Джанет Гоувер - Любовь тебя найдет Страница 50

Вообще ему тоже следовало бы сейчас находиться на винодельне, где его ожидало множество дел. Однако на это не осталось ни желания, ни энергии. И серое низкое небо в полной мере гармонировало с его настроением.

Было слышно, как в одной из комнат собирает свои вещи Таня. Изначально она собиралась погостить у него еще неделю, но решила все же уехать сегодня. Даже этот ливень не смог заставить ее повременить с возвращением в Сидней. Он не просил ее задержаться и не мог винить за то, что она его покидает. Потому что на торжественном ужине Клуба виноградарей он повел себя просто отвратительно. И даже не попытался потом загладить свою вину.

— Ну, я, пожалуй, поеду, — прервал его размышления голос Тани. — Хотелось бы заехать в агентство прямо сегодня.

Ей позвонили как раз этим утром с предложением поучаствовать в предстоящих показах моды в Милане, и она согласилась, поскольку имелась перспектива, что там ее приметят и другие европейские модельеры и пригласят работать с ними.

— Значит, полетишь все-таки в Италию?

— Было бы глупо отказываться.

Саймона ни в коей мере не огорчало отбытие Тани в Европу. Они встречались чуть больше года, познакомившись во время одной из винных выставок, где она также подвизалась в качестве модели. Их свидания были нерегулярными, и они оба не придавали своим отношениям большого значения, прекрасно понимая, что долго это не продлится. Таня ему, конечно, очень нравилась, его влекло к ней, но настоящей любви он не испытывал.

— Дождь довольно сильный, будь осторожна на дороге.

— Не волнуйся, со мной все будет в порядке. С тобой, надеюсь, тоже.

Взяв сумки, Саймон понес их к машине, пытаясь сообразить, что именно Таня хотела сказать своей последней фразой. Перед тем как сесть за руль, она чмокнула его в щеку.

— Пока, мой котик. Береги себя и разберись наконец в своих отношениях с Ли. Она значит для тебя гораздо больше, чем тебе кажется.

Как только автомобиль Тани отъехал, Саймон, задержавшись под навесом крыльца, устремил взгляд в ту сторону, где за серой пеленой дождя раскинулись виноградники Ли, а чуть далее виднелся ее дом.

Интересно, как она там?.. После субботнего вечера у нее наверняка еще более скверное моральное состояние, чем у него самого. Кто бы мог подумать, что все так обернется?

Как и большинство присутствующих в зале мужчин, он увидел Ли практически сразу, едва она вошла. Да и как можно было не заметить? Он и раньше считал ее весьма привлекательной, однако в тот момент Ли выглядела просто неземной красавицей. И дело было не столько в ее внешности, хотя в своем золотистом платье она действительно выглядела умопомрачительно. И не в том, как ступала по ковровой дорожке, почти не касаясь пола. Она улыбалась так, что даже свет люстр казался тусклым. От нее исходило такое сияние, такая жизненная энергия, что все вокруг моментально бледнело и переставало существовать. Именно о такой женщине он неосознанно мечтал, и в ту минуту она была для него единственной в мире.

Когда же он обратил внимание на шагающего рядом с Ли мужчину, его захлестнули самые противоречивые чувства. Вообще-то он мог только радоваться тому, что его замысел сработал. Предложить Йену откликнуться на письмо, которое Ли отослала в журнал, — это казалось просто блестящей идеей. Йен был отличным и вполне надежным парнем, подвизающимся, помимо прочего, в том же самом бизнесе. Чего Саймон не ожидал, так это того, что Ли… Наблюдая за девушкой, он видел, как она смотрит на своего спутника, как улыбается ему. Неужто она влюбилась в него и между ними возникли какие-то отношения?.. Может, он даже успел затащить ее в постель? От подобной мысли внутри у Саймона все переворачивалось.

В продолжение вечера он не мог отвести от нее глаз и каждую минуту точно знал, где она находится, с кем общается, кому улыбается. Сквозь звучание музыки и разговоры присутствующих он отчетливо слышал ее голос и смех, замечал каждое прикосновение к ней рук Йена Радда. И, в конце концов, потерял самообладание. Сильнейшая досада и что-то очень похожее на ревность вынудили его повести себя самым глупейшим образом.

Вернувшись в дом, Саймон снова встал перед застекленной дверью, прикрыл глаза, и теперь Ли, представшая перед его мысленным взором, уже не блистала неземной красотой. Ее лицо было искажено негодованием и внутренней болью. И все это по его вине. Слава Богу, она не видела того, что последовало после ее ухода. Рука, которой он нанес удар, ныла до сих пор. Наверное, следует позвонить Йену и извиниться, пока сюда не нагрянула полиция. А ведь у него никогда не было склонности пускать в ход кулаки… Так же как и напиваться. Однако именно это и произошло. Спасибо Тане, которая поспешила увезти его домой, пока он окончательно не потерял голову.

Таня… Перед ней он тоже виноват, но она вроде бы все понимает. Что она там сказала при прощании?.. Что Ли имеет для него большее значение, чем он думает?

Саймон проследил за крупной каплей, скатившейся по стеклу и перечеркнувшей отражение мужчины, который выглядел так же скверно, как и чувствовал себя. Волосы всклокочены, физиономия небрита… А ощущение душевной муки, засевшее внутри, было почти непереносимым. И дело тут вовсе не в дожде и не в тяжком похмелье после долгой ночи, когда он заливал в себя вино и тупо пялился в стену.

Мотнув головой, Саймон развернулся и прошел к столу, чтобы взять ключи от машины. Вряд ли его ждал радушный прием, однако ему было просто необходимо увидеть Ли. Он должен извиниться перед ней. А также выяснить, что, черт возьми, происходит!.. С ними обоими.

Саймон выскочил из дома, не накинув даже куртку, и часть недолгого пути до фермы Ли ему пришлось крутить головой, стряхивая с волос воду. Этот ливень и не думал заканчиваться. А скорее, наоборот, усиливался.

Подъехав к дому Ли, Саймон заглушил мотор, бегом промчался к крыльцу и, заскочив под навес, постучал в дверь. Никакого отклика не последовало. Он стукнул еще раз. Изнутри не доносилось ни единого звука. Машина Ли стояла на дворе, так что уехать она никуда не могла. И маловероятно, чтобы в такую погоду она работала где-то на винограднике.

Саймон рванул к винодельне, хотя в передвижении бегом особого смысла уже не было — он все равно успел основательно промокнуть. Заметив полосу света, пробивающуюся из-за приоткрытой двери пристройки, где прежний хозяин также когда-то занимался реализацией своего вина, Саймон устремился туда. И, нырнув внутрь, чуть ли не по-собачьи встряхнулся.

Было видно, что помещение не использовалось уже давно. Тусклый свет пасмурного дня, проникающий через два нешироких окна, слабо освещал просторный зал, заваленный старой мебелью, ящиками и прочими осколками нереализованных надежд. А единственная лампочка без какого-либо плафона выхватывала из полумрака небольшой стол в дальнем углу, где, не замечая постороннего присутствия, сидела Ли в окружении бумаг, пыльных коробок и бутылок, казавшаяся совсем маленькой в этом полупустом помещении. И прежде чем Саймон успел что-то сказать, она вдруг уткнулась лицом в ладони и заплакала.