего бы ты хотела?

Я хотела одну из пицц Бенни. Чего я не хотела, что ему пришлось бы идти в ресторан, чтобы ее приготовить.

Но, чтобы сделать выбор, мне нужно было больше информации.

— А что ты предлагаешь?

— Сэндвичи с курицей барбекю или что-нибудь, что доставляет удовольствие.

— Я так понимаю, мама перестала забивать твой холодильник едой.

Его лицо смягчилось, он ответил, пытаясь мягко обойти трудную для нас тему:

— Да, детка. Пять месяцев — долгий срок, это должно было случиться.

Его нежное выражение лица выглядело потрясающим.

Но его слова все еще жалили.

— Я идиотка, — выпалила я шепотом.

Бен тяжело вздохнул, вышел и перекатился на спину, увлекая меня за собой. Когда я оказалась на нем сверху, он поднял руки, собрал мои волосы, убирав их с моего лица по обе стороны, и посмотрел мне в глаза.

— Отстой, правда, но, видимо, ты, бл*дь, все же не разобралась в своем дерьме.

— Очевидно, что нет, — пробормотала я, мой взгляд переместился к его уху.

— Детка.

Мой взгляд вернулся к нему.

— Давай начнем с самого простого дерьма. Ты хочешь барбекю или хочешь что-нибудь заказать?

Начать с легкого дерьма было хорошей идеей.

И все же я должна была спросить.

— А чье барбекю?

— Джека Дэниела.

Я почувствовала, как мои глаза становятся большими.

— О Боже, его барбекю просто бомба, — выдохнула я.

Он ухмыльнулся и пробормотал:

— Барбекю значит.

— Да, — согласилась я.

— Хорошо, тогда слезай с меня, детка. Я должен избавиться от этого презерватива и накормить свою девочку.

Я скатилась, и Бен скатился вместе со мной.

Затем не отводила глаз от его задницы, пока он неторопливо направлялся в ванную.

Насладившись этим шоу и позволив себе на мгновение посмаковать это зрелище, когда он исчез, я заметила свой чемодан у стены.

Нашла свои трусики на полу, подняла их, скинула туфли, натянула трусики и сняла чулки. Мой открытый чемодан стоял на полу, я на коленях рядом с ним, копаясь в своем ограниченном выборе вещей для деловых поездок, когда увидела босые ноги Бенни поверх края его выцветших джинсов на полу рядом с моим чемоданом.

Я подняла глаза (выше и выше), наткнувшись на бедра, обтянутые джинсами, кубики на прессе, которые я знала, поскольку любила их исследовать руками, грудь и плечи — линии, бугорки и ложбинки, покрытые гладкой оливковой кожей и, наконец, его красивое лицо, опущенное ко мне.

— Тебе нужно что-нибудь надеть? — Спросил он.

— Я не брала с собой повседневную одежду для отдыха в доме у Бена, — ответила я, и его губы изогнулись.

— Хорошо. В следующий раз возьми, — приказал он и подошел к комоду. Открыл ящик, вытащил выцветшую красную футболку, развернул и бросил мне.

Я натянула ее, и едва она коснулась моей задницы, как он взял меня за руку и потащил к двери.

Мы зашли на кухню, Бен достал мясо. Он нарезал на куски, пока я доставала тарелки и раскладывала булочки. Бен открыл себе пиво и взял бутылку вина. Я схватила бокал для вина себе (кстати, была почти уверена, что бокал он позаимствовал из своей же пиццерии). Он налил, затем перешел к мясу, разделил его между булочками, положил на него ломтик швейцарского сыра и снова поставил в микроволновку, пока сыр не расплавился.

Пахло божественно, выглядело лучше.

Лучше было то, что все это заняло около пяти минут.

— Гостиная, — произнес он как команду, продолжая готовить сэндвичи. — Захвати мою тарелку. Возвращайся за напитками. Я принесу остальное.

Я увидела, сидя в углу его дивана с тарелкой в руке и бокалом вина на кофейном столике передо мной, «остальное» состояло из банки маринованных огурцов с укропом и семь пакетиков чипсов.

Семь.

Кое-что новое можно было узнать о Бенни Бьянки. Очевидно, ему всерьез нравились снэки.

Я уставилась на чипсы и отметила «Доритос Кул Ранч», с сыром «Доритос Начо», с барбекю «Джейс Мескит», «Джейс» со сметаной и луком, «Читос», с барбекю «Фритос Хани» и с сыром «Принглз Чеддер».

Чувствуя, что хочу чипсы, я осторожно перекатилась вперед на коленях, балансируя тарелкой в руке, и потянулась за «Джейсом Мескитом».

— Наверстаем упущенное, — произнес Бенни, когда я откинулась на спинку дивана.

Я поставила тарелку на колени, развернула пакет с чипсами и посмотрела на него.

— Что, милый?

Он не стал повторяться.

Спросил:

— Ты завела собаку?

Мое сердце сжалось, потому что своим вопросом он дал понять, хотя и не отвечал на мои голосовые сообщения, он их