Ненавижу тебя (ЛП) - Джей Белла Страница 31

Дверь позади меня закрылась, и Сиенна подтянула колени под желтое одеяло.

— Что случилось?

Я потер затылок, мысленно подыскивая нужные слова, прежде чем пододвинуть стул поближе и сесть рядом с ней.

— Я надеялся, что у нас будет больше времени, и я смогу найти другой способ.

— Другой способ для чего?

Я закрыл глаза, глубоко вдыхая.

— Ной, что происходит? Ты меня пугаешь.

— Нам нужно уехать, Сиенна.

Я посмотрел на нее, ненавидя себя за то, что говорю это.

— Ты и я. Мы должны уехать.

— Господи. — Ее плечи опустились, и Сиенна вздохнула с облегчением. — Не пугай меня так, пожалуйста. На мгновение я подумала, что ты имеешь в виду себя и своих друзей-морских пехотинцев.

Она спустила ноги с кровати с другой стороны и встала.

— Я готова. Просто дай мне одеться и привести в порядок свои волосы.

— Сиенна…

— Подожди.

Она засуетилась и оглядела комнату.

— Пожалуйста, скажи, что ты принес мне что-нибудь из одежды? Не думаю, что люди оценят, если я выйду отсюда лишь в одной мужской рубашке.

— Сиенна, послушай меня…

— Я просто попрошу Спенсера купить мне что-нибудь.

— Сиенна! — Я вскочил на ноги. — Послушай меня.

Она застыла, казалось, неподвижно, глядя на меня немигающими глазами цвета лесной зелени. Воздух в комнате внезапно сгустился от напряжения. Тяжесть того, что я собирался сказать, сдавила на грудь.

— Я надеялся, что до этого не дойдет, и мне не придется просить тебя о такой жертве.

— Нет.

Сиенна дотронулась до своего живота и медленно отодвинулась.

— Я не собираюсь избавляться от этого малыша, Ной. Я понимаю, что ты потерял ребенка, и последнее, чего ты сейчас хочешь, это еще одного, но я не…

— Сиенна, нет.

Я обошел кровать, чтобы быть ближе к ней.

— Дело не в этом. Я бы никогда не попросил тебя об этом. Боже, нет.

Я покачал головой и обхватил ее за плечи.

— Признаюсь, когда я узнал о твоей беременности, это выбило из меня дух, и я до сих пор пытаюсь это переварить. Но просить тебя отказаться от ребенка мне и в голову не приходило. И никогда не придет.

Вспышка ее облегчения не смогла скрыть страха и неуверенности. В ее глазах блестели слезы, готовые вот-вот вырваться наружу.

— Тогда что ты пытаешься мне сказать?

— Я пытаюсь сказать, что мы должны уехать.

— Я сказала тебе, что готова.

— Но готова ли ты никогда не возвращаться?

Я отпустил Сиенну, не сводя с нее глаз.

Она облизнула губы и скрестила руки на груди. Замешательство нависло над ней, как темное облако.

— Что значит «не возвращаться»?

— Они никогда не перестанут охотиться за мной. И теперь, когда они знают о тебе, они не перестанут преследовать и тебя.

— Ты хочешь сказать, что мы должны бежать? — Ее голос дрожал, а глаза искали мои.

— Нет. Я говорю, что мы должны начать все сначала.

— То есть переехать в другой город? В другую страну?

— Нет, Сиенна.

Я сделал шаг назад.

— Сиенна Уитлок и Ной Александр больше не будут существовать.

Я попытался побороть в себе чувство вины за то, что потребовал от нее заплатить такую цену, но выражение лица Сиенны просто убило меня.

— Поверь мне, если бы был другой выход, я бы это сделал. Если бы я думал, что, уйдя от тебя и этого ребенка, ты будешь в безопасности, я бы скорее сделал это, чем просил тебя о том, о чем прошу сейчас.

— Нет, — отрезала она. — Нет. Даже не смей говорить мне эту хрень. Даже не думай больше так поступать со мной.

— Сиенна, дело больше не в тебе или во мне, и не в том, что мы чувствуем друг к другу. Речь идет о ребенке, которого ты носишь. Нашем ребенке.

— Должен быть другой выход.

— Другого выхода нет.

— Должен быть, — прикусила губу Сиенна и принялась расхаживать по комнате. Нервное напряжение, охватившее ее, пронизывало меня до костей. — Мы можем обратиться в полицию или в ФБР, ради всего святого. Попросить их помочь нам.

