Клятва, которую мы даем - Монти Джей Страница 32

— Это займет две минуты. Давай я тебя подстригу.

Когда я вхожу, мама дергает пряди волос Рука, стоя на цыпочках, осматривая длину от макушки до кончиков, словно он ребенок, и она проверяет его на наличие вшей.

— Я отращиваю их, ма, — бормочет он, ухмыляясь, в нескольких секундах от того, чтобы сказать ей да. У него всегда были проблемы с тем, чтобы сказать ей нет.

— Было гораздо проще, когда ты был маленьким и не мог сказать нет.

— Это было до или после того, как ты обкромсала его волосы? — мой голос сообщает о моем присутствии, когда я наблюдаю за ними из прихожей.

— Я не кромсала! Это было мило, — она взмахивает рукой в мою сторону, отмахиваясь от меня и выпуская Рука из-под своего материнского контроля. — В какие неприятности вы двое сегодня вляпаетесь

Рук ухмыляется, потирая руки, и я отвечаю, прежде чем он успевает ляпнуть лишнего и довести мою маму до сердечного приступа.

— Покер, — я прочищаю горло. — С друзьями.

В уголках ее теплых карих глаз появляются морщинки, и она слегка качает головой. Я не знаю, подозревает ли она, что я лгу, или нет. Она, наверное, сказала бы людям, что знает, когда я лгу, но я лгал ей почти всю жизнь, и она никогда этого не замечала, а может, потому что у нее не было причин для этого.

Зои Хоторн излучает нежность, вызванную временем и опытом, и в зрелые годы становится изящной. В каждой улыбке сквозит сочувствие. В ней все по-матерински, и мне повезло, что она у меня есть.

Всем ребятам тоже, особенно Руку.

Он, безусловно, ее любимец.

Свет на кухне освещает ее каштановые волосы, нежные серебристые полоски у корней, которые она отказывается красить. Ей нравится седина, она говорит, что это придает ей царственный вид.

— Пока вас не будет, Рук, может, ты уговоришь моего сына как-нибудь привести свою невесту. Видимо, мы недостаточно хороши для знакомства с ней, — ее голос игрив, что дает мне понять, что она шутит, но в глубине души я знаю, что вся эта ситуация ее расстроила.

— Скоро, мам. Я обещаю.

Как только я найду себе невесту.

На этой неделе за семейным ужином меня допрашивали. Свадебные планы, кто моя будущая жена, почему я до сих пор не рассказал им об этом. К счастью, по какому-то божьему промыслу Дэниел пока не упомянул об этом моему отцу на работе, но это лишь вопрос времени, когда это взорвется у меня перед носом.

На данный момент мой план прост.

Я собираюсь рассказать им правду о Коралине. Она оказалась не в том месте и не в то время, не зная о моей предстоящей свадьбе, и пыталась быть хорошим другом, помогая отпугнуть любопытного коллегу.

Если все пройдет удачно, у меня будет достаточно времени, чтобы просмотреть список подходящих порядочных девушек, готовых вступить в брак по расчету как минимум на два года. На бумаге это кажется незаконным. В Пондероза Спрингс?

Это будет легко.

Большинство дочерей и сестер остаются здесь, чтобы найти лучшее. Хотите быть лучшими, а как это сделать здесь? Деньги. Так получилось, что у меня их много.

Однако есть одна девушка, которой, кажется, ненавистна сама мысль о том, что она привязана к моим деньгам. Что забавно, учитывая, что она — единственная, кого я хочу.

Из чистого любопытства. Она понимает, что поставлено на карту, знает о Стивене. У нас общий враг, и это сделало бы нас отличными партнерами.

— Что ж, будьте осторожны сегодня вечером. Папа будет расстроен, что разминулся с тобой, но я не хочу его будить, — она крепко обнимает Рука и нежно целует его в щеку. — Спасибо за цветы, милый мальчик. Береги моего малыша.

— Всегда, ма, — бормочет Рук, позволяя ей прижаться к себе чуть крепче, чем обычно, а затем отстраняется.

Когда она подходит ко мне, чтобы подарить мне ту же любовь, я смотрю на нее сверху вниз.

— Я уже взрослый, ты же знаешь?

— И? Ты всегда будешь моим малышом. Обними меня, прежде чем уйдешь.

Я наклоняюсь вниз, обхватываю ее за талию и прижимаюсь так, чтобы она могла обхватить меня за шею. Она всегда пахла ванилью, с тех пор как я был ребенком. Теперь, где бы я ни находился, ваниль напоминает мне о доме.

— В следующий раз, когда ты войдешь в этот дом, тебе лучше взять эту девушку под руку, иначе я приму это на свой счет.

Я прижимаюсь губами к ее голове.

— Да, мэм.

Ненавижу это. Я всегда это ненавидел.

То чувство в животе, которое приводит к молчанию. Как дерьмово я чувствую себя внутри, зная, что лгу своей семье. Зная, что это все, что я, блядь, делаю.

Мое психическое здоровье, эта помолвка, Стивен.

Не думаю, что кто-то из них действительно знает меня.

Не совсем, не настоящего меня.

Признаться в этом, казалось бы, легко, но только не тогда, когда все знают, что ты особенный, с самого детства. Не тогда, когда, узнав правду, они начнут волноваться.

Попрощавшись, мы с Руком преодолеваем расстояние между кухней и входной дверью. Как только наши ноги ступают на крыльцо, я слышу щелчок зажигалки и чувствую запах сигаретного дыма.

— По шкале от одного до десяти. Какова вероятность того, что Истон попытается убить меня сегодня вечером?

— Одиннадцать.

* * *

Рук решил за всех, что стучать не обязательно. И мы втроем следуем за ним по удивительно пустым коридорам поместья Синклеров. В наших кутежах мы иногда натыкаемся на удачу.

Ходят слухи, что, став главой семейного дома, по вечерам в четверг Истон Синклер собирается со своими друзьями за игрой в покер, следуя по стопам отца.

Как они смогли позволить себе такой же образ жизни после того, как Стивен попал в тюрьму, — вот что я хочу знать. Вы не можете продолжать жить в роскоши, когда ваше имущество конфисковали.

Пистолет на моем бедре упирается мне в бок, гнев, который не принадлежит мне, заставляет сжимать кулаки. Я не удивлюсь, если Истон знал о девушке, которую держали в заложниках в доме его детства. Все это время он позволял ей гнить под его богатством из страха перед властью своего отца.

Он был трусом всю нашу гребаную жизнь; меня бы это не удивило.

— Откуда ты знаешь, куда идти? — спрашивает Алистер