(не) Моя доярушка - Анастасия Боровик Страница 3

— Да там, в доме где-то, — говорю я. И слышу во второе ухо, как принимается вспыльчиво орать сестра:

— Вообще-то мне не холодно, Марко, скажи ему, что я уже не маленькая!

— Ты потом как детей будешь рожать? — вторит ей мой друг.

Мелькает мысль, что Серёжа реально не по годам слишком ответственный. Вот бы на него Бэллу скинуть. Я бы за ней следить перестал. Да парня жалко. Она его не то что сковородкой лупить будет, жизни не даст. Она же шумная, не думает иногда, о чём говорит, да и делает глупости чаще, чем мы вместе взятые. Да и он своим занудством своим доведёт Белочку до белого каления.

Растили сестру как принцессу, исключительной и неповторимой, вот и получаем. Вообще, если к ним присмотреться, то Сереженька поболее на принца смахивает, еще и со своей фамилией — Белый. Сережа Белый Первый, или какой он там в своей родне по счету, у него родственников тоже много.

— Бэлла, слушай Серёжу, он тут самый умный, а то мамуле нажалуюсь, — говорю я.

Сестра злобно выдыхает и уходит надевать толстовку, бросив вслед: — Avere la faccia come il culo!

— Куло! Она опять сказала, что я задница? — переспрашивает Белый.

— Ну не совсем ты, скорее, что у тебя лицо, как задница, — смеюсь я и вижу, как друг начинает злиться.

— Да забей, выражение такое. Она намекает, что у тебя стыда нет из-за того, что ты за ней следишь вечно. Как-то так. Серёж, вот ты весь такой умный, а скажи лучше, как массу быстро накачать? — спрашиваю я.

— Зачем тебе?

— Ну… — рассуждаю я, — тяжести поднимать, там знаешь, вверх и вниз.

Чтобы перед пышечкой не опозориться, добавляю про себя.

— Марко, ты сегодня как с Толиком вернулся с прогулки, так странный какой-то, у тебя всё в порядке?

— Да, у меня, кажется, смысл жизни появился.

— Понял тебя, — отвечает Серёжа. — Для этого нужно регулярно заниматься спортом и правильно питаться. Есть специальные упражнения для развития силы и массы мышц...

Серёжа не замолкает, кажется, я слышу, что завтра бегать с ним пойдём. Пора линять от него. Надо всё-таки его на Бэллу натравить, глядишь, дурь из неё всю выбьет.

— Смотри, к нам на огонёк пришли. Миленькая какая, — говорит Серёжа, и я забываюсь.

— Даже не думай о ней! — восклицаю я, и спортсмен удивляется.

— Да я и не думал, просто она одета так интересно, — осторожно начинает он.

Против Серёженьки — отличника и спортсмена — я точно конкуренцию не выдержу. За ним и так все бегают, как зомби за мозгами.

Смотрю в сторону и вижу: стоит доярушка моя под ручку с каким-то сельским мачо. На ней синенькое платьице с белым воротничком и аккуратные туфельки на каблучке. На танцы, что ли, собралась? Мачо тоже весь причёсанный, зализанный, волос к волосу, рубашечка расстёгнута, оттуда вылезают волосы. Что он делает? Почему стоит рядом с ней и смотрит на всех, будто бы пришёл убивать?

Сзади меня толкает Толик и на весёлом дыхании говорит:

— Телочка пришла, пойду покажу, какой я аристократ, — говорит он и проходится по своим волосам рукой, отчего они становятся похожи на волосы дружка моей пышечки. Чешу своими руками кудрявые локоны и думаю: может, сбегать состричь их, если ей нравятся такие зализанные? Ну уж нет, как-нибудь с волосами попробую завоевать. Серёжа тоже вон с длинной шевелюрой ходит, и я не уступлю. А где, кстати, он? Стоит уже с парочкой разговаривает.

Идём с Толиком к ним. Маша в руках держит банку с огурцами, парень рядом с ней молча слушает Серёжу.

— А это вам огурчики, сама катала, — слышу звонкий голосок. Пухлые, гладкие ручки передают банку спортсмену.

— О, класс, спасибо. Я тоже огурцы катаю. Ты какой рассол делаешь? — спрашивает Серёжа, а я нервничаю. Он и тут у нас молодец — огурец. Ему явно надо было бабой родиться. Всё умеет. Хотя его огурцы вкусные, сам ел. Точно надо с Беллой свести, в доме огурцы всегда будут. Или лучше мне с Машкой побыстрее замутить, а там, глядишь, и на помидорчики договоримся.

— А вот и они, — говорит Серёжа и хлопает меня по плечу.

Я смотрю на сельского мачо, и такое ощущение, что на фразу «а вот и они» он готов сорваться, как питбуль, и вгрызться мне в шею. Немного страшно, но, видимо, не Толику, который поддал пива.

— Мария, добрый вечер! Как здорово, что ты пришла. И друга пригласила, молодец, — радушно встречает их друг.

— Борис, — строго произносит мужчина.

— Борыс, кыс-кыс, — верещит Толик, а мы с Сергеем смотрим на него как на полоумного. Ну хотя бы в глазах моей бомбиты теперь не только я идиот.

Борис продолжает смотреть на Толика, как на мясо, и, кажется, дрыщ всё-таки это замечает. Поднимает руки и смеётся:

— Шутка.

— Да он у нас шутник, — подтверждает Серёжа и приглашает всех к нам.

— Зенки протри, малахольный, и за шутками следи, вдуплил? — сурово припечатывает сельский мачо. Кажется, Толик вдупляет, покорно качает головой.

— Маш, ну их, айда на танцы? — спрашивает её Борис, а она улыбается ему и отвечает:

— Я с парнями обещала посидеть — не комильфо обманывать. Позже дойду. — Она бросает это и вздыхает.

— А где тут танцы? Мы тоже можем прийти, — говорит Толик, а я только согласно киваю, как собачка на переднем сиденье в машине.

— Прямо по дороге клуб. Придёте, скажите, что к Лютому, вас впустят, — заявляет Боря, и я опять киваю головой.

— Клуб? Я хочу танцульки! — вмешивается в разговор с разбега моя сестра Белла, прыгая одновременно на Толика. Борис видит мою сестру, и, кажется, его улыбочка дёргается, правда, больше похожа на звериный оскал.

— Никакого тебе клуба, — говорит Серёжа, переставая улыбаться, и настороженно смотрит на Бориса.

— Сами разберётесь. Я поскакал жариться. Машка, если что, звони, цифры знаешь, — сообщает парень и уходит по тропке в сторону клуба.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в красные тона. Доярушка оглядывается вокруг, пока все молча разглядывают её. Неловкая пауза затянулась, а я решил, что сейчас тот самый момент, чтобы признаться.

— Маш, а я банку помыл от молока, давай отдам.

Глава 3

Мы сидели за столом. Я оказался рядом с Машей и радовался, предвкушая близкие касания. Но тут успел и дрыщ подсуетиться. Хотя места уже не было, он умудрился втиснуться. Я предложил пышечке шашлычку, а Толик сразу начал накладывать ей салат в тарелку. Вот это мы гостеприимные! Остальные,