Драконов много не бывает - Ева Ночь Страница 39

– Вот ей я об этом и расскажу, если понадобится.

Сегодня же начну поиск квартиры. А заодно и вещи сложу. Что-то меня напрягает друг мой Пашка Полозов. Как-то странно он себя ведёт, и пора уже свалить в туман от него и его слишком настырных вопросов. Пусть развлекается за чей-нибудь счёт ещё, а я как-нибудь обойдусь без его дружеских советов, гундежа и мрачных пророчеств.

Я успокоился только глубокой ночью. А до этого завалил Осу сообщениями. Пусть не расслабляется. Я вдруг понял: не отцеплюсь. Это как раз тот самый случай, когда попробовал – и мало. Хочется ещё. Постоянно не хватает её смеха, разговоров, сияющих глаз. Я грезил ими. Я целовал её в губы мысленно. Я прижимал Жалейкину к сердцу. Мой Якорь. Моя девочка. Самая лучшая Оса. И пусть только кто-то попробует глянуть на неё криво!

Рабочий день начался с маленькой трагедии.

Сегодня на смене – Юля. Не одна она, конечно, но её появление запоминается надолго. Юля боится ставить капельницы. Уже и объясняли ей всей толпой. И заставляли тренироваться.

В тишине и при отсутствии живого объекта у Юли получалось. Но как только дело доходило до настоящих вен, даже хороших, благодатных, Юля зажималась, не попадала с первого раза. А если попадала, обязательно проверяла особым способом: втягивала в шприц кровь, чтобы убедиться, что это вена.

Юлю боялись пациентки, некоторые позорно прятались по туалетам, дожидаясь кого-то другого, умоляя поставить капельницу. Совали девчонкам купюры в карманы. И только самые стойкие или слабые терпели. Страдали, но терпели свои и её мучения. Некоторые – это вообще пять баллов – жалели «бедную девочку».

Утро в седьмой палате началось с нервного ропота. Юля краснела и бледнела, но попасть в вену у неё не получалось. Ираида Викентьевна – старушка-божий одуванчик – страдала молча, сжав синюшные губы. И я не выдержал. Вымыл тщательно руки. Молча потеснил несчастную Юлю.

– Ты в компьютерные игры играешь?

– И-иногда, – Юля сбита с толку, но хоть не рыдает – и то хорошо.

– Здесь всё, как в компьютерной игре – нужно достичь цели. Это легко. Вот это – твой космический корабль, – забираю я из рук шприц, – а это – неизвестная планета, где ты обязана оставить жизненно важный груз в строго определённом месте.

Вся палата замерла в напряжении. Тишина стояла такая, что только шумное астматическое дыхание мадам Лейкиной нарушало спокойствие.

– И если ты груз не оставишь, – продолжил я абсолютно спокойно, – значит провалила миссию, подвела товарищей, подвергла риску целый мир. Вену находят на ощупь, ты помнишь. Игла должна входить мягко. Там полое пространство. И не нужно ничего лишнего. Только ты и твоя миссия.

Я выполнил пошагово все ходы: затянул жгут, нащупал вену, ввёл иглу, снял жгут, закрепил иглу, включил капельницу. Не напрягаясь.

– Хорошие руки у тебя, Аркашенька, – прошелестела Ираида Викентьевна, и людское море заволновалось, пришло в движение.

– А теперь следуй инструкциям, курсант Белкина. Если не ты, планета погибнет. Ты не можешь провалить миссию.

Я следовал за ней по пятам. Помогал носить штативы капельниц. Следил за каждым её действием. Не сказать, что всё получилось сразу. Но Юля-беда расслабилась, насколько это вообще возможно. И у неё получалось. И тётки не бухтели и не возмущались.

– Вот так, – командовал я, – чувствуй вену. Пальцами, пальцами прощупывай. Давай. Вводи аккуратно. Молодец. Миссия выполнена. Поехали дальше.

Под конец щёки у Юли пылали, а в глазах вместе со слезами искрилась благодарность. Губы у неё дрожали, и слов она не находила. Но мне и не нужны были её слова. Я отправился панели драить и туалеты.

– Драконов, зайди ко мне! – Шаровая Молния смотрит на меня тяжёлым взглядом, оценивающе. Кажется, сейчас я получу трёпку. Но я ни о чём не жалел. К чёрту. Надо же как-то девчонке дальше работать? Или все только и ждали, что она не выдержит и распишется в собственной беспомощности?

Глава 32

Аркадий

Я стою перед ней навытяжку, она мне даже присесть не предлагает. Стараюсь удержать на лице доброжелательное выражение и улыбку, но внутри ворочаются раздражение и недовольство.

– Ну, и что это мы за цирк устроили? – в голосе Галины Владимировны – сдерживаемый камнепад.

– Помог девушке? – пытаюсь потушить пожар доброжелательностью, но в интонации моей – слишком много холода.

– У тебя, Драконов, есть круг своих обязанностей.

– И я их выполняю, не отказался ни от одного сектора из этого круга. А то, что потратил несколько минут, чтобы поддержать Белкину, ни на чём не скажется. Абсолютно. Если надо, я задержусь на это время после смены.

– Герой? – хмыкает она, и взгляд её неуловимо теплеет.

– Чувство справедливости. Кто-то должен был ей помочь.

– Ей и помогали. Не единожды. И я не уверена, что после твоей гуманитарки что-то изменится.

– По крайней мере, я попытался. Не прошёл мимо. Можете выговор в личное дело влепить, если уж очень хочется меня наказать.

– Я сама знаю, что мне делать, гордый орёл. Как-нибудь без подсказок обойдусь.

Шаровая Молния снова подбирается. Сейчас шарахнет – я уверен.

– Ты ж мне, паршивец, всё отделение переполошил. Это хорошо, если никто не пожалуется.

– Пожаловаться может лишь Ираида Викентьевна. Капельницу ставил ей я. Всем остальным не понятно на что ябедничать.

– И сколько раз ты сам ставил капельницу? Или уколы в вену делал? – прищуривается Галина Владимировна.

– Три раза, – говорю правду. – Этот – четвёртый.

– А те разы, стало быть, несколько лет назад?

– Три года прошло, если быть точным.

– Знаешь что, Драконов?

Сейчас она мне по первое число выпишет. Внутренне я подготовился и расслабил мышцы лица, чтобы челюсти не сжимать и кулаки заодно. У меня богатый опыт. Я великий получатель взбучек. Шаровая Молния и рядом с моим родителем не стояла.

– У меня медсестёр не хватает. Санитаров тоже, но не катастрофа. Хватит дурака валять. Пора из