Измена. Танцы на осколках (СИ) - Анна Рэйн Страница 5

Я вновь думаю о той ночи. О том, как застала его с другой. Все это кажется нереальным. Словно случилось не со мной. До сих пор не могу поверить, что Макс, человек, которому я доверилась, мог так поступить. За что он так со мной?

— Ты понимаешь, что будет дальше? — его голос резкий, как удар плетью, и я вздрагиваю, выныривая из своих мыслей. Он не отрывает глаз от дороги, но в его голосе слышится плохо скрываемое раздражение.

— Что? — я не хочу говорить, но понимаю, что отмолчаться получится вряд ли, поэтому все-таки отзываюсь.

— Родители в ярости. Твое поведение… — Макс запинается, пытаясь подобрать слова. — Это удар по репутации семьи. Ты чуть не испортила все.

Я поворачиваю голову к нему, едва удерживая себя от саркастического смешка.

— Серьезно? — спрашиваю тихо. — Это я испортила все? А как насчет того, что ты изменил мне в день нашей свадьбы? Что твои родители об этом думают?

Макс сжимает руль сильнее, и я вижу, как плотно смыкается его челюсть.

— Это не важно, — его голос звучит холодно. — Важно, что ты сбежала. Ты не понимаешь, какие последствия это могло иметь. Мы едва успели замять скандал, чтобы пресса не узнала. Ты знаешь, как много у нас инвесторов за границей? И они тщательно следят за репутацией своих партнеров. А ты… — он бросает на меня быстрый взгляд, полный осуждения. — Подставила под удар даже не меня. Моего отца.

Я не могу поверить своим ушам.

— Значит, это все моя вина? — спрашиваю, стараясь не сорваться на крик, но внутри все кипит от злости. — Твои родители винят меня? Не тебя, кто повел себя как последняя сволочь, а меня?

— Все не так просто, — холодно отвечает Макс. — Мой косяк можно было решить тихо. Ты должна была вести себя иначе. Родители были уверены, что ты понимаешь, на что идешь.

Мое сердце сжимается от боли и обиды. Я вспоминаю момент, когда подписала этот чертов контракт.

Как я могла быть такой слепой? Отец Макса настоял на нем. А я, дура, была настолько влюблена, что поставила подпись, не вдаваясь в детали.

«Да, условия с одной стороны жесткие, но мы радеем за то, чтобы семья была крепкой. А то сейчас все, кому не лень, бегут в ЗАГС разводиться по ерунде. Тебя мы тоже обезопасим, Маргарита. Ты не будешь ни в чем нуждаться.» — внушал мне Виктор Викторович, а я послушно кивала, мысленно рожая детей и строя счастливую семью…

Кто бы мог подумать, что это станет моим приговором? Теперь я привязана к Максу на долгих пять лет.

Если я решу развестись, меня ждет огромная неустойка, сумма, которую я не смогу выплатить даже за несколько жизней. Но, пока я член их семьи, мой счет то и дело будет пополняться. Я даже буду являться акционером в компании его отца. Пакет акций не значительный для участия в жизни компании, но мне все же будто… оказали доверие. По факту — связали по рукам и ногам. И надели золотые кандалы.

— Ты ведь знала об условиях контракта, — продолжает Макс буднично. — Ты согласилась на это.

— Да, — мой голос дрожит от обиды и разочарования. Дурацкая ситуация, в которую я сама себя загнала легким росчерком пера. — Но я думала, что ты любишь меня, что ты собираешься построить со мной семью. Я думала, что это настоящий брак, а не сделка. И контракт — просто прихоть твоего отца, не более! Иначе никогда не согласилась бы выйти замуж на таких условиях.

— Я люблю тебя, — пожимает мой муж плечами и его голос звучит не так искренне, как до свадьбы. — Правда, после этой выходки уже не чувствую такого единения между нами, как раньше.

— Вы… — горло сжимает нервным спазмом и я не могу даже вдохнуть нормально. — Вы все обманули меня.

Задыхаюсь от смеси эмоций.

Макс хмурится, но ничего не говорит. В его глазах я не вижу ни раскаяния, ни сожаления. Ни-че-го.

Мы едем дальше, погруженные в гнетущую тишину. Мои мысли скачут, как безумные. Я пытаюсь найти ответ на вопрос: как я могла так ошибиться? Макс всегда был не тем, кем казался. Он притворялся, строил из себя идеал, а я поверила. Он говорил о детях, о будущем, о семье… и я думала, что вот он, настоящий. Оказалось, все это ложь.

— Ты понимаешь, что теперь тебе придется исправить ситуацию? — снова говорит Макс. Я устало вздыхаю, не глядя на него.

— Что ты имеешь в виду?

— Родители недовольны, Марго. Ты должна будешь вести себя правильно. Как подобает людям нашего круга. Нам предстоит несколько больших приемов с иностранными партнерами. Ты должна быть рядом, улыбаться и делать вид, что ничего не произошло.

— Ты издеваешься? — поворачиваюсь к нему, и в груди поднимается волна гнева. — Ты хочешь, чтобы я изображала счастливую жену после всего? Ты правда считаешь, что это нормально?

Макс бросает на меня тяжелый взгляд.

— Ты знала, на что подписывалась. Сама согласилась на такую цену.

Эти слова звучат, как удар по лицу. Цена…

Меня купили.

Просто закрываю глаза рукой и тру лоб. Голову будто сдавило стальным раскаленным обручем. Единственное, что я сейчас хочу — согреться под теплым одеялом.

Мы подъезжаем к особняку его родителей. Этот дом всегда казался мне слишком огромным и холодным. Будто роскошный музей, где лучше ни до чего не дотрагиваться. Макс глушит двигатель, и я выхожу из машины, чувствуя, как ноги подкашиваются. Страх и усталость наваливаются тяжелым грузом, но я стараюсь не показывать этого.

Макс идет впереди, не оглядываясь на меня. Я иду за ним, как по инерции, хотя внутри меня все кричит о том, что я должна развернуться и уйти. Но я не могу. У меня нет выхода. Потому что от этой злополучной бумажки теперь завишу не только я. Моя семья тоже связана обязательствами.

Мы подходим к двери, и она открывается перед нами. На пороге стоит мать Макса. Ее лицо каменное, губы сжаты в тонкую линию. Она смотрит на меня с брезгливостью, словно я — грязь на ее идеально чистом полу.

— Маргарита, — холодно произносит она, не двигаясь с места. — Ты наконец вернулась.

Я молчу, не в силах подобрать слова. Мне кажется, что ее взгляд