— Мы не в кино, Сиенна. Пойти в ФБР, чтобы они поймали плохих парней, — это не так просто, будто это можно сделать перед утренним кофе. Я бегал и прятался от семьи Эспозито годами, Сиенна. Они убили мою дочь. Если бы существовал какой-нибудь другой способ уничтожить их всех, я бы сделал это давным-давно.

Сиенна повернулась и отошла к окну. Я мог видеть, как двигались ее плечи, когда она плакала, слышал тихие всхлипы, выражающие ее сердечную боль.

— Они не остановятся. Они, черт возьми, никогда не остановятся. Это единственный способ, благодаря которому я смогу защитить тебя и нашего ребенка. — Я подошел и обнял Сиенну за талию, положив ладонь ей на живот,

Я услышал, как Сиенна резко вздохнула, ее тело задрожало.

— Я обещала маме, что позабочусь об отце.

— Мне жаль.

Это было все, что я мог сказать. Не было никаких слов, ничего, что могло бы облегчить бремя той цены, которую пришлось заплатить этой женщине просто потому, что она любила меня.

Сиенна прислонилась ко мне, как будто нуждалась в моей поддержке, чтобы не упасть. Я с трудом сглотнул, прижался губами к ее затылку и зажмурил глаза.

— Хорошо, — прошептала Сиенна, затем повернулась ко мне лицом. — Ты прав. Речь больше не идет только о нас. И если отказ от всей моей жизни и всех, кто мне дорог, означает, что я смогу быть с тобой и сохранить нашего ребенка в безопасности, я сделаю это. Но мои братья должны знать.

— Сиенна…

— Мы не должны им ничего говорить. Куда мы едем или с кем будем. Я просто хочу попрощаться. Они должны знать, что я в безопасности.

Мне это не понравилось. Интуиция говорила мне, что это чертовски рискованно, но сердце подсказывало, что я и так требую от нее слишком многого. Сиенна отказывалась от всего — от каждой долбаной мелочи в своей жизни. Если это было то, что ей нужно от меня, то я должен был сделать так, чтобы это сработало.

— Хорошо. Но после того как мы попрощаемся, Сиенна, ты больше никогда не сможешь связаться с ними. Никаких контактов. Мы должны прожить остаток жизни так, как будто их не существует. Ты понимаешь это?

Прикусив нижнюю губу, Сиенна кивнула, и я притянул ее к себе и крепко обнял.

— Мне чертовски жаль.

— Я не сожалею. — Сиенна обвила руками мою талию. — Я люблю тебя, Ной. Нет ничего, чего бы я не сделала, если бы это означало, что мы могли быть всегда вместе.

Она прижалась щекой к моей груди.

— Ты — тот самый.

Эпилог

Ной

Она выросла, но ее ладошка по-прежнему казалась невероятно маленькой в моей руке. Изящные пальчики. Нежная кожа. Ее волосы стали длиннее, изящные локоны спускались до самой талии. Заколка в виде цветка, удерживающая пряди на ее лице, была того же цвета, что и ее розовое платье с оборками в виде бабочек.

Я взглянул на ее ноги. Босые. Она всегда была босиком. Мы с мамой постоянно пытались заставить ее носить обувь, особенно по воскресеньям, когда она ходила в воскресную школу. Всю дорогу до церкви нам приходилось выслушивать ее жалобы на то, что ее пальчики не могут дышать. Она неохотно ходила на занятия в воскресную школу в туфлях и с недовольным личиком. Она всегда так делала, когда обижалась на нас за то, что мы не даем ей свободу. После церкви она выбегала к нам с улыбкой, огромной как мир. Босиком.

— Папочка, я так взволнована. А ты взволнован?

— Да, — улыбнулся я, глядя на нее и восхищаясь искренним восторгом, который излучали ее большие голубые глаза.

— Ты уверен, что это произойдет сегодня?

— Конечно, уверен.

— Папочка, ты уверен?

— Да, милая. Я точно уверен.

— Уверен-уверен?

Я хихикнул и сжал ее руку.

— Уверен-уверен.

— Классно!

Она указала на пустую деревянную скамейку прямо в центре парка.

— Мы можем пойти посидеть там, пока ждем?

— Конечно. Почему бы тебе не побежать вперед и не занять ее, пока этого не сделал кто-то другой? Я поспешу за тобой.