Предатель. Замуж за бывшего - Злата Романова Страница 39

— Значит, она просто бросила Элю? — шепчу я, чувствуя, как гнев накрывает меня волной.

Зачем рожать, если ребенок не нужен? Ради чего? Заставлять его потом всю жизнь страдать без материнской любви и с чувством отверженности. Что вообще в голове у этой дряни?

— Не совсем, — отвечает он спокойно. — Она предложила мне сделку.

— Сделку? — я не могу сдержать сарказма. — С ребенком? Ты серьезно?

— Да, — его голос остается ровным, но я замечаю, как его руки сжимаются в кулаки. — Она согласилась отказаться от своих родительских прав и полностью передать Элю мне. Но с условием. Она хочет, чтобы все выглядело красиво. Настя должна оставаться в глазах людей хорошей матерью, которая все делает ради блага дочери. Никто не знает, что Эля постоянно живет со мной. Настя делает вид, что у нас совместная опека, что она часто забирает ее к себе и участвует в ее жизни.

Я молчу, пытаясь переварить услышанное. Мой гнев перерастает в непонимание.

— И ты согласился? Ты добровольно участвуешь в этом спектакле?

— Не добровольно, — сквозь зубы говорит Булат. — Я предложил ей деньги, чтобы решить все раз и навсегда. Я хотел, чтобы она просто исчезла из нашей жизни, но Настя отказалась. Ей важнее ее имидж, она и сама хорошо зарабатывает, поэтому мне нечем на нее давить. Она сказала, что либо я с ней сотрудничаю — притворяюсь, что мы в хороших отношениях, что она часто навещает Элю, — либо она будет бороться за дочь, просто мне назло.

Я закрываю лицо руками, находясь в полной растерянности.

— Это ненормально, Булат. Она же ее мать. Как она так может?

— Я не знаю, — вздыхает он. — Это уже не тот человек, которого я знал. Я не понимаю, что с ней случилось. Она была рада беременности. По крайней мере, пока не начался токсикоз, изжога и боли в суставах. Думаю, Настя не учла, что беременность — это не только милые фотосессии с животиком и грандиозное гендер-пати. А когда малышка родилась, ее не хватило и на пару месяцев, даже при том, что у нас была няня на полный день. Я ничего не могу сделать с тем, что у нее нет материнского инстинкта, но я хочу защитить свою дочь, чтобы она не росла в токсичной атмосфере, которую создает вокруг себя Настя.

— Но как ей удается обманывать людей? Ведь Эля ни разу не была с ней наедине с тех пор, как мы поженились, и Настя никогда не забирала ее к себе. Неужели ее подписчики этого не видят?

Булат коротко усмехается.

— Она всегда находит оправдание, — говорит он. — Когда уезжает отдыхать или пропадает на пару дней, потусить, Настя утверждает, что это время провела с Элей. Якобы она выключала телефон и соцсети, чтобы побыть с дочерью. И люди верят. А выкладывает только те фото, которые мы делаем на мероприятиях, вроде сегодняшнего.

— Это просто отвратительно, — выдыхаю я, стараясь справиться с нахлынувшим возмущением. — Ей действительно все равно.

— Да, — кивает он, глядя мне в глаза. — Ты же видела, как она сегодня пыталась пообщаться с ней. Это было так… искусственно. Настя просто не знает, как быть матерью. Для нее это роль, но она даже играет плохо.

Я молчу, потому что он прав. Сегодняшняя сцена у детской зоны говорит сама за себя.

— Но это еще не все, — продолжает Булат, и его голос становится холоднее. — Недавно она сказала мне, что Эля могла бы стать детской моделью. Она считает, что у нее «идеальные данные», чтобы привлекать внимание.

— Серьезно?

— Да, — говорит он мрачно. — Она уже фантазировала о том, сколько подписчиков она могла бы привлечь, выкладывая фото Эли в модной одежде, делая рекламу и зарабатывая еще больше денег. Даже хотела завести для нее отдельную страничку, чтобы снимать короткие видео, когда Эля научится говорить.

— Это мерзко, — говорю я, чувствуя, как мои руки начинают дрожать. — Она собирается использовать собственную дочь ради лайков?

— Она может, если я позволю, но этому не бывать. Именно поэтому я женился на тебе, Алиса, — подходит он к главному. — Я должен был обезопасить Элю. Настя непостоянна, ей нельзя доверять. Сегодня она не хочет быть матерью, а завтра выставит меня тираном, который отобрал у нее дочь. К сожалению, она слишком знаменита, а хайп для нее — источник еще большей популярности. Она считает, что я полностью в ее власти, но это не так. Мне нужно всего лишь время, чтобы подготовить почву и навсегда избавиться от ее присутствия в нашей жизни.

— Но почему ты женился именно на мне, Булат?

— Потому, что ты — идеал женщины, Алиса. Я не смог бы найти лучше, даже если бы искал. Ты нежная, умная, надежная — намного лучшая мачеха, чем Настя когда-либо будет матерью. И у нас есть прошлое — связь, которую можно отследить. Мы уже создали картину идеальной семьи, нам остается только поддерживать это впечатление. Ни у кого не возникнет сомнений, что Эле лучше с нами, чем с вечно тусующейся и путешествующей матерью.

Его слова звучат цинично, я не обманываюсь, воспринимая их, как комплимент, но в них есть правда, которую я не могу не признать. Я опускаю взгляд, пытаясь скрыть свои противоречивые чувства, потому что обида в них тоже присутствует.

— Почему ты мне все рассказал? — спрашиваю я с вызовом. — Не боишься, что я решу тебе отомстить и разрушу твой план? Мой брат уже на свободе, тебе больше нечем мне угрожать.

— Ты бы не стала, — говорит он с мягкой улыбкой, от которой мне становится не по себе. — Я знаю, что ты не навредишь Эле ради мести мне, Лисенок. Поэтому, я тебе доверяю и прошу твоего содействия. Понимаю, что трудно терпеть Настю, она не самый приятный человек, но обещаю, что попытаюсь сократить наши встречи, насколько это возможно. Я надеюсь, что ты