Гнев изгнанника - Монти Джей Страница 34

У меня скрутило живот, я знала, что сейчас не время и не место для разговоров, но я, блять, не могу вспомнить, когда Эзра не был под кайфом.

Вместо того чтобы выводить его из себя ссорой, пока он под кайфом, я решила найти следующий камень бесконечности.

— Где Атлас?

Он провел рукой по своим черным волосам.

— Я его близнец, а не гребаный GPS.

— Хватит выделываться, придурок. Где он?

— В номере тринадцать, последний раз я видел его там.

Да, так и я думала.

Близнецы Колдуэлл были постоянными спутниками моей жизни с самого детства. Я знаю их обоих так же хорошо, как своих брата и сестру, и хотя они похожи внешне, они не могут быть более разными.

Оба унаследовали черные как смоль волосы отца и улыбку матери. У них одинаковый нос и веснушки, но на этом их сходства заканчиваются. Атлас излучает тепло, беззаботность и открытость. Эзра же всегда предпочитал тьму, окруженный ореолом таинственности, и всегда держал людей на расстоянии.

Две стороны одной медали.

Печально известные Святой и Тень.

Они не всегда ладят друг с другом, но никто не защищает друг друга так, как Эзра и Атлас. Они будут поддерживать друг друга до самой смерти. Даже их противоречивые характеры не могут разорвать эту связь.

— Рейн! Рейн! Рейн!

Мой позвоночник выпрямляется, как только из динамиков раздается песня Джастина Бибера.

— Пожалуйста, скажи мне, что это не он…

— Это точно он, — бормочет Эзра рядом со мной, в его голосе слышится веселье, когда он смотрит через мое плечо.

Следуя за его взглядом, я поворачиваюсь и вижу, как Рейн танцует, проходя мимо нескольких девушек на втором этаже. Копна его каштановых волос на затылке отражает свет, когда он снимает капюшон и сбрасывает толстовку.

Без особых усилий, как будто он этим зарабатывает на жизнь, он взбирается на перила, и на его лице расцветает озорная улыбка, обнажая глубокие ямочки, которые никогда не подводили его в достижении желаемого. Во всем, блять.

Я съеживаюсь, когда он срывает с себя футболку и бросает ее толпе девушек внизу. Как голодные львы за куском мяса, они практически рвут друг друга на части, а я изо всех сил сдерживаю приступ рвоты.

Они бы не были так одержимы этим парнем, если бы знали, что он до сих пор носит трусы с Суперменом и у него самые вонючие ноги в мире. В старшей школе вонь была настолько сильной, что я выбросила его любимые футбольные бутсы и отказалась извиниться за это.

Не обращая ни на что внимания, он стоит на краю бетонного балкона, прежде чем прыгнуть вперед. Рейн делает сальто, прежде чем коснуться поверхности бассейна, разбрызгивая воду по краям.

Идиот.

Несмотря на все, на моих губах появляется небольшая улыбка.

Он – душа компании, когда пьян, под кайфом или все вместе. Даже в повседневной жизни, когда он ведет себя как придурок, он обладает харизмой, которая затмевает всех вокруг. Его невозможно игнорировать, он просто один из тех людей, которых невозможно не любить.

Рейн – любимец нашей семьи. Наши родители не признают этого вслух, но все знают, что это правда.

Дело не в его природных спортивных способностях или дерзком, но очаровательном поведении. Он просто особенный. И всегда был таким.

Эзра и я стоим бок о бок у края бассейна, молча глядя на Рейна, который переключает свое внимание с одной девушки без топа на другую.

— Эзззз, — протягиваю я, слегка толкая его плечом. — Не хочешь вытащить эту псину из воды?

— Блять, нет.

— Чувак, пожалуйста, — я вытаскиваю ключи из кармана и трясу ими в руке, пытаясь соблазнить его. — Я заеду к Тилли по дороге.

— Ты ужасна, — бурчит Эзра, выхватывая у меня ключи. — За твой счет.

— Встретимся у машины. Дай мне десять минут, я заберу Атти.

Я разворачиваюсь на пятках, намереваясь убежать, пока он не передумал и не оставил меня вытаскивать брата в одиночку. Я слышу, как он договаривается с пьяным малышом за моей спиной.

— Черт возьми, Рейн. Я слишком блять под кайфом. Нет, не снимай штаны…

Не пытаясь сдержать смех, я ухожу, пробираясь сквозь толпу людей. Пульсирующая музыка и смех гудят в ушах, пока я иду по ряду дверей на нижнем этаже, считая номера комнат.

9… 10… 11… 12…

Что-то липкое мочит мне грудь, и я тихо вдыхаю, глядя на свою промокшую футболку. Пиво стекает по моему обнаженному животу, прилипая к золотому пирсингу в пупке.

— Ты чертовски хорошо выглядишь мокрой, Черри.

Паника нарастает в моем горле, во рту собирается слюна, как будто я жевала монеты. Каждая капля крови, текущая по моим венам, становится ледяной.

— Не называй меня так, блять, — я скрежещу зубами, проводя рукой по передней части футболки, пытаясь стряхнуть пиво.

Окли хохочет, откидывая голову назад. Этот смех живет в моих кошмарах, зловещий и пустой. Боюсь, сколько бы времени ни прошло, я никогда не забуду этот звук.

— Я имею право так тебя называть. Ты – моя, — он натягивает отвратительную ухмылку, как знак отличия, руки засунуты в передние карманы синих джинсов, он наклоняется близко к моему лицу. — Эта сладкая вишенка. Я все еще чувствую ее на своем язычке.

Его отвратительное дыхание скользит по моему лицу, желчь поднимается из желудка. Я с трудом глотаю, сдерживая рвотный позыв. Натягивая невозмутимую улыбку, я медленно смотрю на него с отвращением.

Ветер поднимает несколько прядей жирных каштановых волос, завязанных в пучок. Его белые зубы мелькают из-за губ, когда он ухмыляется, а за его мутными глазами скрываются секреты, известные только нам.

Окли Уикс многое у меня украл, но он никогда не получит привилегии увидеть, как я сломаюсь.

Никогда.

— Надеюсь, тебе понравилось. Это единственный мой вкус, который ты когда-нибудь почувствуешь.

Я делаю шаг в сторону, пытаясь обойти его, чтобы забрать Атласа и уйти, но он преграждает мне путь.

Покачав головой, он щелкает языком и ухмыляется мне.

— Не так быстро. Я еще не закончил, Фи. Как поживает наша лисичка? Ты держала свой красивый ротик на замке?

Мой желудок скручивает, рвота подступает к горлу, когда гнев физически проявляется в моих внутренностях.

Я знаю, как играть с