Ты под запретом - Лена Бонд Страница 3

Женщина смотрит на меня и смеётся, словно я сказала что-то невероятно смешное. Её смех режет мне уши, как наждачная бумага. Весело ей, ага…

— Ой, нееет, деточка, мобильной связи у нас нет, — говорит она, качая головой. — Я по стационарному позвоню.

По стационарному. Телефону. В наше время. Я стою, хлопая глазами, осознавая, в какую задницу мира я попала. Это не просто глушь — это какой-то портал в прошлое.

— Давайте пока вытащим вещи из машины, — предлагает Борис, открывая багажник.

— Я лучше останусь здесь, — бормочу я, отмахиваясь от назойливых летающих насекомых.

Борис пожимает плечами, с таким видом, что моё мнение его совершенно не волнует, и они с мамой и Асей начинают вытаскивать сумки. Я смотрю им вслед, представляя масштабы кошмара, в который попала. Может, если я себя ущипну, то проснусь в своей комнате в Москве?

Я щипаю себя за руку так сильно, что на коже остаётся красный след. Больно, значит, это не сон… Это реальность, моя новая ужасная реальность.

— Ого, этот дом уже лет семь пустует, — вдруг раздаётся голос за моей спиной.

Я подпрыгиваю от неожиданности и резко оборачиваюсь. Рядом со мной стоит молодой парень. Высокий, с растрёпанными тёмными волосами и карими глазами, которые смотрят на меня с нескрываемой насмешкой. На нём потёртые джинсы и простая футболка, но держится он с какой-то раздражающей уверенностью.

— Сразу видно, что из города, такая пугливая, — говорит он, разглядывая меня с нескрываемым интересом. — Тебя как зовут?

Я окидываю его презрительным взглядом и ощущаю волну раздражения внутри.

— Это не твоё дело, — отрезаю я, разворачиваюсь и демонстративно сажусь обратно в машину, громко захлопывая за собой дверь.

Ещё чего не хватало — заводить знакомства с местными аборигенами. Я достаю телефон и смотрю на пустую иконку связи, чувствуя, как внутри меня всё рушится от отчаяния.

Добро пожаловать в твой персональный конец света, Полина. Добро пожаловать в Порошино.

Глава 2

Я сижу в машине, сжав зубы так сильно, что челюсть начинает ныть. Через лобовое стекло наблюдаю, как этот... этот деревенщина, который минуту назад имел наглость подойти ко мне с этой своей самоуверенной ухмылкой, шагает к дому, в котором мне предстоит провести всё лето. Всё. Чёртово. Лето. Господи, за что мне это наказание? Что я такого сделала в прошлой жизни?

Значит, это и есть тот самый Илюша, «мастер на все руки», о котором так восторженно отзывалась соседка. Я прищуриваюсь, разглядывая его широкие плечи и уверенную походку. Что-то в нём цепляет взгляд, и это бесит ещё больше. Что такой молодой парень делает в этой глуши? Ему на вид не больше двадцати лет. В Москве парни его возраста в это время сдают летнюю сессию в престижных вузах, тусуются в модных клубах или стажируются в компаниях своих влиятельных отцов. А что здесь? Здесь же наверняка живут одни старики и старушки, доживающие свой век в покосившихся домишках. Молодым в такой дыре делать абсолютно нечего — разве что прозябать в безысходности и тоске.

Илья достаёт какой-то инструмент и начинает ловко сдирать доски с окон. Его движения точные, уверенные, будто он делает это не в первый раз. Я зачем-то обращаю внимание, как перекатываются мышцы под его футболкой, когда он тянется вверх, но тут же одёргиваю себя. Еще чего не хватало — пялится на какого-то деревенского додика.

Перевожу взгляд с его мышц на окна. Ладно, хотя бы стёкла в них целы... Полина, какой тут может быть оптимизм? Жизнь в этом старом заброшенном доме в любом случае будет кошмаром наяву. Я уже представляю эти скрипучие полы, пыльные углы, затхлый запах старости и запустения. От одной мысли об этом к горлу подкатывает тошнота.

— Мам, смотри! А там что? — звонкий голос Аськи, полный восторга, доносится откуда-то со двора.

Я поворачиваю голову и наблюдаю, как моя младшая сестрёнка, которую обычно не оторвать от телефона, носится по двору, как заведённая. Её глаза сияют, волосы растрепались, а на щеках играет румянец. Она что-то спрашивает у Ильи, показывает на дом, смеётся. Я не узнаю эту девочку. Где та Ася, которая закатывала истерики из-за плохого вай-фая? Которая могла часами сидеть, уткнувшись в планшет, игнорируя весь мир вокруг? А сейчас она абсолютно спокойно относится к тому, что здесь нет ни связи, ни интернета, и, более того, даже радуется происходящему. Её словно подменили. Или это я чего-то не понимаю?

Откидываюсь на сиденье и закрываю глаза, чувствуя, как внутри снова нарастает паника. Нет, я так не смогу. Не хочу провести всё лето вот так — вдали от цивилизации, от друзей, от нормальной жизни. Здесь я просто задохнусь от тоски и одиночества. Умру от скуки. Растворюсь в этой глуши, как будто меня никогда и не существовало.

И тут меня осеняет. Гениальная идея появляется внезапно, как вспышка яркого света маяка в штормовом море.

Мне нужно … сбежать отсюда.

Да, именно так! Каким-то образом добраться до Нижнего Новгорода, а оттуда на самолёте рвануть прямиком в Москву. Денег на счету у меня предостаточно, я могу с лёгкостью прожить в гостинице всё лето, если не удастся попасть домой. В конце концов, мама и Борис должны понять, что я здесь просто не выживу.

Эта мысль наполняет меня такой энергией, что я буквально подпрыгиваю на сиденье. Я уже представляю, как совсем скоро приму горячий душ в люксовом номере гостиницы, почувствую, как струи воды смывают с меня всю эту деревенскую пыль и отчаяние. Закажу что-нибудь изысканное на ужин в номер и лягу спать в удобную кровать с ортопедическим матрасом и белоснежным постельным бельем. Боже, я почти чувствую запах чистых простыней и мягкость подушки… Это так близко, так реально!

Осталось только придумать, как добраться до города. И тут мой взгляд снова падает на Илью, который как раз заканчивает с окнами. Конечно! Вот кто может мне помочь. Возможно, у него есть машина, и он довезёт меня. Или хотя бы подскажет, как доехать до Нижнего. Вряд ли та же бабулька-соседка сможет мне чем-то помочь в этом вопросе. Да, придётся опять общаться с этим самоуверенным деревенщиной, но ради такой желанной свободы я готова на многое.

Я вижу, как Борис достаёт кошелёк и расплачивается с Ильёй. Они обмениваются парой фраз, пожимают руки, и парень уходит. Родители и Аська заходят в дом, и я понимаю — это идеальный момент. Сейчас или никогда. Сердце колотится как