Ищу мужа после развода (СИ) - Вильде Арина Страница 4

— Ну? — его бровь вздёрнута.

Я молча отхожу в сторону.

Он берёт мои ключи, вставляет в замок, пробует провернуть. Немного давит на дверь плечом, снова крутит.

Щелчок. Дверь распахивается. Он удивлённо смотрит на меня.

— Реально что ли хозяйка?

Я нервно киваю, не находя слов. Господи, вернуться сюда уже не кажется мне такой уж хорошей идеей. По соседству когда-то милая добрая старушка жила, а сейчас какие-то криминальные личности. Вдруг он что-то со мной сделает?

Мужчина пялится на меня, потом хмыкает.

— Просто силы приложить надо, — спокойно говорит он. — Видимо, давно замком не пользовались, вот и запылился.

Я сглатываю, чувствуя, как сжимается мой желудок от страха. Ночь, ни одной живой души и рядом со мной этот… амбал…

— Спасибо, — выдавливаю я и, не дожидаясь ответа, быстро прошмыгиваю внутрь.

Закрываю за собой дверь, прислоняюсь к ней спиной и зажмуриваюсь.

Господи…

Кто этот человек? И почему он живёт в соседней квартире? Куда делась та старушка? Неужели квартиру продала или померла?

Глава 4

Я щёлкаю по выключателю, и свет, на удивление, загорается. Здесь пыльно до ужаса.

В воздухе висит тяжёлый, затхлый запах, от которого першит в горле. Всё такое же, как я помнила, но одновременно чужое, заброшенное.

Я здесь прожила до пятнадцати лет. Потом отец закончил строительство дома и мы перебрались за город. А когда родилась Лера, отец продал дом и купил квартиру неподалеку от нас, чтобы мама могла мне с дочкой в любое время помогать.

Я подхожу к окну и с усилием распахиваю створки.

Холодный ночной воздух врывается внутрь, пробираясь под одежду. Пусть хоть немного проветрится, а то дышать совсем нечем.

Я стою у окна, вглядываясь в темную улицу.

Вчера я жила в роскоши, где мне не нужно было ни о чём заботиться. Сегодня я стою в старой, пыльной квартире, которая давно перестала быть мне домом и понятия не имею, что меня дальше ждет.

Я не снимаю куртку. Просто заворачиваюсь в неё сильнее, кутаюсь, будто это может хоть немного согреть.

Потом поворачиваюсь, оглядываю комнату.

Пыльный диван, с продавленными подушками, но это сейчас не имеет значения.

Я опускаюсь на него, даже не снимая обуви, запрокидываю голову, закрываю глаза. Я слишком устала. И понятия не имею, что делать. Не возвращаться же к родителям в тридцать пять?

Не погорячилась ли я, уйдя от мужа вот так спонтанно? Был ли он серьезен насчет того, что я не смогу вернуться и забрать свои вещи? Я одна. Без дома, без привычной жизни, без уверенности в завтрашнем дне.

Я чувствую, как ком в горле становится всё плотнее.

Что же мне теперь делать?

*** Меня будит звонок телефона.

Я резко открываю глаза, не сразу понимая, где нахожусь. В квартире холод жуткий, я так и уснула с открытыми окнами. Ночью это казалось хорошей идеей, но сейчас тело ломит от холода, пальцы замёрзли, а куртка практически не спасает.

Я всматриваюсь в экран. Лера.

Принимаю вызов.

— Мам, что происходит? — в её голосе напряжённость. — Я приехала домой, а тебя там нет. И папа весь день ходит злой, как черт. Вы поссорились? Я спросила, где ты, а он наорал на меня, — жалобно пищит она.

Я молчу, пытаясь собраться с мыслями, но она продолжает:

— И еще к нам тётя Рита приехала и закатила истерику с самого утра. Что-то про машину кричала, что её испортили. Говорит, что это ты, что камеры всё засняли. О чем она вообще? Что происходит, мама?

Ком в горле становится плотнее, но я сглатываю и отвечаю спокойно:

— Солнышко, я не хотела говорить тебе это так, но… Мы с папой разводимся.

В трубке секундная тишина.

— Что? — голос дочери звучит ошеломлённо. — Ты серьёзно? Что значит разводитесь?

— Да, — выдыхаю я. — У него роман с тетей Ритой.

Лера резко вдыхает.

— Это шутка, да?

— Нет.

