Общая цель - Рейчел Рид Страница 7

class="p">— Да, но... — Кайл гадал, как элегантно закончить это предложение, в итоге выпалил какую-то ерунду. — Кип сначала стал увлечением. Типа, я увидел его однажды вечером в «Кингфишере» с друзьями и втрескался. Мы немного пофлиртовали, и я реально думал, что заберу его домой в ту ночь. Но потом он ушёл. А когда вернулся в следующий раз, с ним была ты. Кажется, на его день рождения.

— О да. Я напилась в стельку в тот вечер.

— Вы все. И снова я подумал, что уйду с ним после закрытия. И конечно же оказалось, что он в то время тайно встречался со Скоттом.

— А потом случился тот раз, когда ты его поцеловал.

Кайл снова уронил голову на сложенные руки.

— А потом был тот раз, когда я его поцеловал. — Он поднял голову. — Но в свою защиту скажу, он реально заставил меня поверить, что хотел этого. Он пришёл один, сел у барной стойки и флиртовал со мной весь вечер.

— Напиваться в одиночестве. Верный признак эмоциональной стабильности.

— В курсе. Я должен был понять, что что-то не так. Честно говоря, я, наверное, и понял, но решил проигнорировать это, потому что мне представился шанс. Он ушёл со мной. А потом я поцеловал его и... — Он зажмурился, словно так мог стереть это воспоминание. — Я просто рад, что мы теперь друзья.

— Я тоже. Но в основном я рада, что мы с тобой теперь друзья.

— Однозначно. Стоило пережить всю эту душевную боль и стыд, чтобы ты по утрам делала мне кофе.

— Это меньшее, что я могла бы сделать.

То была правда, Кайл предложил Марии довольно выгодную сделку. Поскольку за квартиру платили его состоятельные родители, он даже не брал с Марии арендную плату. Они просто вскладчину покупали продукты и оплачивали счета. Раньше Кайл думал, что предпочитал жить один, но чувствовал неловкость, занимая такое большое пространство. К тому же, ему было одиноко.

— Чем сегодня занимаешься? — спросил он.

— Днём у меня собрание с моей группой насчёт учебного проекта. — Полтора года назад Мария сдала вступительный экзамен в полицейскую академию и прошла туда с блеском. Затем скоротечно решила, что хочет, по её словам, «реально помогать людям». В частности, иммигрантам, таким как её собственные родители. Так что теперь изучала социальную работу в местном колледже. — А ты?

— Возможно, завернусь в одеяло и залипну в тот сериал от Netflix с Алиссой Эдвардс.

Мария встала и похлопала его по плечу, унося свою посуду в раковину.

— Ты это заслужил, дружище.

***

Эрик боролся с дрожью, пока балансировал на предплечьях. Он делал глубокие, контролируемые вдохи и приказывал своему телу успокоиться. Его тело, как всегда, повиновалось.

Эрик любил это чувство, когда его тело принимало боль и преодолевало её. Он начал заниматься йогой пятнадцать лет назад, чтобы прокачать силу и гибкость на льду, но теперь считал эту ежедневную практику подарком, который делал самому себе. Ему нравилось находиться в полной гармонии со своим телом. Со всем, что оно давало ему, когда он просил, и со всем, что просило от него. В некоторые дни он мог легко удерживать вертикальную позу, подобную этой, более минуты. В этот же раз его тело боролось с ним.

«Ещё три вдоха», — сказал он своему телу. Левое плечо — то, на котором за его карьеру делали две операции, — в последнее время давало о себе знать, но, казалось, перестало беспокоить. Его тело вынесло много издевательств за десятилетия ловли шайб, он знал, что не уйдёт из этого спорта без некоторых пожизненных последствий, но мог попытаться свести их к минимуму. Он мог относиться к своему телу с заслуженным уважением и контролировать то, чем его питает, и то, как проводит время между играми.

Ещё один глубокий вдох и выдох — и Эрик медленно согнул вытянутые ноги, притянув колени обратно к туловищу. Он вышел из стойки на предплечьях. Свою практику он закончил, делая последние позы более щадящими для тела и внимательно прислушиваясь к тому, что то говорило.

Эрик знал, в чём оно нуждалось. В тот момент оно просто ворчало об этом, а по ночам практически вопило. Прошло слишком много времени с тех пор, как у него в последний раз случался секс.

Спускаясь на кухню, он невольно мыслями обратился к Кайлу. Он не сомневался, что тот флиртовал со многими мужчинами — в этом практически заключалась часть его работы, — но Эрик ничего не мог поделать с тем, что Кайл захватил редко используемую, непристойную часть его воображения.

Абсурдно. Кайл был молод и, не считая флирта, вероятно, не испытывал реального интереса к такому старику, как он. На самом деле, Эрик был на сто процентов уверен, что Кайл безнадёжно влюблён в Кипа, судя по тому, каким тоскливым взглядом смотрел на того на вечеринке. Счастье Скотта и Кипа, казалось, пронзало Кайла, словно лезвие ножа. Если Кип воплощал любимый типаж Кайла, то у Эрика однозначно не было шансов.

Никаких шансов. Господи. Шансов на что? Чего Эрик вообще хотел?

Он наполнил стакан водой и быстро осушил. Снова наполнил, затем вернул кувшин с водой в холодильник и взял контейнер с заранее приготовленным на завтрак киноа. Он стоял у окна на своей кухне и ел, наблюдая за утренним движением на 36-й улице.

Большой дом, который они делили с Холли, располагался на Лонг-Айленде с захватывающим видом на воду. Но Эрик предпочитал это: место в первом ряду для наблюдения за суетой Манхэттена. Таунхаус в Мюррей-Хилл подходил ему во всех отношениях лучше.

Честно говоря, было нелепо занимать целый четырёхэтажный таунхаус одному. Он рассматривал вариант квартиры — может быть, пентхауса, как у Скотта, — но этот дом продавался в подходящее время, и Эрик не смог устоять. Он работал с дизайнером, чтобы создать интерьер, который излучал бы безмятежность и гарантировал комфорт, а также служил бы подходящим фоном для его коллекции произведений искусства. Конечный результат, как вынужден был признать Эрик, получился ошеломляющим. Но он оказался не готов к тому, насколько одиноко будет чувствовать себя в компании только произведений искусства и дизайнерской мебели.

На кухонной стойке вспыхнул экран его телефона. Эрик поставил пустой контейнер из-под киноа рядом с раковиной и схватил телефон. Пришло сообщение от Жанетт, его подруги и арт-дилера. У неё появилась коллекция картин нового художника, которая, по её мнению,