Сквозь любое пламя - Кэтрин Картер Страница 39

— Никогда больше не снимай мое кольцо. Ты моя. Нравится тебе это или нет.

Внизу живота пульсирует жар. Его властное поведение сбивает с толку и привлекает. Но я не могу дать ему это понять. Как будто он не подозревает о моей внутренней борьбе, он продолжает задавать вопросы.

— Откуда ты узнала, что нужно прийти в Abstrakt?

Этот вопрос раскрывает информацию, которую я предпочла бы скрыть. Он знает, что я подслушивала.

Я слегка поднимаю подбородок и смотрю свысока на мужчину, который пыхтит передо мной. Напряженные плечи поднимаются и опускаются с каждым прерывистым вздохом, а тени затмевают его лицо.

— Откуда ты узнала? — кричит он. Его ярость эхом разносится по пустой лестничной клетке и расшатывает мою защиту.

Я прищуриваю глаза и скрещиваю руки на груди.

— Я никогда не клялась быть послушной.

Каллахан тихо ругается. Неумолимый палец давит мне на подбородок, заставляя поднять на него глаза. За его карими глазами бушует буря.

— Мне приковать тебя к себе, чтобы ты снова не сбежала без защиты? — Угроза обрушивается на меня, но в его взгляде я вижу только холодные обещания.

Я не отвечаю, не желая подливать масла в огонь его гнева. Его взгляд опускается на мои губы и снова возвращается к моим глазам. Он глубоко вздыхает.

— Если это необходимо.

С этими словами он кладет руку мне на плечо и тянет меня по лестнице. Мы выходим в тихую ночь. На другой стороне улицы Коэн прислонился к черному внедорожнику. Я стараюсь игнорировать Каллахана, когда он открывает дверь и практически заталкивает меня внутрь.

Затем Кэл наклоняется надо мной, пытаясь пристегнуть мой ремень безопасности, но я отталкиваю его руку. Он поднимает бровь, но закрывает дверь и обходит машину, чтобы сесть с другой стороны. С опытной легкостью Коэн скользит на водительское сиденье, регулирует зеркала, а затем плавно запускает двигатель, и по машине проходит низкий гул.

Кэл яростно печатает на своем телефоне. Я отключаюсь от него, прислонившись лбом к прохладному стеклу. Городские огни размываются, пока мы мчимся обратно в резиденцию, в машине нет ни звука, кроме гудения двигателя.

Когда мы наконец добираемся до гаража, он выскакивает и открывает мне дверь. Но не по какой-то очевидной, рыцарской причине. Нет, вместо этого он кладет руку мне на поясницу и ведет меня в мою комнату.

— Я вполне способна найти дорогу в свою комнату, но спасибо за сопровождение, — говорю я, закатив глаза.

Кэл только ворчит и продолжает толкать меня по коридору. Но когда я собираюсь открыть дверь, он тянет меня дальше. К своей комнате.

— Кэл, что ты делаешь?

Он не отвечает. Вместо этого он открывает дверь и мягко подталкивает меня внутрь. С тихим щелчком я оказываюсь запертой в его комнате вместе с ним. Я бросаю взгляд и замечаю, что она устроена так же, как и моя, хотя и намного больше. Вместо дивана и зоны для отдыха здесь стоит стол и офисные стулья перед камином. Как и в моей комнате, в углу стоит барная тележка, но в отличие от моей, она явно нуждается в пополнении запасов.

Дверь справа открыта и, похоже, ведет в его спальню, но я поворачиваюсь на каблуках и сердито смотрю на этого человека. Он игнорирует меня, закрывает дверь на замок и направляется ко мне. Я выпрямляюсь, поднимаю подбородок и приподнимаю одну бровь, но он только фыркает и проходит мимо меня, направляясь прямо к барной тележке.

Он наливает себе щедрую порцию виски, обходит стол и садится на его край, глядя на меня поверх стакана.

— Кэл, почему я здесь?

Он чмокает губами и кружит янтарную жидкость в стакане. Легкий ветерок из приоткрытого окна охлаждает меня, и мои соски твердеют под платьем. Его взгляд сразу же устремляется на них, и он делает еще один глоток.

Наконец он заговаривает.

— Ты сказала, что нашла место, куда они увезли Элис.

С осторожной нерешительностью я киваю. Мой взгляд не отрывается от его глаз.

Кэл ставит стакан на стол и закатывает рукава до локтей. При каждом движении его мышцы напрягаются. Мой взгляд скользит к сухожилиям на его запястьях.

Кэл замечает, куда устремлены мои глаза, и ухмыляется, скрестив руки и подняв бровь.

— Тогда где она?

Мои губы изгибаются в кокетливой улыбке. Наклонив голову, я неторопливо делаю три шага к задумчивому мужчине.

— Теперь ты вдруг заинтересовался моей информацией?

Каллахан молчит. Я беру его стакан и делаю небольшой глоток, наслаждаясь теплом, которое распространяется по моему животу. Тепло накапливается внизу и становится неизбежным, когда я вдыхаю аромат его сандалового одеколона и мужского шампуня. Ноздри Кэла раздуваются, когда я наклоняюсь ближе.

— Я думала, я не способна на это? — спрашиваю я, обходя его стол и создавая между нами столь необходимое пространство.

Плечи Каллахана напрягаются, когда я провожу ногтем по его деревянному столу, стуча по перьевой ручке, стуча по его подлокотнику для рук, поднимаясь по его руке и, наконец, останавливаясь на его плече. Он не поворачивается, не двигается, кроме как подергиванием челюсти. Его спина теплая на моей груди, и я прижимаюсь грудью к его лопаткам.

— Я никогда этого не говорил.

— Что еще ты не говорил? — продолжаю я настаивать. — Всегда речь шла о том, насколько я способна. И тогда, и сейчас.

Кэл поворачивает голову ко мне, но я просовываю руку в его волнистые волосы, сжимаю их, останавливая его движение и поднимая его голову. Наклонившись, я шепчу ему на ухо:

— Ты никогда не верил, что я смогу справиться. И это меня обижает больше всего.

Я резко выпрямляюсь, отталкиваю его голову и снова становлюсь перед ним, потягивая из его стакана.

— Я никогда не думал, что ты не способна, — говорит он низким голосом, который гулко звучит из его широкой груди. Его волосы взъерошены от моего презрения, как будто он только что встал с постели. Или лег в постель. С кем-то. Призрак его волнистых локонов витает между моими пальцами.

Я сжимаю руки и хихикаю.

— Конечно, ты переписал историю, чтобы быть рыцарем в сияющих доспехах.

Вспышки синяков и любовных укусов, покрывающих шею скулящей блондинки, бомбардируют меня. Как будто это было вчера, изображение, застывшее во времени, изображающее шок, поразивший подростковое лицо Кэла, как грузовик Мак. Затем последовали его слова о том, что я никогда не смогу выжить как жена босса, что я