Она молчит, и я представляю, как она пытается это осознать. Моей дочери всего тринадцать лет. Она еще многого не понимает, но она уже достаточно взрослая, чтобы понять такие вещи.

— Лер, я хочу, чтобы ты собрала самое необходимое и переехала ко мне, — говорю я твёрдо.

— Папа нам квартиру снимет? Почему ты не попросишь, чтобы он дом нам оставил? Мы же только в моей комнате ремонт сделали, — спрашивает она с надеждой.

Я сжимаю зубы.

— Нет, он ничего нам не снимет.

— Тогда где мы будем жить, мам?

— Пока что в квартире бабушки. А потом что-то придумаем.

— Мама, ты с ума сошла?! — в её голосе появляется паника. — Я в тот клоповник ни ногой! Я тогда пока что с папой останусь, а ты как найдешь что-то в хорошем районе, тогда к тебе приеду.

Я закрываю глаза, пытаясь сдержать вспышку боли.

— Лера, вообще-то я выросла в этой квартире, и ничего.

— Мам, ты что, не понимаешь? У папы теперь другая женщина. Это значит, что он тебя терпеть не будет любить! И денег давать не будет.

— И тебя тоже, — напоминаю я. Логика у дочери конечно железная.

Она резко замолкает, слышу в трубке ее частое дыхание.

— Давай спокойно во всём разберёмся, — говорит она с нажимом. — Я не хочу никуда переезжать. Я останусь с папой. Я уже достаточно взрослая, чтобы решать с кем жить, правда? Я в фильме видела, что даже в суде при разводе ребенок может сам сказать с кем из родителей остается.

— Лера, это не обсуждается.

Она понятия не имеет как сильно ее слова сейчас меня ранят.

— А как я подруг домой буду приводить, если с тобой жить буду? Со стыда же сгорю! — в её голосе каприз, раздражение. — Анька — дочка певицы, Катька — депутата.

Я зажмуриваюсь. Сердце сжимается от боли. Она не понимает меня. Не хочет понимать.

— Ладно. Вернемся чуть позже к этому разговору. Ты права, мне нужно сначала обстроится, — оглядываюсь по сторонам, понимая что я и в самом деле не могу сейчас привести сюда дочь. Я даже не знаю есть ли здесь горячая вода. — Держи меня в курсе того, что происходит дома.

— Хорошо, мам. Мне уже пора. Люблю тебя.

— Пока.

Отключаюсь и чувствую внутри пустоту.

Глава 5

Я закрываю окна. В квартире сразу становится тише. Словно весь мир замер, оставив меня наедине с мыслями.

Проверяю радиаторы — тёплые. Значит, хотя бы не замёрзну насмерть. Иду в ванную, включаю бойлер. Панель загорается. Работает. Хорошо.

Пока всё выглядит не так уж безнадёжно.

Но потом я захожу на кухню. Открываю один шкафчик. Пусто. Другой — пусто.

Холодильник…

Абсолютный ноль.

Даже пакетика чая нет. Даже забытой банки кофе или упаковки макарон.

Чёрт.

Я глубоко выдыхаю, медленно опуская руки на столешницу. Голод давит изнутри. Живот скручивает в тугой узел. Нужно идти в магазин. Но, блин, так не хочется выходить. Тем более, что мой внешний вид просто отвратительный. Волосы растрёпаны, лицо не умытое.

Да и вообще, кто мне мешает снова завернуться в одеяло и объявить день тотального игнорирования реальности?

Но, видимо, есть хочется сильнее, чем страдать.

Я беру ключи, направляюсь к двери.

В подъезде до жути холодно. Воняет гарью, сигаретами и чем-то тухлым. Вставляю ключ в замок, чтобы запереть дверь, проворачиваю и тут же слышу, как открывается соседняя дверь.

Я поворачиваю голову.

Тот же мужчина, что и ночью.

Но сейчас он выглядит иначе. Не заспанный, не угрожающий. Побрит, волосы аккуратно уложены, одежда чистая, опрятная.

Я даже могла бы назвать его красивым.

Широкие плечи, высокий, сильный. Интересная внешность: чуть раскосые глаза, густые чёрные волосы, жгучий брюнет.

Ему явно не больше тридцати пяти. Может, даже младше меня. Чёрт, после тридцати я вообще перестала точно определять возраст мужчин.

Он чуть приподнимает бровь, и я понимаю, что все это время откровенно на него пялюсь.

Меня накрывает неловкость.

— Доброе утро, — говорю, откашлявшись.