Цветок зверя - Шелби Мануэль Страница 58

Я не могу избавиться от своего беспокойства, поэтому сдаюсь и вместо этого полагаюсь на него, как делала все эти дни. Ставлю на стол еще один кофейник, завариваю кофе и свирепо смотрю на дверь. Уже почти ужин. Его не было несколько часов, и теперь он наверняка промокнет насквозь.

Почему меня это вообще волнует? Разве я не должна быть счастлива, что мой похититель ушел? Я понимаю, что все гораздо сложнее. Я имею в виду, я должна поверить ему на слово.

Я откладываю это в сторону, как только мой кофе готов. Ставлю кружку на качели на веранде и смотрю, как дождь начинает лить на землю. Я рада, что он больше не запирает дверь, потому что мне не нравится чувствовать себя в ловушке. Кроме того, он знает, что мне некуда идти.

Кутаясь в свитер, я поджимаю ноги и смотрю на качающиеся деревья и падающий дождь, пытаясь прогнать свое беспокойство. Но когда он все еще не появляется, я сижу и киплю от раздражения.

Когда я практически взрываюсь от злости, на тропинке для квадроцикла, за яростно бушующем штормом, я наконец слышу его. Он сворачивает с дорожки за угол, но я едва могу разглядеть его из-за дождя. Ставлю свой кофе на маленький столик рядом с качелями и встаю, готовая отчитать его за… Я не знаю точно, за что, но мы собираемся поссориться! Он хотел похитить себе девушку, так что поехали!

Его темная, расплывчатая фигура спрыгивает с квадроцикла и трусцой взбегает по ступенькам. Я сжимаю кулаки и делаю глубокий вдох, готовясь к тому, как он встряхнет волосами.

— Какого черта ты так долго? Я жду здесь уже несколько часов, а ты сказал, что всего лишь собирался проверить ловушки! — Я топаю ногой, когда он даже не смотрит на меня. Вместо этого он снимает ботинки и куртку, прежде чем заняться своей одеждой. — Николай!

Наконец-то заметив меня, он бросает свою веселую ухмылку и облокачивается на перила, чтобы снять носки. Вот тогда-то я и вижу это.

— Боже мой, что с тобой случилось? — Я бросаюсь к нему и хватаю за руки. Он весь в крови! Его одежда пропитана ею! Я развожу его руки в стороны, пытаясь нащупать рану.

— Я в порядке. — Он берет меня за руки, пытаясь остановить, но я вырываюсь из его хватки. Его определение "в порядке" явно недостаточно. Я не могу решить, что чувствовать прямо сейчас. Черт, я говорю как он. Он крепко сжимает мои предплечья, чтобы я не задрала его рубашку и не проверила, есть ли травма.

— Я просто увидел оленя по пути и поймал его. Я решил, что, поскольку был недалеко от холодильного склада, то освежую и разделаю его там. Потом я задел не ту артерию, и меня обрызгало. — Он наклоняет голову, глядя на меня сверху вниз, и я отступаю назад, когда понимаю, как сильно сжимаю его рубашку. Его улыбка не исчезает, когда он наклоняется и снимает носки.

— Ладно, но ты мог бы... — Я запинаюсь, потому что мои аргументы теряют силу. Не похоже, чтобы он мог отправить мне сообщение.

— Тебя это беспокоило? — Он протягивает руку мимо крыльца, чтобы смыть руки под дождем, прежде чем откинуть волосы назад, оставляя на себе полосы крови. Я просто думала, что ему больно, и это действительно беспокоило меня! Черт возьми.

— Мне просто скучно. — Я быстро смываю кровь с рук, пока он сдерживает улыбку и расстегивает ремень. Я поворачиваюсь с резким, раздраженным смешком. — Что ты делаешь?

— Я промок и весь в крови. Ты действительно хочешь, чтобы я так прошел через весь дом?

Его штаны падают на пол позади меня, и мое тело непроизвольно покрывается жаром. Я помню, что у него под одеждой, но проделала чертовски хорошую работу, отбросив это прочь.

Отступая к скамейке-качелям, я избегаю смотреть на него, пока беру свой кофе. Хотя я не могу помешать своим периферийному зрению следить за его движениями. Со мной что-то серьезно не так.

Он хватает рубашку и швыряет всю одежду в ту часть веранды, которая не закрыта навесом. Кровь стекает по линиям деревянного пола под ней. Это была бы идеальная фотография.

Я перестаю притворяться, что не слежу за каждым его движением, когда он спускается по лестнице прямо под дождь. Все мои слова застревают во мне, когда он поворачивается ко мне спиной, проводя руками по себе, чтобы смыть кровь со своей кожи. Я задыхаюсь, не в силах отвести взгляд.

Жесткие линии его спины растягиваются, когда он потирает кожу, его сильные ноги переходят в подтянутую задницу, а кровь стекает по его узкой талии. Когда мое дыхание учащается, я бегу в хижину, когда понимаю интересность момента. Я выбегаю обратно со своим фотоаппаратом на буксире, и он оглядывается на меня, нахмурив брови.

— Что ты делаешь? — Уголок его губ приподнимается, и я открываю рот, чтобы ответить, но это получается не сразу.

— Если тебе нормально, я... Кровь выглядит жутковато. И мне нравится дождь. — Я пожимаю плечами, вместо того чтобы попытаться объяснить, что он, возможно, самое свирепое существо, которое я когда-либо видела. Настоящий убийца.

— Ты хочешь сфотографировать меня? — Его губы снова приподнимаются, и острые клыки торчат наружу. У меня перехватывает дыхание от этого зрелища, в то время как мое тело продолжает гореть. К черту это.

— Да. Теперь повернись. Я хочу, чтобы на заднем плане были деревья. — Я поворачиваю палец, указывая ему направление, и его брови медленно приподнимаются, прежде чем он кивает и поворачивается ко мне.

— Мне оставаться на месте? — Он поднимает руки, когда не знает, что делать, и я стону от разочарования.

— Нет, просто продолжай делать то, что делаешь. — Я приседаю на верхней ступеньке, чтобы сделать лучший снимок.

Он качает головой, продолжая умываться, его мышцы перекатываются, когда кровь стекает по связкам на ногах. Сильнейший дождь, смешанный с его темными, угрожающими чернилами и смертоносным присутствием — абсолютное совершенство. Срань господня. Я не просто сошла с ума, я даже не пытаюсь вернуть его обратно.

Когда он поворачивается и его глаза останавливаются на мне, они сильно темнеют, изменяя энергию воздуха вокруг меня. Только сейчас я осознаю, что стою на коленях, прикусив губу, с опущенной камерой. У меня получился идеальный снимок, сделанный всего четыре фотографии назад. Сейчас я просто глазею на него.

Когда мое лицо заливает краска смущения, я с трудом встаю и