Твоя измена - не моя вина - Лена Тэсс Страница 5

Чертовски верно сказано. И чертовски лживо.

Одна ретро-песня сменяла другую, менялся и вид на окном. С шоссе мы выехал на обычную городскую улицу, потом свернули в спальный микрорайон и оказались у дома, где жили родители. У них была трешка, поэтому уверена, что проблем с моим размещением не возникнет.

— Вот и приехали, — такси остановилось прямо напротив нужного подъезда. Я кивнула и открыла дверь, чтобы выйти. — Подожди, достану твой чемодан из багажника.

Дедуся ловко выбрался на улицу и повторил всё те же манипуляции с машиной, чтобы вызволить мое немногочисленное имущество из багажника. Поблагодарив его, я двинулась к двери, но не успела пройти и пары шагов, как он кликнул меня.

— Девушка, послушай. Возможно тут какая-то ошибка, — он подошел ко мне с телефоном в руке и поправляя на переносице очки. Его пальцы неловко водили по экрану смартфона, открывая нужную страницу. — Не могу понять, прошла ли оплата поездки. Посмотри пожалуйста.

Я кивнула и наклонилась, чтобы проверить данные в программе, и хотя со стороны водителей ее содержание отличалось от пассажирского, было понятно, что деньги на счет не поступили. Это было странно. Моя карточка уже давно имела привязку в приложении и никогда никаких проблем не возникало. Возможно, что я вышла из лимита в последнее время, совершая покупки в интернете.

— Давайте я проверю баланс карты.

Выудив телефон из своей сумочки я разблокировала экран. Тут же всплыли уведомления о пропущенных звонках от Руслана, Наташи и мамы. Несколько десятков пропущенных звонков и неотвеченных сообщений в трех мессенджерах.

Как будто количество могло иметь значение.

Игнорируя всех, я открыла приложение банка, чтобы проверить счет и замерла на месте. Под двумя картами красными большими буквами значилось “ЗАБЛОКИРОВАНА”.

— Да неужели? — горькая усмешка вырвалась наружу. Проверив еще два банковских приложения я поняла, что Руслан оперативно отрезал мне доступ ко всем безналичным средствам, которые мне были доступны.

Не уверена, что это было законно, ведь часть из них были моими личными накоплениями, не касающимися его никаким образом. Но с этим я буду разбираться завтра, когда отдохну, высплюсь и успокою свою вновь возрастающую злость.

— Простите. Вероятно я картами произошла техническая ошибка. У меня есть наличные. Сколько я вам должна?

Он назвал сумму и я рассчиталась, попросив не искать сдачу. Дедуля улыбнулся, исполненный благодарности, но все, что я чувствовала — это гнев. Именно с таким настроением я позвонила в домофон, именно с таким вызвала лифт и доехала до нужного этажа. Мама уже открыла дверь, но вместо вопросов и приветствий меня ждал совсем другой прием.

— Руслан позвонил. — Сказала она, едва я успела скинуть кроссовки и двинутся вглубь квартиры. — Сегодня переночуй у нас, а завтра возвращайся домой к мужу.

Глава 6

Говорят, что от сильного стресса у человека может развиться бессонница.

Помню, что плохо спала накануне свадьбы, пытаясь удержать в голове тысячи мелочей про рассадку гостей, свадебный танец и идеальные макияж с прической. Еще помню как не могла уснуть накануне защиты дипломной работы, частично из-за подготовки и еще немного из-за Руслана. Он помогал мне, прорабатывал теорию, подсказывал откуда взять лучший материал для освещения судебных прецедентов, но каждый раз наши уроки приобретали практический характер. Мы неизбежно оказывались в спальне. Или гостиной. Или на кухне.

Руслан замечательный любовник, чуткий, нежный и внимательный. Иногда он был похож на первобытного мужлана, дикого и необузданного. Заниматся с ним любовью было наслаждением. Он знал мое тело лучше меня самой, знал, где прикоснуться, как провести подушечками пальцев по внутренней стороне бедер от колена вверх, как сильно свести мои руки за спиной и провести языком по шее, чтобы я была готова на любые безумства в постели и за ее пределами. Руслан любил секс в любом его проявлении.

Секса у нас не было… два с половиной месяца.

Черт возьми.

Я вздохнула и села на диване, который мне выделила мама, после того как прочитала длинную и выразительную нотацию о том, что не стоит жене сбегать из дома мужа на ночь глядя из-за всяких пустяков. Что какие-бы трудности не вставали на пути семейного счастья муж и жена всегда должны засыпать в одной постели.

— Мам, с этим советом ты опоздала. Месяца эдак на три. А может и больше, — вздохнула я, закатив глаза и расправляя одеяло. Мама замерла, открыла рот, чтобы возразить, но я поспешила ее прервать: — Давай мы поговорим завтра. Мне хватило переживаний на один вечер, поверь.

Бог знает, что Руслан ей наговорил.

Она вышла и я наконец-то осталась одна. Легла на диван, повернулась лицом к спинке, укрываясь одеялом до самого носа, и всхлипнула. Один раз, второй, третий. Из глаз брызнули слезы и скорее всего утром на идеальной белой наволочке останутся следы черной туши. Но мне было все равно. Вслед за слезами из горла вырвался сдавленный стон, который готов был перерасти в вой. Я развернула голову и заорала в подушку, которая поглощала все это — и слезы, и стоны, и остатки моей прошлой жизни, напополам с уязвленной гордостью и разбитым сердцем.

Все, что я прожила за последние часы, все, что я никогда не должна была испытать, о чем переживать и страдать — все это сосредоточилось в одной истерике, но даже ей я не могла дать полную силу. Ведь что толку сейчас волновать родителей? Расскажу им все утром. Знаю, что мама и папа поддержат и встанут на мою сторону.

Постепенно цунами боли стало утихать, буря отступала и тело успокоилось, отпуская последние всполохи рыданий. Чувствовать себя побитой собакой — отвратительно, но состояние было очень схоже с тем, чем я испытывала перед операцией.

Обессиленная, пустая, никчемная оболочка.

Тогда меня попросили довериться врачам и дать им сделать свою работу. Закрыть глаза и уснуть под воздействием анестезии, чтобы потом проснуться здоровым человеком. Сейчас мне тоже нужно было просто поспать. Казалось, что это было невозможно, но, отдав последние силы на этот эмоциональный всплеск, мое тело провалилось в сон, быстро и без остатка.

Я проспала почти до девяти утра и резко села, скидывая с себя одеяло, чувствуя как стало жарко. Не удивительно — в такую рань на улице уже ярко светило солнце, разогревая воздух больше чем до двадцати пяти градусов.

В родительской квартире было необычайно тихо.